она решила остаться дома и известила об этом Элизу перед тем, как та собиралась отправиться в город за покупками.
– Садитесь, у меня как раз есть горячий отвар. – Она повернулась к Вивьену. – Он мягко успокаивает. Думаю, тебе будет полезно.
Вивьен закатил глаза и недовольно сложил руки на груди, но спорить не стал. Элиза, похоже, задалась целью вернуть ему нормальный сон. С тех пор, как узнала о его бессоннице и о кошмарах, она ненавязчиво испробовала уже несколько снадобий, пытаясь найти тот самый верный рецепт, который помог бы Вивьену проваливаться в спокойный сон без сновидений. Пока толку от этого не было, но Элиза не собиралась оставлять попытки, а Вивьену не было резона сопротивляться, хотя излишняя забота о его – как он считал – несущественном недуге заставляла его чувствовать себя неловко.
– Успокаивающего отвара и я бы с удовольствием выпил, – буркнул Ренар, нахмурившись сильнее прежнего. Вивьен внимательно посмотрел на него и осознал, что впервые видит друга в таком странном настроении. Несмотря на внешнюю непроницаемость, он был довольно сильно возбужден, его что-то тревожило, не давало ему покоя.
– Я и не собиралась тебя обделять, – непринужденно улыбнулась Элиза, разливая напитки по глиняным кружкам. – Просто подумала, что для тебя главное вкус, а не успокоительное действие. Ты ведь, вроде, не страдаешь плохим сном. Или страдаешь?
Элиза растерянно перевела взгляд на Вивьена, и тот лишь едва заметно качнул головой. Он не знал, что сказать ей о состоянии друга.
Ренар поник головой и не отвечал. Элиза несколько мгновений напряженно наблюдала за ним, а затем попробовала сменить тему:
– Сегодня я ходила в город за покупками, – улыбнувшись, сказала она, протягивая отвар своим гостям и принимаясь разворачивать подаренный Вивьеном сверток с печеньем. – Невольно вспомнила день, когда мы познакомились. Кто бы только знал, что та встреча может обернуться вот так…
Вивьен неловко улыбнулся, а Элиза с наслаждением откусила кусок печенья, суетливо отерев губы от крошек.
– Действительно, уму непостижимо, – недовольно пробубнил Ренар, делая глоток отвара. Он никак не отозвался о его вкусе, хотя Элиза и ждала от него какого-то комментария. Вивьен нахмурил брови и послал Ренару немой укор.
Элиза выглядела растерянной.
– Я что-то не то сказала? – непонимающе качнула головой она.
Вивьен поспешил успокоить ее:
– Вовсе нет. Ты здесь ни при чем. – Голос его звучал мягко, но во взгляде, устремленном на Ренара, с каждым мгновением усиливался укор. – Ты, похоже, в совсем дурном настроении, мой друг. Возможно, нам не стоило приходить сюда и наводить тоску.
Ренар вскинул на него взгляд, в котором сверкнула искра злости и обиды.
– О, ты думаешь? – ядовито процедил он.
Вивьен помрачнел.
– Пожалуй, нам лучше уйти, – сказал он.
Элиза непонимающе переводила взгляд с Вивьена на Ренара и обратно.
– Что происходит? – спросила она. – Я же вижу, у вас что-то случилось.
– Действительно. Что происходит? – с нажимом спросил Вивьен, обращаясь к Ренару.
– Мы оплошали, вот, что происходит. В который раз уже! – вдруг пылко выкрикнул Ренар.
– Вот именно, что не в первый, – искренне удивившись, что друг заговорил об этом в присутствии Элизы, отозвался Вивьен. – Поэтому стоило бы привыкнуть к неудачам. Когда-нибудь мы выйдем на него, наберись терпения. И если ты хотел поговорить об этом, то нам точно не стоило приходить сюда.
Ренар внезапно ожег друга взглядом.
– Нет, я хотел поговорить об этом здесь! С кем-то кроме тебя, потому что иногда мне кажется, что ты даже радуешься этим нашим провалам в поисках! Для тебя же никогда не было разницы, еретик человек или нет, если он тебе дорог!
Вивьен резко выдохнул. Слова друга показались ему горячей пощечиной.
– Не надо так говорить, – тихо произнес он. – Я хочу поймать его не меньше, чем ты. Не забывай: он предал не только тебя.
Ренар потер лицо рукой, и Вивьен заметил, что рука его чуть подрагивает. Что-то другое, похоже, заставляло его так сильно нервничать. Не могло дело быть только в Анселе.
– Прости, – тихо отозвался Ренар. – Я поэтому и сказал про отвар с успокаивающим действием. Я устал, – сокрушенно признался он. – Устал терпеть неудачи. Уже больше двух лет, Вив! Больше двух лет мы его ищем. Но что бы мы ни делали, Ансель всегда умудряется ускользнуть.
Элиза вдруг вздрогнула и задержала дыхание. Взгляд Вивьена немедленно обратился к ней, и он заметил, что девушка начала бледнеть.
– Элиза? – окликнул он, поднимаясь со скамьи. – Что с тобой?
– Как… как Ренар назвал того человека?.. – едва слышно пробормотала Элиза, когда руки инквизитора заботливо легли ей на плечи. – Он сказал «Ансель»? Этого же не может быть…
Вивьен качнул головой.
– Ты что-то знаешь о человеке с таким именем?
– Я… – Она беспомощно посмотрела на него, как будто готова была умолять, чтобы он не развивал и не поднимал эту тему. – Не знаю. Возможно, это не тот человек. – Она нервно усмехнулась. – Мало ли людей с таким именем ходит по миру?
Вивьен прищурился.
– Его зовут Ансель де Кутт.
Он внимательно следил за ее реакцией. Уголки губ дрогнули. В глазах вспыхнула сначала искорка ненависти, затем показался целый омут боли. Руки непроизвольно дернулись в попытке сжаться в кулаки, хотя она и удержалась от этого. Казалось, она готова одновременно заорать, как раненый зверь, и зашипеть, как ядовитая змея – с ее лицом произошли существенные перемены за какую-то долю мгновения.
– Ты знаешь его, Элиза. И не пытайся лгать, что это не так. – Тон Вивьена вдруг переменился. Он заговорил более требовательно, более жестко и бесстрастно. Как будто Элиза из любимой женщины резко превратилась для него в обвиняемую на допросе.
– Вивьен. – Глаза ее блеснули от слез. – Не надо, пожалуйста…
Ренар изумленно наблюдал за развернувшейся картиной, не решаясь произнести ни слова. Вот уж где он никак не ожидал найти след Анселя.
– Элиза, я всегда с уважением относился к твоей истории и к твоей жизни. С самого первого дня нашего знакомства я позволял тебе хранить столько тайн, сколько тебе бы хотелось. Но сейчас все иначе. Этот человек – преступник. Еретик, натворивший немало бед.
– Я знаю, – необычайно низким, пропитанным ненавистью голосом отозвалась Элиза. Вивьену уже доводилось слышать от нее такой тон, это было в день их знакомства, когда он спросил ее о ереси.
– Стало быть, ты обязана рассказать нам все, что тебе известно. Прости, но на этот раз я должен услышать все до последней детали. Я, разумеется, не стану допрашивать тебя по всей строгости – понадеюсь на твою честность. Но если узнаю, что ты чего-то недоговариваешь, мне придется говорить
