– Когда мне исполнилось пятнадцать, а Синтии - пять, – он сделал паузу, – наша мать тоже... умерла.
Джорджиана знала это наперёд, но его слова всё равно безмерно огорчили.
– Он убил мою мать, – сказал Дункан.
Она кивнула, по её щекам потекли слёзы, Джорджиана оплакивала женщину, с которой никогда не познакомится. Потери мальчика, которого никогда не узнает. Дункана. Об остальном она могла догадаться.
– Ты сбежал.
– Я украл лошадь. – Серого жеребца. – Он стоил в пять раз больше, чем я сам. И даже больше.
По сравнению с ним животное не стоило ничего.
– И ты забрал Синтию с собой.
– Я её похитил. Если бы граф захотел её вернуть... если бы он нас нашёл... меня бы повесили. – Он посмотрел в сторону бального зала. – Но что я мог сделать? Как мог её оставить?
– Ты не мог, – подтвердила она. – Ты поступил правильно. Куда вы отправились?
– Нам повезло... Мы повстречались с трактирщиком и его женой. Они нас приютили, накормили и помогли, ни разу не спросив о лошади. В Лондоне у него жил брат, владелец паба. Мы отправились к нему. Я продал лошадь, собираясь заплатить владельцу паба, чтобы он позаботился о Синтии, пока я буду служить в армии. – Он замолчал. – Я мог больше никогда её не увидеть.
В его словах сквозил страх, Дункан с головой погрузился в воспоминания.
– Но этого не случилось. Ты видишь её каждый день.
Он вернулся в настоящее.
– В тот вечер, когда я вернулся с деньгами в кармане, готовый изменить нашу жизнь, в пабе оказался мужчина. Он владел газетой и предложил мне работу в типографии.
– И так ты стал газетчиком, Дунканом Уэстом.
Он улыбнулся.
– Этому предшествовало аккуратное вложение денег в новый печатный станок, уход на пенсию человека, который разглядел во мне нечто такое, о чём я и не подозревал, но да, ты права. Я начал начал издавать "Скандальную хронику".
– Мою любимую газету.
У него хватило такта выглядеть огорчённым.
– Я извинился за карикатуру.
– Я только выиграла от того, что ты считал себя мне обязанным.
При упоминании об их сделке, об обещании помочь ей выйти замуж, смех покинул его глаза. Зачем только она заговорила об этом.
– Став Дунканом Уэстом, – он снова кинул взгляд в сторону бального зала, – наверное, мне следовало ожидать, что Тремли найдёт меня, как только унаследует титул и займёт своё место в парламенте. Когда это произошло, я превратился в его собственность.
Джорджиана сразу всё поняла.
– Он хранит твои секреты. Ты приносишь ему больше пользы, поставляя новости, нежели в тюрьме, если он тебя разоблачит.
– Конокрадство карается повешеньем, – мрачно напомнил ей Дункан. – Как и мошенничество.
Она нахмурилась.
– Мошенничество.
– Дункана Уэста не существует. – Он посмотрел себе под ноги, и она мельком увидела побитого ребёнка из прошлого. – Был ещё один мальчик, который увидел, как мы сбегали, – задумчиво проговорил Дункан. – Он попытался последовать за нами.
Но мальчик был младше и недостаточно силён, а я уже держал Синтию на руках. Я заставил его взять другую лошадь. – Живот Джорджианы скрутило от ужаса. – В темноте его лошадь взбрыкнула и сбросила его. Он умер. – Дункан покачал головой. – Я его бросил. Из-за меня он умер, а я его бросил.
Она прикоснулась к его лицу.
– У тебя не было выбора.
Он по-прежнему не поднимал на неё глаз.
– Его звали Дункан.
Джорджиана прикрыла глаза. Как, должно быть, сильно он ей доверял, раз решился это рассказать.
В отличие от неё.
– А как звали тебя?
– Джеймс, – ответил он. – Джейми Крофт.
Она притянула его лицо к своему, коснувшись лбом его лба.
– Джейми, – прошептала она.
Дункан покачал головой.
– Он сгинул. Навсегда.
Последнее слово прозвучало одновременно, как обещание и как средство самозащиты.
– А Синтия? – спросила Джорджиана.
По его лицу пробежала тень.
