— Как ты заставил ее есть пищу иноверов? — спросил Чондрошекхор.
— Она никогда не ела моей пищи и еды, до которой я дотрагивался. Она сама себе готовила, — проговорил Фостер.
— Что она готовила?
— Она не ела ничего, кроме риса и молока.
— А вода?
— Она сама брала ее из Ганги.
В это время вдруг послышался глухой отдаленный шум.
— Что это? — спросил наваб.
— Это стреляют английские пушки. Англичане напали на лагерь, — взволнованным голосом ответил Мухаммед Ирфан.
Все бросились к выходу из шатра. Пушки загремели снова. Гул многих выстрелов слился воедино, и с каждой минутой становился все более оглушающим. Раздался гром барабанов, и вокруг поднялся страшный шум. Топот коней, бряцанье оружия, победные крики солдат — все это было подобно буре. Небо до самого горизонта застилал дым, словно всколыхнулся огромный океан.
Все находившиеся в шатре устремились на улицу, одни спешили на поле боя, другие спасались бегством. В шатре остались только наваб да связанный Мухаммед Таки.
Пушечные ядра уже падали около шатра. Наваб вынул из-за пояса саблю и пронзил ею грудь Таки Хана. Изменник умер. Только после этого наваб покинул шатер.
Выбежав из шатра вместе с Шойболини, Чондрошекхор увидел Романондо Свами.
— Что ты хочешь делать? — спросил тот Чондрошекхора.
— Я не знаю, как спасти Шойболини! Крутом рвутся пушечные ядра, темно от дыма! Куда идти? — растерянно проговорил Чондрошекхор.
— Не волнуйся. Разве ты не видишь, что мусульманские войска бегут. Там, где отступают в начале сражения, победа невозможна. Эти англичане — удачливые, сильные и хитрые люди. Может быть, со временем они покорят даже всю Индию. А теперь пойдем туда, куда бегут мусульмане. Я беспокоюсь не о нас с тобой, а о твоей жене. — И они последовали за бегущими мусульманами.
Неожиданно впереди они увидели отряд хорошо вооруженных солдат-индусов, который внезапно появился из ущелья и теперь спешил навстречу англичанам, опьяненный жаждой битвы. Во всаднике, скакавшем впереди, все сразу узнали Протапа.
— Протап! — воскликнул Чондрошекхор. — Зачем ты здесь, в этой неравной битве? Вернись!
— Я искал вас, — ответил Протап. — Следуйте за мной, я укрою вас в надежном месте.
С этими словами он приказал своим солдатам взять под охрану Чондрошекхора и его спутников и повернул назад. Протап прекрасно знал все, казалось бы, совершенно непроходимые горные дороги. Скоро они были уже далеко от поля сражения. Чондрошекхор подробно рассказал Протапу о том, что произошло на дарбаре.
— Протап! Ты достоин высшей похвалы. Теперь я знаю все, — сказал Чондрошекхор.
Протап удивился, а Чондрошекхор сквозь слезы продолжал:
— Теперь я знаю, что Шойболини невиновна. Я снова возьму ее к себе в дом; и если люди будут считать, что это грех и я должен буду искупить его, я охотно сделаю это. Но счастья мне больше не суждено.
— Почему? Разве лекарство Свами не помогло? — спросил Протап.
— Пока нет, — печально ответил Чондрошекхор.
Протап помрачнел, в его глазах заблестели слезы.
Это заметила Шойболини, которая из-под своего покрывала следила за ним. Она отошла в сторону и сделала Протапу знак рукой. Сойдя с лошади, он подошел к ней, и Шойболини тихо, так, чтобы никто не услышал, сказала:
— Прошу тебя, выслушай, что я скажу. Не бойся, я не буду говорить ничего дурного.
— Ты притворялась сумасшедшей?! — изумился Протап.
— Я притворяюсь только сегодня, — ответила Шойболини. — Сегодня утром я проснулась в полном рассудке. А что, неужели я в самом деле была сумасшедшей?
Протап радостно улыбнулся. Шойболини, поняв, что происходит в его душе, взволнованно прошептала:
— Но сейчас молчи, никому ни о чем не говори. Я сама это сделаю, когда получу твое разрешение.
— Мое разрешение? — удивился Протап.
— Если муж возьмет меня к себе, разве смогу я разделить его любовь? Разве можно таить грех в душе?!
— Что же ты хочешь сделать?
— Я расскажу мужу обо всем, что случилось, и буду молить его о прощении.
Протап на мгновение задумался, затем произнес:
— Обязательно сделай это. Я благословляю тебя, будь счастлива! — Он замолчал, его глаза снова наполнились слезами.
— Нет, я не буду счастлива. Пока ты живешь на земле, мне не суждено узнать счастье.
— Почему, Шойболини?
— Прошу тебя, не встречайся со мной никогда больше в этой жизни. Сердце женщины слабое, и я не знаю, как долго оно будет слушаться меня. Обещай никогда больше не видеть меня в этом рождении!
Протап ничего не ответил и вскочил на лошадь. Солдаты бросились за ним.
— Куда ты?! — крикнул ему Чондрошекхор.
— В бой! — ответил Протап.
— Не нужно, — пытался удержать его Чондрошекхор. — Остановись! Ты погибнешь!
— Фостер еще жив, я должен убить его! — крикнул Протап.
— Брат, зачем убивать Фостера? — Чондрошекхор подбежал к Протапу и взял его лошадь под уздцы. — Бог накажет его, если он совершил зло. Разве ты или я можем наказывать? Только низкий человек убивает врага, благородный же его прощает.
Эти слова изумили Протапа и привели его в восторг. Он впервые слышал подобные речи из уст человека. Сойдя с лошади, Протап поклонился Чондрошекхору.
— Вы лучший из людей! — воскликнул он. — Я ничего не сделаю Фостеру.
С этими словами Протап снова вскочил в седло и поскакал туда, где шло горячее сражение.
— Зачем же ты все-таки едешь туда?! — крикнул ему вслед Чондрошекхор.
Протап обернулся и, ласково улыбнувшись ответил:
— Так нужно.
Он подстегнул лошадь и помчался вперед.
Увидев эту улыбку, Романондо Свами встревожился.
— Иди с женой домой, — посоветовал он Чондрошекхору. — А я хочу совершить омовение в Ганге. Мы встретимся через несколько дней.
— Я очень беспокоюсь за Протапа, — сказал Чондрошекхор.
Романондо Свами обещал узнать, что будет с ним. Попрощавшись с Чондрошекхором и Шойболини, он пошел к полю битвы. Здесь, среди дыма, криков и стонов раненых, под дождем пуль, Романондо Свами стал искать Протапа.
Всюду валялись люди — мертвые, полуживые, с истерзанными телами... Одни просили пить, другие звали мать, брата, отца, друзей... Романондо Свами искал среди них Протапа, но нигде не находил его. Он видел, как окровавленные всадники, побросав оружие, спасались бегством на раненых лошадях, которые несли их, сокрушая и давя все попадавшееся им на пути. И среди них Свами не мог найти Протапа. Он видел, как, задыхаясь и обливаясь кровью, бежали пешие солдаты. Он и здесь искал Протапа, но тоже не находил. Обессиленный, Романондо Свами опустился на землю в тени дерева. Мимо пробегал сипай. Свами остановил его.
