«Еще!» – буквально требовало тело Иден, отзываясь волнами желания на прикосновения Рэма. Его руки заскользили под порванной сорочкой. Она прижалась к мужу всем телом, крепко обняла руками за шею, не давая ни на секунду отодвинуться от своей ноющей груди. Рэм поднял ее на руки и положил на кровать.
Он начал с губ, спустился к груди и животу, лаская их горячим языком. От его прикосновений Иден горела, как в огне, отвечая всхлипами и сладкими судорогами. Рэм охватил ее талию, лицо уткнулось в гладкую кожу живота. Иден выгнулась под ним, готовая принять его, готовая испытать то удовольствие, которое унесет ее в сладостный рай.
Казалось, прошла вечность, прежде чем он сорвал с себя одежду и потянулся к призывному теплу. Ее ноги обвили его талию, он погрузился в упругую плоть, буквально умирая с каждым движением.
– Иден, Иден, Иден, – его глухой шепот отозвался в ее мозгу, скользнул по нежной коже, волосам. Для Рэма Иден – жена и женщина – превратилось в название рая.
Ее чувственная натура откликнулась на его мужское желание. И Рэм словно купался в ее глазах, шептал ее имя, касаясь губами шеи.
Ее пальцы замерли в его темных волосах, рот остановил глухой шепот. Выгнувшись, Иден подалась навстречу его жажде, почувствовала, как волны безумного удовольствия поднимают ее все выше и выше. Время остановилось…
Рэм тоже замер, пораженный. Она обвилась вокруг него, прижалась к его разгоряченному телу. Он тяжело задышал, видя, что удовлетворение разливается по ее телу, приятная усталость расслабляет мышцы. Иден буквально таяла, впитывая жар Рэма.
Секунду спустя ее пальцы скользнули по его талии, ягодицам. Иден лениво задвигалась под ним, позволив ему войти еще глубже. Когда его вновь охватило возбуждение, ее глаза широко раскрылись, встретили его взгляд, ноги скрестились за спиной Рэма, не отпуская.
– Рэмсей, Рэм! – выдохнула Иден, только сейчас ощутив, что напряжение так и не отпустило его, неутоленный огонь в глазах не погас. Это смутило Иден. Она ощущала его бешеный пульс внутри себя, настойчивый, ненасытный.
Он замер, не веря тому, что случилось. Еще ни одна женщина не кончила раньше него! Никогда… Рэм был поражен, даже восхищен. И испуган. Он хотел отстраниться, но в глазах Иден вспыхнула тревога, ее руки обхватили его голову.
Инстинкт говорил Иден – она должна стереть этот странный взгляд с его лица. И тут она знала только один путь – ее пальцы вцепились в его волосы, рот прижался к его рту. Страсть поцелуя, жар рук подействовал, как наркотик, на его измученный разум. Огонь буквально горел в теле, заставив сжать Иден в объятиях и глубже вторгнуться в ее лоно. Рэм обладал ею полностью. И хотел еще…
Еще… кровь билась в висках… еще! И внезапно – словно извержение вулкана! Она содрогнулась, увлекая его за собой в сладость своей глубины, издала крик восхищения. Их дыхание и пульс забились в одном ритме.
Иден застыла, не в силах пошевелиться, не в силах понять, что с ней происходит. Его желание перешло в ее страсть. Каждый новый миг был откровением, был похож на смерть и возрождение.
– Рэм, – она почувствовала, как он блаженно вытянулся, ей удалось взять его лицо в ладони. – Я скучала… по тебе.
Рэм отстранился и резко скатился с постели, трясущимися руками приглаживая волосы. Вместо тепла мужского тела Иден обдало холодным сквозняком. Она привстала, замигала в сгущающихся сумерках. Рэм набросил килт на возбужденную плоть. Выражение его лица стало каменным. Он пытался застегнуть пряжку на ремне.
– Рэм, что случилось? – голос Иден был чувственным, соблазнительным, хотя сердце упало, а страх нарастал. Она уже видела подобные перемены. – Рэм, пожалуйста… – она натянула одеяло на грудь, перекатилась на край кровати. Каждая деталь одежды, которую он надевал, создавала барьер между ними.
– Я сделала что-то не то? – в конце концов спросила она, ощущая стыд. Он замер с рубашкой в руках, посмотрел на жену, чьи волосы пенились, словно волна, а нежная кожа горела после прикосновения его щетины. Губы опухли от поцелуев. В глазах застыли слезы.
Он хотел наказать ее, позволив себе утолить желание, чувственность и месть. Но она открыто пошла навстречу, подарив то, чего он так хотел как мужчина, ответила так, как не отвечала еще ни одна женщина. Когда он хотел отстраниться, обняла его… И каждый нашел радость, удовлетворение. Он – Чудовище, побежденное Красавицей, Хулиган, околдованный Леди. Боже, во что он превращается!
– Рэм, пожалуйста, не поступай так еще раз, – Иден встала, стараясь придержать покрывало на груди.
– Нет, женщина, я не сделаю это снова, – резко бросил он, не осознав суть ее просьбы. В горле стоял ком, пока он запихивал рубашку за пояс.
Стоя на полу босыми ногами, с распущенными волосами, она походила на брошенную девушку-подростка, соблазненную, смущенную и такую… желанную. Волна страсти окатила Рэма, он понимал, что просто-напросто сбегает, иначе не хватит сил…
Иден осталась стоять в сумраке пустой комнаты. Перед взором возникло лицо Рэма. Этот образ запечатлен в ее сердце навсегда. Что было в его взгляде, когда он уходил – страсть, похоть, гордость, презрение, отвращение? Все – человеческие взлеты и падения – в одном отчаянном взгляде. Его голубые глаза смотрели на нее… и видели ее страсть.
Она превратилась в новую, иную Иден Марлоу, которая осознает чувственное неприятие собственного мужа, борется с ним.
– Черт побери, Рэмсей Маклин! Я хочу тебя, – руки легли на талию. Одеяло упало на пол. – И что плохого в том, если я хочу, чтобы ты согревал мою постель ночами, и хочу просыпаться, – слезы полились из глаз, – в твоих объятиях?
Да, она так хочет его, что готова поступиться гордостью, надеясь удержать. Готова встретить его месть. Но ее страсть становится все сильнее. Поцелуй, стон, объятие – и она сдается. Иден хорошо уяснила это несколько минут назад. Но что хорошего в чувственном экстазе, когда после этого он смотрит на нее с презрением?
Иден вздохнула и вновь забралась в смятую постель, потершись о простыню, на которой совсем недавно переплетались их тела. Так хотелось лежать в его объятиях, чувствовать дыхание, слышать, как он шепчет нежные слова. Она хотела понять странную, таинственную логику Рэма, говорить с ним о вещах, которые вызывают недоумение. Иден хотела чувствовать, что необходима мужу, что однажды он сможет полюбить ее. Хоть чуть-чуть.
Как больно думать об этом! И она заставила себя опустить занавес над сценой надежды. Если он хочет, чтобы жена убралась из его проклятой постели, то пусть придет и унесет ее отсюда. Иден решительно вытерла слезы мятой простыней. Может быть, Рэм не считает ее своей женой, но сегодня сделал своей любовницей, хочет он этого или нет. А впереди долгая, холодная зима и горячая кровь Марлоу, жаждущая ласк Рэмсея Маклина…
