Но знание о том, чем он жертвовал ради нее, разрывало ей сердце.
Грейс вошла в столовую сразу после того, как проводила Доминика, уехавшего в Вульфстон. На столе была парадная сервировка.
– Простите, я опоздала, – проговорила она и скользнула на свое обычное место.
Все уже были там: Пру и Гидеон, Чарити и Эдвард, Хоуп и Себастьян, Фейт и Николас, а также Кэсси и Дори. Все так радостно улыбались ей, что Грейс было тяжело это вынести.
– А где дети? – поинтересовалась она.
– Хватит беспокоиться о детях, – заявил двоюродный дедушка Освальд, улыбаясь ей. – Я вот-вот расстанусь с последним из бриллиантов Мерридью. Я приготовил лучшее вино из бузины, а Гасси настаивает на том, чтобы всем предложили еще и шампанское, так что выбирай, Грейс, что нам выпить за твое счастье.
Грейс посмотрела на вино из бузины и на шампанское, а затем на все родные лица, улыбающиеся ей. Она расплакалась и выбежала из комнаты.
– Иди за ней, Пру, – сказала тетушка Гасси, но Пруденс в комнате уже не было.
Остальные сидели совершенно подавленные. Чарити осмелилась сказать то, о чем все они думали:
– Как вы думаете, она отказала ему?
– Я думала… я была уверена, что она любит лорда д'Акра, – сказала Фейт. Хоуп кивнула.
– Я готов поставить свою лучшую команду на то, что он по уши влюблен в нее, – добавил Гидеон.
К тому времени как Пруденс вернулась, более часа спустя, еду, к которой почти никто не притронулся, унесли, и только мужчины оставались в столовой. Они пили бренди.
– Гасси с девочками отправились наверх, посмотреть, как ведут себя дети, – сказал двоюродный дедушка Освальд. – Подожди, не уходи пока, Пруденс! Что случилось с Грейс?
– Они любят друг друга, – доложила она. – И она приняла его предложение, но есть одна существенная проблема. – Она объяснила ситуацию, что заняло довольно много времени, поскольку двоюродный дедушка Освальд, ее муж и зятья постоянно перебивали ее вопросами. Она рассказала им все, о чем узнала от Грейс: о завещании, о том, какое детство было у Доминика, о том, как ненависть к Вульфстону постепенно превратилась в его сердце в любовь, и о том, какие планы они с Грейс строили.
Под конец ее объяснений двоюродный дедушка Освальда фыркнул:
– Как назидательно! А теперь иди в детскую и скажи сестрам и Гасси, что ужин будет подан через полчаса, и попроси Грейс спуститься и присоединиться к нам. Я не позволю, чтобы малышка выплакивала свое сердце, в то время как мы голодаем. Вся ее семья здесь, и мы будем ужинать все вместе или вовсе не будем, – так ей и передай!
Через полчаса вся семья вновь собралась за обеденным столом. Грейс присоединилась с ним, бледная и с кругами под глазами.
Двоюродный дедушка Освальд послал дворецкого по кругу, чтобы наполнить бокалы вином или шампанским. Он поднял свой бокал с вином и сказал:
– Что ж, скоро мы будем праздновать свадьбу, так что наполните свои бокалы, пусть даже этим чертовым шампанским, и поднимите их за Грейс и д'Акра! И, Грейс…
Грейс взглянула на него.
– Мы решили, какой свадебный подарок мы вам сделаем!
Грейс окинула взглядом сидящих за столом. Все ей улыбались. Этого она не вынесет.
– Что за трагедия на лице! Молодой Себастьян придумал решение этой проблемы даже быстрее, чем я. Ты выйдешь замуж за него, а мы купим его поместье и отдадим его вам в качестве свадебного подарка. Мы уже обо всем договорились.
– Вы купите Вульфстон? – Грейс была ошеломлена. – Но… он же стоит уйму денег.
– Фи! Ты что же, думаешь, что мы такая прижимистая семья, которая будет устанавливать цену за твое счастье?
– Но Доминик же мог получить его совершенно бесплатно… Если бы только женился на Мелли Петтифер.
Двоюродный дедушка Освальд поставил свой бокал на стол со стуком.
– Да избавят меня все святые от влюбленных женщин. Зачем ему Мелли Петтифер, когда он может жениться на тебе?
– Кроме того, мама обещала, что мы все найдем любовь, смех, солнечный свет и счастье, помнишь? – напомнила ей Пруденс. Грейс наверху рассказала Пруденс о том, что говорил ей дедушка.
– Мы все, – подтвердила Чарити. – Особенно ее дорогая малышка. – Должно быть, Пру рассказала об этом и остальным сестрам.
Грейс ничего не говорила. Она сидела, сжимая в руках бокал, по ее щекам катились слезы.
Двоюродный дедушка Освальд сказал:
– Я был бы рад купить это чертово поместье сам, только остальным это не по душе. Я видел, как каждая из вас находила свое счастье, и будь я проклят, если позволю своей милой малышке пожертвовать собой ради какого-то клочка земли! – Он вытащил из кармана большой носовой платок и шумно высморкался. – Так что это решено. Ты выйдешь за него замуж, а мы отдадим вам поместье в виде свадебного подарка. Так что поднимайте бокалы – за Грейс и д'Акра!
– За Грейс и д'Акра! – И они все выпили.
– А если ты сможешь уговорить его не спешить с ремонтом, то мы сможем немного сбить цену.
– О Боже! – в ужасе воскликнула Грейс. Все повернулись к ней. – Он только что уехал, чтобы выставить имение на продажу.
– Значит, нам нужно просто поехать и остановить его, – спокойно сказал Гидеон.
– Кому это «нам»? – поинтересовался двоюродный дедушка Освальд.
– Всем, кто захочет поехать с Грейс, – ответил тот.
– Вот деревня! – Последние полчаса Грейс ехала, высунувшись из окна кареты, стараясь не упустить того момента, когда увидит Вульфстон.
Кавалькада карет семьи Мерридью проследовала через деревню на небольшой скорости. Грейс помнила подавленных кур. Ни одна вульфстонская курица не погибнет под колесами ее кареты. Она увидела Билли Финна у дверей трактира и весело помахала ему рукой.
Он подбежал к карете с криком:
– Вы опоздали, Леди! Свадьба уже началась.
– Какая свадьба? – Она крикнула кучеру: – Остановите карету!
– Свадьба мисс Мелли, разумеется. Она сегодня такая красавица.
Дедушка Освальд высунулся из кареты.
– Где д'Акр?
– В церкви, разумеется, – с легким сарказмом ответил Билли на такой глупый вопрос. – Все там. Все, кроме меня. – Он скорчил рожицу. – Не люблю свадьбы. Моя мама всегда плачет.
– Где церковь? – требовательно спросил дедушка Освальд.
Билли указал. Тогда он высунулся из окна и крикнул всем пяти кучерам:
– В церковь! Сюда!
Пять карет проехали по узкой дорожке и остановились перед церковью Святого Стивена. Пять каретных дверец распахнулись, и пять мужчин выскочили из них, не дожидаясь, пока опустят подножку. И, даже не дожидаясь, пока из карет выйдут дамы, поспешили к церкви.
Дедушка Освальд, который шел первым, возглавлял процессию. Он с грохотом распахнул дверь церкви. Там был епископ в роскошных одеждах и высокой митре, там была невеста в белом кружевном платье. Был там и турок, недовольно взирающий на него из-под своего огромного тюрбана. Дедушка Освальд сморгнул и посмотрел еще раз, чтобы убедиться в том, что глаза не обманывают его. Нет, все В порядке, это и вправду турок.
