Патриция наклонилась к Имоджин и, до предела понизив голос, сообщила:
— Леди Линдхерст хранит табличку, на которой написано проклятие, в той бархатной шкатулке. Она говорит, что это самое ценное в ее коллекции.
— Понятно. — Имоджин внимательно оглядела шкатулку, пока экономка подавала ей чай.
Селена элегантно хлопнула в ладоши, и в гостиной установилось благоговейное молчание. Она холодно улыбнулась Имоджин:
— Леди Колчестер, ваш приход для меня приятный сюрприз. Я рада видеть вас вместе с нами. Могу я спросить, чем вызван ваш интерес к нашему скромному собранию?
— Просто любопытством, — ответила Имоджин. — Леди Патриция рассказывала мне, как ей нравится ваш Замарский салон.
— Мы едва ли в состоянии конкурировать с открытиями и исследованиями вашего столь эрудированного мужа, — пробормотала Селена. — Насколько мне известно, граф Колчестер полагает, что салоны вроде моего посещают исключительно любители и дилетанты.
— Я не задержусь долго. — Имоджин поставила на стол чашку с чаем. — Леди Патриция говорила, что вы изучаете проклятие Ратледжа.
— Верно. — Селена сверкнула глазами в сторону Патриции. В этом взгляде можно было прочитать раздражение и гнев. Впрочем, уже через мгновение Селена надела маску холодной любезности. — Хотя эти исследования следовало бы держать в тайне.
Патриция напряглась и бросила тревожный взгляд на Имоджин.
Имоджин нахмурилась:
— Вы не должны ругать Патрицию. Я случайно узнала об этом сегодня. Вы ведь знаете, что у меня особый интерес к Замару.
— Вы намекаете на Великую печать королевы и карту, которую вам по завещанию оставил дядя, — с фальшивой улыбкой проговорила Селена.
— Да. Но сейчас, когда я замужем за Колчестером Замарским, мои интересы выходят за пределы этой печати. Я хотела бы посмотреть на глиняную табличку, на которой написано так называемое проклятие Ратледжа. Как я понимаю, оно в этой бархатной шкатулке.
Звенящая тишина установилась в гостиной. Юные члены салона обменялись смущенными взглядами. По всей видимости, они не привыкли к тому, чтобы кто-то бросал вызов авторитету Селены.
На лице Селены отразилась нерешительность. Но затем она, слегка пожав плечами, сказала:
— Поскольку вы здесь, вы можете посмотреть на эту табличку. Но должна предупредить, что проклятие написано на замарском языке. Лишь несколько человек во всей Англии способны расшифровать его.
— Я в курсе дела. — Имоджин поднялась со стула, сделала два больших шага по направлению к столу и открыла крышку бархатной шкатулки, прежде чем кто-либо из присутствующих осознал ее намерения.
Кто-то из молодых леди ахнул, видя, что Имоджин опустила в шкатулку руку.
Селена прищурилась, глядя на Имоджин, извлекающую глиняную табличку.
— Слухи об эксцентричных манерах вашего отца, как я вижу, справедливы, — проговорила она.
Имоджин не удостоила ее ответом. Она впилась глазами в массивную табличку.
— Подумать только, это замарский подлинник.
— А что вы ожидали здесь увидеть? — раздраженно сказала Селена.
— Я бы не удивилась, если бы обнаружила подделку. Но табличка в самом деле из Замара.
— Благодарю вас за высказанное мнение, — холодно сказала Селена. — А сейчас, если вы уже осмотрели…
— Но я еще не осмотрела. Табличка действительно из Замара. Впрочем, ничего удивительного. Я знала, что сейчас модно иметь одну-две подлинных вещицы в своей коллекции. Но надпись на ней — никакое не проклятие.
— Прошу прощения, — огрызнулась Селена.
— Боюсь, что вас ввели в заблуждение, леди Линдхерст.
Селена пришла в ярость, лицо ее вспыхнуло.
— Да откуда вам знать, какой смысл скрывает эта надпись?
— Я умею читать замарские надписи — как формальные, так и неформальные, — Имоджин холодно улыбнулась. — Это было бы даже смешно, если бы некоторые люди не восприняли слухи о проклятии всерьез.
— Смешно? Что вы хотите этим сказать? — прошипела Селена.
— Надпись на табличке не что иное, как счет за покупку, — сообщила Имоджин. — А если точнее, здесь зафиксирован обмен двух мер пшеницы за одного вола.
— Это ложь! — Селена вскочила на ноги. — Голос ее возвысился до визга:
— Да откуда вам знать, что написали в Замаре?
Послышался шум в дверях. Все повернули головы и увидели стоящего на пороге Маттиаса.
— Моя жена читает замарские письмена так же свободно, как и я, — спокойно сказал он.
Имоджин резко обернулась, и ее ридикюль, который болтался на сатиновом шнуре, описал дугу и сбил чайную чашку на пол. Сидевшие поблизости леди с криками вскочили на ноги.
— Колчестер! — улыбнулась Имоджин. — Я не видела тебя. Может, ты выскажешь свое мнение об этой злосчастной надписи?
Маттиас элегантно наклонил голову, выражая удовлетворение и явное уважение.
— Твой перевод абсолютно правилен. Это деловой документ древнего Замара, Иначе говоря, счет за покупку.
Маттиас поднялся в карету и сел на сиденье напротив Имоджин и Патриции. Он задумчиво посмотрел на парадную дверь дома Селены, когда экипаж тронулся в путь. Он впервые ступил на порог дома Ангела. У него было такое ощущение, словно он вытащил Имоджин и Патрицию из липкой паутины.
— Какой сюрприз, милорд! — бодрым тоном сказала Имоджин. — Что заставило тебя отправиться на поиски? Что-нибудь случилось?
— Нет. — Маттиас откинулся на спинку и повернул лицо к жене. Он внимательно всмотрелся в нее, пытаясь обнаружить следы меланхолии, гнева или негодования.
Но ничего подобного он не увидел. Более того, Имоджин, как и прежде, пребывала в отличном расположении духа. Темные круги под глазами чудесным образом исчезли. По-видимому, она оправилась от удара, который он ей нанес, заставив читать дневник.
Патриция перевела взгляд с Имоджин на Маттиаса. В глазах ее светились удивление и одновременно надежда.
— Так, значит, надпись на табличке — это счет за покупку и ничего больше?
Имоджин похлопала по затянутой в перчатку руке Патриции.
— Да, именно так. Большинство замарских табличек, которыми модники любят украшать свои кабинеты и библиотеки, — просто фиксация деловых сделок замарцев. — Она перевела взгляд на Маттиаса. — Я не ошибаюсь, Колчестер?
— Нисколько, — ответил Маттиас и, обращаясь уже к Патриции, добавил:
— Могу тебя заверить, что Имоджин — эксперт по замарским письменам. Я видел символы пшеницы и волов. Табличка явно не содержала никакого проклятия.
— Не понимаю, — шепотом сказала Патриция. — За последнее время произошло столько кошмарных событий! Дуэль… Смерть Ваннека… А два дня назад вас едва не убили… Я была уверена, что леди Линдхерст права, говоря о том, что действует проклятие Ратледжа.
