— А ты не подумала, что Тесc может быть беременной?
Что твой первый правнук, единственный правнук зреет в ее чреве?
— Женись на ней, если хочешь, — надломленно произнесла Паллас. — Но, Николаc, я не могу этому радоваться. Не требуй этого от меня.
Наступила тишина, прерываемая лишь приглушенными всхлипываниями Паллас, которая отвернулась от внука, пытаясь овладеть собой. Николаc грустно усмехнулся. Он добился победы, но отчего у нее привкус поражения?
Когда бабушка немного успокоилась, он медленно поднялся на ноги и, взглянув на ее измученное, опустошенное лицо, безучастно произнес:
— Тесc и ее тетки останутся в коттедже до свадьбы. Я не стану навязывать их тебе, пока не придет время.
Промокая глаза кружевным платочком, Паллас слабо улыбнулась:
— О, Ник, жизнь была такой спокойной и предсказуемой, пока ты не приехал домой! Один день сменял другой, и мы раздумывали только о том, пойдет дождь или нет или что нам Кук приготовит на обед. А теперь погляди; у нас тут появляется юная леди с темным прошлым, контрабандисты, которые шныряют повсюду. Суди сам: потерянная память, попытка убийства, ночное спасение и внезапная свадьба!
Николаc пристально посмотрел на изнуренное лицо старушки и тихо спросил:
— Ты и в самом деле с такой легкостью принимаешь мою женитьбу на Тесc?
Паллас задумалась.
— Это не то, чего бы я хотела, но, полагаю, можно сказать, что все обернулось к лучшему. Я увижу, что ты наконец женишься, не заставляя меня слишком долго ждать, и, возможно, перед смертью я подержу одного или двух своих правнуков на руках. Разумеется, еще одно делает твой брак для меня более приемлемым…
В ответ на удивленный взгляд Николаcа она шаловливо блеснула голубыми глазами:
— Только подумай, в какую ярость впадет нынешний барон Мандевилл, когда узнает, кто на этот раз женился на наследнице!
Хотя Эйвери Мандевилл не осознал еще всей меры своего поражения, он все же подозревал, что здесь не обошлось без руки графа, по крайней мере в некоторых происшедших в доме переменах.
Несколько последних дней были для новоиспеченного барона Мандевилла не самыми приятными. Письмо от Рокуэллов, в котором содержались нерадостные вести об их неожиданном визите, лишь положило начало его бедам. В первый момент Эйвери счел подарком судьбы то, что ему удалось беспрепятственно перехватить письмо, и это послужило толчком к немедленному осуществлению плана женитьбы на Тесc. «Но это, — мрачно размышлял он, сидя в понедельник вечером в одиночестве в громадном зале усадьбы и поглощая стакан за стаканом великолепное французское бургундское, — было последним хорошим событием в моей жизни».
Приехав в Лондон, в дом Мандевиллов на Гросвенор-сквер, он быстро переоделся и привел себя в порядок. По случайному совпадению его дом находился напротив дома Шербурнов на той же площади. Собираясь сесть в свою карету, чтобы поехать на Гановер-сквер, он случайно наткнулся на знакомого, и поведанная им сплетня заинтересовала Эйвери. Словоохотливый джентльмен был начинен городскими новостями, однако внимание Эйвери привлекла оброненная им фраза о том, что его лондонский знакомый сегодня утром завтракал с лордом Рокуэллом.
Благодаря нескольким осторожным вопросам барону удалось извлечь в высшей степени любопытную информацию: ни следов Тесc, ни упоминания о ней не было. Из слов приятеля выяснилось, что Рокуэлл планировал в субботу поехать навестить свою племянницу, а потом отправиться с ней в Корнуолл, чтобы пробыть там до конца года. С двери их городского дома уже был снят дверной молоток, на мебель набросили чехлы: очевидно, дом закрыли на всю зиму.
Эйвери задумчиво велел распрячь свой экипаж и вернулся домой. Неужели Тесc не приехала в Лондон? Разве он мог приехать в город раньше нее? Вряд ли — ведь она выехала задолго до него.
Однако той ночью была сильная буря…
Решив не торопиться в городской дом Рокуэллов, Эйвери зашел к одному своему знакомому. Эйвери не был в особенно близких отношениях с малосимпатичным Джеком Деннингом, но в прошлом у них были общие дела. Джек, имевший связи с сомнительными кругами Лондона, оказался сейчас как раз тем, кто был нужен Эйвери.
В пятницу утром Джек заверил Эйвери, что Тесc в доме дядюшек нет. Тогда где же она? Немного встревоженный, он попросил Деннинга понаблюдать за домом на Гановер-сквер, других приспешников — проверить дороги, ведущие из Кента в Лондон, а сам принялся терпеливо ждать. Тесc наверняка может появиться в любое время. А если она умудрится проскочить мимо наблюдателей, засевших по дорогам, ведущим в город, — хотя ее рыжие волосы трудно будет не заметить, — тогда ее обнаружат шпионы, засевшие возле дома. Он также отправил записку своим слугам в усадьбу, спрашивая, не вернулась ли часом Тесc домой.
Ожидая появления Тесc или ответа на свою записку, Эйвери решил было заехать к Рокуэллам, однако чувство предосторожности удержало его от этого. Он очень хорошо знал, что Рокуэлл и его брат терпеть его не могут и с подозрением отнесутся к неожиданному появлению у них. Он не видел смысла высовываться, пока не настала необходимость. На следующий день о Тесc опять не было никаких известий. Эйвери получил ответную записку от Лоуэлла, в которой тот сообщал, что в усадьбе все в порядке, но молодой леди там нет.
Постепенно Эйвери понял, что стряслась какая-то серьезная беда.
Его шпионы клялись, что следов девушки не обнаружено — ни на дорогах, ни возле дома Рокуэллов.
Задерживаться в Лондоне больше не было смысла, и Эйвери решил, что следующим шагом его должна быть соответствующая" беседа с тетками. Он приготовился вернуться домой в воскресенье.
Возможно, Тесc где-то еще нашла себе приют.., значит, он ошибся, решив, что она бросилась в Лондон в надежде найти защиту у дядюшек. Эйвери не знал, как ему расценивать такой поворот событий.
Возможно, ему будет на руку, если Тесc найдет себе другое место, откуда он сможет похитить ее. Но это создает и множество новых проблем. Не в самом лучшем настроении Эйвери приказал подать экипаж и уехал в Мандевилл, на несколько минут разминувшись с Ником, прибывшим в Лондон для получения специальной лицензии.
Новости, ожидавшие Эйвери по возвращении домой, были столь же неприятными, как исчезновение Тесc. Узнав, что тетки сбежали, Эйвери стал подозревать, что в его бедах замешан Николаc Талмидж. Он знал о многолетней дружбе между Рокуэллами и семьей Талмиджа. Ничего не было странного в том, что Рокуэллы, которых отказались принять в усадьбе Мандевиллов, тут же направились в дом своего друга, расположенный по соседству. Таким образом, легко было вычислить участие Николаcа в побеге теток из усадьбы Мандевиллов. Но где же все-таки Тесc?
