– Вы сделали это по нашему настоянию, – сказала графиня. – А мы просили вас, потому что надеялись: немного радости пойдет ей на пользу. А потом вы уехали бы, и это дало бы мне возможность повезти ее в Вену и показать врачу...
– Конечно, но теперь в голове у нес все перепуталось, и она ждет Рудигера. И волнуется за него. Я только что пообещал ей, что поеду ему навстречу, так как она опасается, что с ним случилось несчастье...
– Хорошо. Я знаю уже достаточно. Я иду к ней, – сказала Лиза, но бабушка удержала ее за руку.
– Нет. Подожди еще минутку! Надо подумать... Вы говорите, она опасается несчастья? А мы знаем, что он умер... Не лучше ли покончить с этим, ухватиться за такую возможность и сказать ей... что она больше никогда его не увидит?
– Может быть, это неплохая мысль, – сказал Адальбер, – но лучше не торопиться... Пусть пройдут часы, дни, они работают на нас. Пусть Альдо исчезнет с ее горизонта. Она растерялась, потому что уже не знает толком, Рудигер он или нет.
– О, я полностью с тобой согласен! – отозвался тот. – Я слишком боюсь совершить ошибку, как бы я себя ни повел!.. Идите, Лиза! Не надо слишком надолго оставлять ее одну.
– Мы пойдем вслед за тобой! – сказала старая графиня. Потом окликнула: – Иозеф!
Старый дворецкий, до тех пор скрывавшийся где-то в темной глубине комнаты, вышел на освещенное место.
– Что угодно госпоже графине?
– Думаю, мы не станем заканчивать ужин! Отошлите всех и подайте нам кофе в гостиную. Может быть, вместе с десертом, чтобы доставить удовольствие господину Фрицу?
В эту минуту они услышали голос Лизы.
– Эльза!.. Эльза, где вы? – звала она.
Девушка вбежала в комнату и растерянно сообщила, что принцессы в гостиной нет.
– Я поднимусь к ней в спальню! – прибавила она.
Но спальня была пуста, пусты были и все остальные помещения замка... И, что еще более странно, никто из слуг не видел ее высочества... Кто-то высказал мысль, что она, возможно, гуляет в парке.
– В этом не было бы ничего удивительного, – заметила Лиза. – Если бы ей позволили делать все, что хочется, она бы ни днем, ни ночью домой не возвращалась...
В эту минуту послышался быстро удалявшийся стук лошадиных копыт. Лиза, Альдо, Адальбер, Фриц и Иозеф бросились с фонарями в конюшню и обнаружили, что ворота распахнуты настежь. Старший конюх, тоже прибежавший на шум, сказал, что недостает одной кобылы и одного дамского седла.
– Я только и успел заметить, как мелькнуло что-то белое, словно длинная полоса тумана, уносившаяся в сторону леса... – сказал он.
– Боже! – простонала Лиза, натягивая на голые плечи шерстяной плащ, который на ходу прихватила с вешалки, где оставляли верхнюю одежду слуги. – Как она сумела сесть в седло в этом громоздком бальном платье?.. И ночь такая холодная! Куда же она отправилась?
– Навстречу ему... – ответил Альдо и бросился к стойлам. – Возвращайтесь в дом, Лиза, мы попытаемся ее найти!
Это невозможно! – воскликнула девушка. – Куда вы поскачете среди ночи и во фраке, ведь вы не знаете ни этих мест, ни к тому же наших лошадей... О, я знаю, что вы превосходный наездник, но я прошу вас остаться здесь! Никакой пользы не принесет, если вы сломаете себе шею!.. Зовите ваших людей, Вернер, и отправьте их в ту сторону, где вы видели белое пятно. Возьмите фонари и постарайтесь отыскать ее следы... Господин Фридрих поедет с вами. Он здесь знает каждый камешек. А мы вернемся домой и позвоним в полицию. Надо обшарить всю северную часть Ишля...
– Но куда ведут эти леса? Куда она поскакала? – спрашивал Адальбер.
– Мало ли! В горы... к Аттерзее, Траунзее. Везде препятствия, везде опасности, а я уверена, что она не лучше вашего знает эти места... бедная моя, несчастная Эльза!
На последних словах голос девушки надломился. Догадавшись, что она вот-вот разрыдается, Альдо протянул к ней обе руки, но Лиза резко развернулась и побежала к дому.
– Оставим ее в покое! – пробормотал Адальбер. – Ей сейчас нужна только ее бабушка... Давайте лучше сядем в машину и попытаемся достойно довести до конца свои роли в этом бредовом кочном представлении!
Следуя советам Иозефа, вручившего им карту дорог, они взяли курс на Вейссенбах и Бургау, на Аттерзее, то и дело останавливаясь и прислушиваясь к ночным звукам. Луны не было. В полной темноте, стуча зубами от холода, оба думали о женщине, прикрытой лишь атласом и цветами, которая неслась, не разбирая дороги, сквозь эту тьму. Жива ли она еще? Лошадь могла понести, она могла удариться о низко склонившуюся над тропинкой ветку... Такая прелестная природа этого уголка Австрии, усеянного водопадами и большими спокойными озерами, теперь казалась им грозной, коварной, полной ловушек, многие из которых могли оказаться смертельными.
– О чем ты думаешь? – внезапно спросил Морозини, закурив, наверное, уже двадцатую сигарету.
– Я стараюсь вообще не думать...
– Почему? Не правда ли, ты опасаешься, что Эльза закончит свой путь в какой-нибудь пропасти?
– Я не просто этого опасаюсь, я в этом уверен,.. По-другому ее скачка закончиться не может.
– Из-за опала? Ты тоже веришь в его способность приносить зло?
– Нам пришлось убедиться в подобной власти сапфира и алмаза. Этот проклятый камень – отнюдь не исключение из правил. Только на этот раз я спрашиваю себя, не закончатся ли на этом и наши поиски. Представь себе, что Эльза исчезнет.
– Не приписывай ему сверхъестественных возможностей. Даже если иногда так кажется, Эльза все-таки не призрак. Так что давай рассуждать реалистически. Первое предположение: произошел несчастный случай, и она погибла. Думаю, мы сумеем уговорить графиню продать нам драгоценность, хранить ее у себя она не захочет. И чем скорее, тем лучше, потому что надо считаться с Солманским. Возможно, очень скоро он снова объявится...
– Гм! – проворчал Видаль-Пеликорн. – Второе предположение – ее найдут, она в порядке... и что тогда? Напоминаю тебе, она считает эту вещь талисманом.
Знаю. В этом случае надо будет вернуться к тому, что мы решили в Галынтате: заказать копию украшения. У нас тем больше шансов на успех, что мы теперь сможем получить фотографию. Это решение, видимо, потребует больших расходов, но лучше ничего не придумаешь: Эльза получит очень ценное украшение, в действие которого сможет верить как ей будет угодно, но несчастья оно приносить не будет.
– Ты думаешь, Лиза на это согласится? Ей всегда была противна сама мысль о сделке.
– И тебя это сильно огорчает? – насмешливо спросил Аль до.
– Признаюсь, немного огорчает, больше того, мне трудно поверить, что тебе это безразлично.
– Чувства несоизмеримы с миссией, которую мы должны выполнить. Только она имеет значение, потому что речь идет о судьбе целого народа...
