– Пусть я не так хорош собой и не такой сильный, как ваш молодой любовник, но мне всегда удавалось убеждать женщин, и они смотрели на вещи моими глазами.
– Только попробуйте тронуть хоть волос на ее голове – и считайте себя покойником, Уинтерз, – прорычал Джек.
– Надо понимать это как обещание, а не как угрозу, не правда ли, лорд Джонатан? – ухмыляясь, произнес полковник. – Смелые слова для человека без пистолета.
– Радуйтесь пока, что у вас есть пистолет, – презрительно произнес Джек. – Я уже видел, как вы пускаете его в действие.
Полковник жестом приказал им попятиться, чтобы у него было больше возможности для маневра.
– Так вы нашли Полонски и Амелию?
Черный Джек опасно сощурил глаза, ставшие почти черными.
– Да, нашел.
– Думаю, зрелище было не из приятных.
Элизабет напряглась.
Нет, Джек не будет столь неразумен, чтобы сказать полковнику, что пара любовников осталась жива. Хотя она не испытывала особой симпатии к Амелии и Андре, не было у нее и желания видеть их мертвыми. Если бы Хилберту Уинтерзу стало известно о том, что двое свидетелей его предательства остались живы, он вполне мог бы вернуться, чтобы довести до конца свое черное дело.
– Да. Зрелище было неприятное, – только и сказал Джек.
Элизабет облегченно вздохнула. Хотя бы ради леди Шарлотты она была довольна, что Андре Полонски остался жив.
– Их нашли шакалы? Или стервятники? Ну, это не важно. Здесь присутствует дама, и нам ни к чему шокировать ее подробностями.
– Вы, сударь, совсем не джентльмен, кем я вас считала, – заявила Элизабет своему бывшему опекуну.
– Мне очень жаль, милая моя девочка, я глубоко извиняюсь. Я ведь искренне к вам привязался, знаете ли. Вы прекрасно сидите в седле и всегда держались молодцом. Не то что эта девка Амелия. – Он насмешливо поклонился. – Извините за грубость, миледи.
Элизабет заставила себя не реагировать на его издевки.
– Так что же мне сделать с вами обоими? – Вопрос был явно риторическим. – Я могу сейчас просто пристрелить вас здесь, и дело с концом. Кажется, вы говорили что вам хотелось бы провести вечность в объятиях любимого мужчины, леди Элизабет. – Полковник расхохотался, и смех его был исключительно мерзостным. – Но пули – это так неаккуратно. Полонски буквально все залил кровью: себя, бедняжку Амелию, песок…
Элизабет почувствовала, что ей становится дурно.
– Ну-ну, не вздумайте падать в обморок, милочка, или я буду вынужден стрелять, – предостерег ее Хилберт Уинтерз.
Девушка расправила плечи и посмотрела негодяю прямо в глаза. Лицо ее оставалось смертельно бледным, но стояла она прямо и гордо.
– Видите, до чего она отважная, Уик. Вы знали, в кого влюбиться. Она не из робких. А этот чертов Полонски и Амелия друг друга заслуживали, вот и все, что я могу сказать.
– Может, и так. Но это еще не значит, что они заслуживали смерти, – возразила Элизабет.
Взгляд негодяя наполнился злобой.
– Никто не может предать полковника Уинтерза и остаться безнаказанным!
– Вы уверены, что вас задело именно это, Уинтерз? А может, дело просто в том, что граф Полонски тайком наставлял вам рога?
– Заткни свою пасть, Уик! Или я заставлю тебя замолчать навсегда. Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Да я мог бы рассказать тебе такое…
Элизабет протянула руку и умоляюще дернула Джека за рукав.
– Пожалуйста, дорогой, не надо!
– Не дергайте руками, девица. – Полковник задумчиво нахмурился. – Хотя вы подали мне неплохую мысль. – Он указал на крепкую веревку, которой была стянута связка копий. – Возьмите вон ту веревку, миледи. Полагаю, я совсем успокоюсь, когда у лорда Джонатана будут связаны руки за спиной. Нет, пожалуй, лучше мне не спускать глаз с его рук. Свяжите их впереди.
Элизабет не шевельнулась.
– Если вы предпочитаете, я могу просто его пристрелить.
Угроза полковника подействовала. Элизабет взяла веревку и связала Джеку руки так, как ей было приказано.
– Крепче, милая моя леди. Гораздо крепче, – требовал Хилберт Уинтерз.
– Извини, Джек, – тихо сказала Элизабет.
– Ничего любимая, – успокоил ее Джек.
– А теперь я повторю свой вопрос, – сказал полковник, наводя пистолет на грудь Джека. – Где статуя из цельного золота, о которой говорится в ваших записках?
– Не знаю.
Он взвел курок.
– Точно не знаю, – поспешно поправилась Элизабет.
Он уставился на нее, не скрывая своих намерений:
– Но имеете достаточно убедительное предположение, не так ли?
– Да.
– Так где же она?
– Пожалуйста, поверьте мне, полковник Уинтерз: если вы попытаетесь вынести статую из гробницы, с вами произойдет нечто ужасное.
– Вы хотите убедить меня в том, что на этом месте лежит проклятие?
– В некотором смысле – да.
Он расхохотался.
– Вы меня за дурака принимаете?
– Я не принимаю вас за дурака. И надеюсь, вы не будете упорствовать в своей попытке уйти отсюда с сокровищами, которые по праву принадлежат Мернептону Сети и Нефертери.
– Чушь! Глупости!
– Но во всех древних папирусах говорится о таком проклятии, – умоляюще проговорила она.
– Еще бы не говорилось! Так древние фараоны и царицы хотели – или по крайней мере надеялись – помешать грабителям проникнуть в их усыпальницы и все оттуда выкрасть. Это не срабатывало прежде, не сработает и сейчас. – Он угрожающе помахал пистолетом. – В последний раз спрашиваю: где статуя?
Она прошептала:
– В саркофаге.
– Я вас не расслышал, милочка. Говорите громче.
– Я сказала, что, по моему мнению, золотая статуя находится в саркофаге.
Хилберт Матиас Уинтерз наградил Элизабет улыбкой. Ее чуть не стошнило.
– Ну вот, наконец-то мы приближаемся к главному. Уик, по-видимому, юной леди понадобится ваша помощь. Одна она крышку саркофага не сдвинет. – Его улыбка исчезла. – Принимайтесь за дело. Оба. Используйте что хотите, но чтобы вы саркофаг мне открыли!
На это ушло немало времени. Когда крышка наконец была сдвинута настолько, что полковника это удовлетворило, Джек и Элизабет были покрыты пылью, песком и потом.
– Простите нас, – печально попросила Элизабет, обращаясь к двум фигурам, обнимавшим друг друга в саркофаге.
Хилберт Уинтерз заглянул внутрь и захихикал:
– Силы небесные! Девица, вы оказались правы. Она действительно там.
Запустив руку под крышку, полковник извлек золотую статую высотой примерно в четырнадцать или пятнадцать дюймов.
– Великолепно! – воскликнул он, осматривая бесценное сокровище. – Я выручу за нее целое состояние и всю оставшуюся жизнь проведу по-царски.
– Вы умрете, не успев потратить и пенса, – предрекла Элизабет.
