Вскочив, Джордж постарался спародировать улыбку, которую видел на шарже. Он не был сторонником открытой конфронтации, но сейчас жаждал ее всей душой, но только на своих условиях. Он и раньше видел в мечтах, как встретится с отцом Джека и вцепится мерзавцу в глотку, но теперь у него появился более интересный план. Если он сделает все как нужно, то разрушит жизнь Паджетта, как этот идиот разрушил жизнь Изабеллы.
– Добрый вечер. – Джордж протянул руку. —
Джордж Аппертон. А как ваше имя?
Паджетт шагнул назад и оглядел Джорджа с ног до головы. Улыбка, появившаяся на его лице, скорее напоминала гримасу.
– Бог мой, что вы тут делаете?
– Играю в фараон с моим приятелем Мэттьюсом. Правда, не очень успешно, если хотите знать. Ребята здесь рассказывали удивительные вещи. Говорят, что веселятся в компании человека по имени Паджетт. Но ведь вы его не знаете, правда?
Улыбка Паджетта поблекла, он понизил голос:
– Можно сказать вам пару слов наедине?
Джордж опустился на свое место, поставив ноги так, чтобы стул не шатался.
– Уверен, вы можете говорить при всех.
Остальные наблюдали за ними с жадностью чревоугодника, рассматривающего бисквитный торт размером со стол.
– Так как, вы говорите, ваше имя, позвольте еще раз поинтересоваться? – с насмешкой спросил Джордж.
– Паджетт. – Он почти выплюнул имя, как будто это было ругательство, что, по мнению Джорджа, вполне соответствовало действительности.
– Не хотите к нам присоединиться? – Джордж положил по фишке на несколько карт. Пора менять стратегию. – Должен признаться, это очень странное совпадение. – Он пока игнорировал Паджетта и обращался только к Мэттьюсу. – Я только что вернулся из одного поместья в Кенте. Один из тамошних гостей выглядел в точности как Паджетт. Тот же рост, то же лицо, тот же голос. Клянусь, близнец, да и только.
Уильяме подтолкнул Паджетта локтем.
– Роджер, ты никогда не говорил, что у тебя есть брат-близнец.
– Нет, говорил, что есть только сестра, – подтвердил Роджерс.
Интересно, что сказали бы эти люди, если бы Джордж сообщил, что упомянутая сестра последние полгода исправно ублажала его в постели?
– Нет-нет, тот человек не мог быть братом Паджетта. Он представился нам как Реджинальд Лич.
– Лич? – Рука Мэттьюса замерла в воздухе.
– Вот именно, – подтвердил Джордж. – Так он сказал. Вы когда-нибудь слышали такую забавную фамилию? В общем, этот парень, Лич, был очень говорлив. Никакого сравнения с присутствующим здесь нашим другом Паджеттом. Вы ведь весьма молчаливы. Вы точно готовы сгонять пару кругов? Может, вам плохо?
– Наверное, он переутомился, – заметил Мэттьюс.
Компания захохотала.
– Заткнитесь и делайте ставку, – прорычал Паджетт. – Или боитесь новых долгов? Я вроде бы кое-что слышал на этот счет.
– Я буду рад повторить любую вашу ставку. Мы можем делать это по очереди. – Джордж небрежно вынул из кармана колоду карт и вручил ее Мэттьюсу для осмотра. – Хотите пикет?
Пожалуй, это была бравада, но Джордж будто сорвался с цепи. Он знал столько неаппетитных подробностей о противнике, что мог уколоть его в любой момент, лишая таким образом равновесия. Главное – правильно рассчитать время. Как в боксе. Один краткий миг, оппонент потеряет бдительность, и тут – оп-ля! – Джордж продемонстрирует свой фирменный хук. И пусть на сей раз он будет словесным, какая разница?
– Откуда мне знать, что вы годитесь для пикета? – фыркнул Паджегт.
– Меня больше волнует, годитесь ли вы. Видите ли, в последний раз я играл в пикет с Личем.
– Секундочку, – вмешался Эндрюс. – Кто, черт возьми, этот Лич?
– Бог его знает. Но, на мой взгляд, такое имя может быть только вымышленным. – Джордж в последний раз перетасовал карты. – Ну, к делу, джентльмены? Почему бы не начать с суммы в этом векселе?
Джордж держался до последней карты, зная, что она побьет любую карту Паджетта. В этом вся прелесть пикета. Беспечный игрок может истратить все свои карты на стадии объявления козыря.
Паджетт скалился на гору фишек. Последняя сдача. Как Джордж и планировал, на столе было уже достаточно, чтобы откупиться от Рэддича, и даже больше.
– Ну давайте, прикончите меня.
Джордж позволил себе ухмыльнуться.
– А может быть, я желаю насладиться моментом?
– Зачем? Вы же знаете, что выиграли.
И не просто выиграл, а взял все взятки без исключения. Победа должна бы поднять его дух, ведь теперь он сможет выплатить все свои долги, и не только свои, но и долги Саммерсби, но Джордж уступил бы противнику весь выигрыш, если бы взамен мог получить Изабеллу.
Он подтолкнул к Паджетту стопку фишек стоимостью не меньше сотни фунтов.
– Что, если я дам вам шанс отыграть часть проигрыша, прежде чем переверну последнюю карту?
Паджетт выкатил мутные от бренди глаза.
– Зачем вы это делаете?
– Мне нужны ответы. – Джордж положил последнюю карту на стол рубашкой вверх. – Почему вы бросили Изабеллу?
Взгляд Паджетта заметался с одного лица на другое, очевидно, он проверял реакцию товарищей. Остальные молчали, зачарованные происходящим. Их головы в такт поворачивались от одного говорящего к другому, как будто следили за крикетным мячом. При таких свидетелях никто не сможет обвинить Джорджа в обмане.
– Я не знал, что она в положении.
Джордж убрал одну фишку из стопки Паджетта.
– Да бросьте вы. Вы знали, как с ней связаться, до того как похитили ее сына.
– Сначала я все-таки не знал.
– Изабелла сказала, что вы исчезли сразу, как только соблазнили ее.
– У меня были свои причины. – Паджетт следил за своими фишками, как будто боялся, что Джордж заберет у него еще несколько штук. – Плохо то, что я лишил ее девственности. Только мне не удалось далеко уйти, друзья ее отца настигли меня и рассказали остальное – что она беременна. Он хотел получить возмещение.
– И вы сбежали, вместо того чтобы поступить как должно.
– Боже мой, разве вы не знаете, что за человек этот граф Рэддич? – Паджетт давно уже утратил свой жизнерадостный вид и сейчас изображал мрачное отчаяние. Джордж видел такое же выражение на лице Саммерсби. – Конечно, я сбежал. Думал, что он не достанет меня на континенте. Потом выяснилось, что ему действительно потребовалось немало времени, чтобы найти меня.
– А почему вы вернулись?
– У меня возник план рассчитаться с этим скотом по его собственным правилам. – Паджетт попытался изобразить улыбку, но она скорее напоминала оскал мертвеца. – Не я стал бы платить ему, а он – мне, чтобы не раздувать скандал с его дочерью.