– Синтия ничего не помнит до встречи с трактирщиком и его женой. Она не помнит нашу мать. И думает, что у нас был общий отец по фамилии Уэст. – Дункан покачал головой. – Я не хотел, чтобы она знала правду.
– Что её отец был чудовищем? Вполне логично.
Он встретился с ней взглядом.
– Я забрал её из той жизни. Не дав ей выбора.
– Ты сделал то, что было лучше для неё.
– Она наполовину аристократка.
– И на сто процентов - Уэст. – Она не позволит ему стыдиться себя. – Ты сам выбрал фамилию?
– Я выбрал её для Синтии, – ответил Дункан, и она поняла его, как никто другой. – Когда мы покинули Тремли-Мэнор, уже начало темнеть. Мы скакали навстречу закату.
– На запад.
Она приподнялась на цыпочки и коснулась его губ, поцелуй был долгим, медленным и глубоким, словно они никуда не торопились. Словно их секреты не спешили разрушить их жизни с головокружительной скоростью.
Его руки обхватили её лицо с такой нежностью, что Джорджиана едва сдерживала слёзы, но желание победило. Она вздохнула, Дункан, не прерывая поцелуя, крепко прижал её к себе, ей захотелось, чтобы они внезапно оказались где-нибудь в другом месте. Где-нибудь в помещении. Где присутствовала кровать.
Наконец, он отстранился и проговорил:
– Теперь ты понимаешь, что я храню секреты Тремли ради Синтии. Но теперь, когда о них известно Чейзу...
Конечно, теперь, когда Чейз узнал секреты Тремли, Дункан и Синтия оказались под угрозой. Вот почему он настаивал на том, чтобы она раскрыла ему личность Чейза. Почему он ей угрожал.
И теперь, когда Джорджиана выяснила тайны Дункана, она сделает всё, чтобы их защитить. И чтобы защитить его самого.
Тремли предложил ей выбрать между Чейзом и Уэстом. Теперь она не сомневалась.
Возможно, Джорджиана и не сможет разделить с ним жизнь, но она сможет сделать так, чтобы свою жизнь он прожил долго, счастливо и безмятежно.
Какой же Дункан благородный. Он обладал множеством качеств, которые она в нём обожала, и был однозначно достойным человеком. Достойным жизни. Достойным любви. Она приподнялась на цыпочки и прижалась лбом к его лбу.
– Что, если мы поженимся?
Это было сказано не всерьёз. Всего лишь мечта, произнесённая вслух в тишине. И всё же Дункан чувствовал, что должен ответить честно. Он покачал головой.
– Я не могу на тебе жениться.
Ответ её поразил.
– Что?
Он сразу понял, что натворил.
– Я не могу... Я никогда не обременю тебя своими секретами. Если моё прошлое раскроется, моя жена будет уничтожена. Как и моя семья. Меня отправят в тюрьму. И, скорее всего, повесят. А ты будешь страдать вместе со мной. И Кэролайн тоже.
– Если мы заставим Тремли молчать.
Дункан покачал головой.
– Пока Тремли жив, мои секреты живут вместе с ним. – Он замолчал. – И кроме того, у меня нет титула.
– Чёрт с этим титулом.
Он печально улыбнулся.
– Ты же не всерьёз.
Не всерьёз. Вся эта жизнь, всё, что она сделала за последние десять лет, было ради Кэролайн.
– Жаль...
Дункан обнял её, и Джорджиана замолчала.
– Продолжай.
– Жаль, что мы не можем стать другими людьми, – тихо сказала она. – Как бы мне хотелось, чтобы мы были простыми смертными, чтобы нас заботили только еда на столе и крыша над головой.
– И любовь, – добавил он.
– И любовь, – без колебаний согласилась она.
– Если бы мы были другими людьми, – спросил Дункан, – ты бы вышла за меня замуж?
Настала её очередь посмотреть на небо и представить, что она стоит не около сверкающего бального зала в Мейфэре в платье, которое стоит больше, чем многие люди зарабатывают за год, а находится в деревне, дети дергают её за завязки фартука, пока она показывает им созвездия.
Как бы это было здорово!
– Вышла.
– Если бы мы были другими людьми, – довольно сказал Дункан, поглаживая пальцами её лицо, – я бы сделал тебе предложение.
Она кивнула.
– Но мы - не они.
– Ш-ш-ш, не останавливайся. Не сейчас. – Он развернул Джорджиану к свету. – Скажи мне.
