ее глубоко, но он не осознавал этого, пока его ботинки не увязли в грязи…
Церковные часы пробили шесть. Несколько мгновений спустя он наблюдал через дверь таверны, как люди выходили из зала напротив. Суд был завершен. Время начинать разгульные пирушки.
В таверну вошли несколько мужчин, и девушка поднялась.
– Я должна идти, сэр.
– Мне понравилась наша дискуссия. Вы мудрая женщина, – сказал Торн и дал ей шиллинг.
Она покраснела и улыбнулась почти застенчиво.
– Просто здравый смысл, сэр, – сказала она и вернулась к своим обязанностям.
Здравый смысл. Обычное явление, но в то же время редкое. Особенно для его поведения.
Белла снова занималась рукоделием, пытаясь привести мысли в порядок, когда Торн вернулся после своего побега. Что-то было не так, и она это чувствовала.
Он думает о ее репутации? Неужели он вдруг вспомнил об этом?
– Заседание суда подошло к концу, – отрывисто сказал он. – Судьи скоро приступят к ужину, а Фортескью будет здесь через полчаса.
Как бы там ни было, они должны придерживаться плана.
– Отлично, – сказала Белла, – но ожидание сводит с ума. Даже Табита не может усидеть на месте и бродит туда-сюда.
В этот момент кошка вылезла из своей корзины и принялась расхаживать по комнате, словно высматривая добычу. Соболь бросился было за ней, но Табита обернулась и зашипела на него.
Соболь бросился обратно к корзине так быстро, что запутался в своих же лапах.
Торн подошел и успокаивающе погладил котенка.
– Табита очень восприимчива к происходящему вокруг, – сказал он. – Возможно, нам всем следует успокоиться. Хотите, я вам почитаю?
Белла была поражена и даже чувствовала себя немного виноватой из-за того, что Торн ей предложил. Не раз в своих мечтах она представляла, как они вместе сидят у камина и читают вслух. Белла знала, что это лишь усилит ее тоску, но согласилась.
– Какие книги у вас с собой?
– Боюсь, никаких романов. – Он порылся в своем саквояже. – Эссе Юма [13] «О морали и политике» изложены довольно сухо, «Воспоминания о кофейне в Бедфорде», на мой взгляд, легкомысленны, а «Революции в Персии» – и вовсе довольно тревожны.
– Странная коллекция для капитана дальнего плавания, – сказала она. – Какой загадочный человек. Просто очаровательно.
– Мораль никогда не бывает бесполезной, – сказал он. – Чем еще развлекаться в открытом море? И никогда не знаешь наверняка, где окажешься завтра, возможно, и в Персии.
– Тогда я предпочитаю тревожный вариант. Почитайте мне о Персии.
Торн достал книгу и сел напротив Беллы, поправляя свечу, чтобы было лучше видно.
– Как и большинство приключений, это по большей части скука, – предупредил он, открывая книгу по своей закладке. Он перевернул несколько страниц и затем начал читать.
Белла старалась не погружаться в свои мечты, но это было невозможно. Они сидели здесь, у камина, в уютной гостиной – он читал ей, а она шила. Какой-то не очень интересный отрывок о нищих, с философским подтекстом о деньгах, но как прекрасно он его зачитывал. Раньше она не замечала, какой у него приятный голос. Белла готова была слушать с удовольствием абсолютно все, что он читает. И наблюдать за тем, как он сидит, освещенный огнем от камина и свечей. Это был идеальный момент.
Идиллию оборвал стук в дверь. Торн отметил место в книге, на котором остановился, и отложил книгу в сторону.
– Это, должно быть, Фортескью. Я отдал распоряжения, чтобы его привели сюда.
Началось… Белла встала, быстро поцеловала Торна и проскользнула в спальню, а он пошел следом, держа в руках корзинку с кошками.
– Табите тоже лучше держаться от этого всего подальше.
Торн поцеловал Беллу прежде, чем вернуться в гостиную. И она осталась стоять в спальне, прижав пальцы к губам, и с тяжелым сердцем.
– М-оу-а.
На этот раз это, казалось, было жалобой не на отсутствие Торна, а на присутствие Беллы.
– Да кем я себя возомнила? – размышляла Белла вслух.
Табита выбралась из корзины и легко запрыгнула на подоконник, чтобы выглянуть на улицу.
– Возможно, это тебя следовало оставить здесь дежурить со свечой, – пробормотала Белла и принялась расхаживать по комнате.
Она остановилась. Стук ее каблучков могли услышать за соседней дверью или даже внизу, в зале, где находились судьи. Белла слышала голоса мужчин внизу. Слов было не разобрать, но голоса и интонации – очень отчетливо. Сквайр Тороугуд что-то громко сказал, и в ответ раздался заливистый смех.
Огастус.
Когда он был сильно возбужден, то всегда смеялся таким пронзительным смехом.
Белла поймала себя на том, что стояла по стойке смирно, готовая к немедленным действиям. Затем она села и сжала руки в кулаки.
Голоса мужчин то повышались, то понижались от веселья и возбуждения. Но женских голосов слышно пока не было.
С поставленной задачей может справиться даже ребенок, все должно пройти гладко. Как только женщина закричит – это должен быть пронзительный крик – Белла помашет свечой в окне. У Колли Барбера будет в руках фонарь, и он подаст сигнал в ответ, чтобы Белла поняла, что он все увидел.
Привести преподобного Джервингема в гостиницу – вот ее основная задача, пока Торн и Фортескью бросятся вниз на помощь бедной женщине. Невозможно точно предугадать, когда прибудет мистер Лэнгем, но даже если он не станет свидетелем скандала, то точно услышит о нем. И Шарлотта будет в безопасности.
Белла снова поднялась и принялась расхаживать по комнате. Затем остановилась, подумав, что туфли для прогулок по комнате все же лучше бы снять. Табита оставалась на подоконнике, словно на страже, но вдруг ее хвост дернулся. Котята, возможно, почуяв опасность, выглянули из корзины.
Белла прислушалась к двери в гостиную. Дискуссия была достаточно спокойной, видимо, Фортескью все еще был убежден, что разговаривает с герцогом Айторном.
Стук в дверь, выходящую в коридор, заставил ее вздрогнуть. Но это была всего лишь служанка с подносом ужина и тарелкой для Табиты. В этот момент Белла поняла, что чертовски проголодалась. Ее тело подсознательно требовало еду, чтобы набраться сил для дальнейших действий? Белла уже наполовину расправилась с мясным пирогом, когда услышала, что в зал к судьям пришли женщины.
Белла представила, как они карабкаются на низкий подоконник. Интересно, какие наряды выбирают шлюхи для таких случаев?
Высокие голоса женщин теперь звучали в унисон с мужскими. Еще один смешок Огастуса, почти такой же пронзительный.
Но затем внизу стало тихо. Лишь изредка раздавался шум, возможно, свидетельствующий об успехе или разочаровании. Неужели они начали свою игру в кости?
Белла отпила немного вина, пытаясь представить, что там происходит.
Сколько
