Но для Чжи-Гана, которого постоянно мучили ночные кошмары о проданной в публичный дом сестре, все это было не в новинку.
— К сожалению, дело усложняется, — вздохнув, сказал он.
— Я так не думаю. Что это за «особый» клиент, которого ты ждешь? Сэмюель?
Чжи-Ган кивнул, и в этот момент его внимание привлекла запись в книге, сделанная красивым каллиграфическим почерком. На одной из страниц он прочитал имя своей сестры и дату ее приезда. Увидев записи, сделанные чуть ниже, он просто похолодел от ужаса. Это были мужские имена, и напротив каждого из них стояла сумма в долларах. Похоже, что не меньше семнадцати человек лишали его сестру невинности. А потом следовала последняя запись, напротив которой была указана невероятно большая сумма.
— Что это значит? — спросил он. — Что это такое?
Посмотрев через его плечо, Анна тоже заглянула в книгу. Он немного отодвинулся, чтобы не мешать ей, и она начала водить пальцем по странице, читая мужские имена и называя цифры, пока не дошла до самой последней записи. Там было написано всего два слова и указана сумма в долларах.
— Маленькая Жемчужина, — прочитала она и, подняв голову, медленно произнесла: — Я думаю, что ее продали Маленькой Жемчужине.
В тот же миг Чжи-Ган почувствовал, что его захлестнула волна неистовой ярости. Сердце так сильно билось, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Наконец-то он нашел доказательство, что его сестра находится где-то рядом. Скоро, очень скоро весь этот ужас закончится для нее.
— Кто такая эта Маленькая Жемчужина?
— Именно об этом я и хотела тебе рассказать, — произнесла Анна, выпрямившись. — Я поговорила с девочками, и они сообщили мне, что в Шанхае есть одна учительница, ее зовут Маленькая Жемчужина. Она обучает проституток очень искусным приемам. Это обучение стоит весьма дорого. Похоже, что только у нее мы можем узнать, где находится твоя сестра.
Чжи-Ган вскочил на ноги.
— Значит, мы должны найти Маленькую Жемчужину!
— После того как мы найдем эту женщину, ты и ее убьешь?
— Возможно, — с мрачным видом пробормотал Чжи-Ган. Он знал, что содержательницы борделей зачастую ведут себя еще хуже, чем Половинка, позволяя и даже приветствуя самые грубые и изощренные действия.
Анна вздохнула.
— Тогда давай подождем, пока мальчишки погрузят на тачку тело Половинки. Мы их возьмем с собой в качестве носильщиков. Я слишком устала и не хочу тащить мертвое тело через весь Шанхай.
Маленькая Жемчужина жила в китайской части Шанхая в какой-то школе тигрицы. Анне было совершенно все равно, где именно она живет. Будучи белой, она не могла покидать иностранную часть города. Но Чжи-Ган не хотел оставлять ее одну в борделе, и они решили воспользоваться экипажем, принадлежавшим этому заведению. Поскольку экипаж был закрытым, то за соответствующее вознаграждение постовые не станут заглядывать внутрь, и Анна будет с полной безопасности. Тем не менее, на всякий случай, Чжи-Ган тоже сел в экипаж рядом с ней, всыпав целую горсть монет в руку кучера.
— Дорога займет не более получаса, — сказал он, устраиваясь рядом с ней.
Анна кивнула и облегченно вздохнула, когда экипаж тронулся с места. Чжи-Ган удивленно посмотрел на нее.
— Тебе никогда не доводилось ездить в закрытом экипаже?
— Всего пару раз. Вместе с Сэмюелем, но это было очень давно, — сказала она. — В миссии были только открытые экипажи.
Чжи-Ган заметил:
— Миссионерам не нужно было перевозить кричащих девушек и мешки с опиумом.
И это правда. Анна снова вздохнула и откинулась на тугие подушки. Но на душе у нее все равно было тревожно. Стоял полдень, и яркие лучи солнца проникали сквозь кружевные занавески внутрь экипажа. Она могла выглянуть в окно, но снаружи дул сильный ветер, а внутри экипажа было тепло. И Чжи-Ган сидел рядом с ней.
Она повернулась к нему и увидела, что он вертит в руках свои ножи, делая привычные движения. Потом он засунул клинки в ножны, но через секунду снова вытащил их. Анна прищурилась. Она поняла, что причиной непонятного беспокойства, которое она испытывала, был именно Чжи-Ган.
— Пытаешься успокоить свои нервы, чтобы потом убить меня? — спросила она, желая просто поддразнить его. Честно говоря, она все еще не была уверена в том, что Чжи-Ган действительно не сделает этого. В конце концов, он ведь императорский палач. Однажды он уже сказал, что убьет ее, как только представится удобный случай.
— Что? — резко спросил он и, слегка подпрыгнув на подушках, засунул клинки в ножны. — Нет! Я думаю о… — Чжи-Ган осекся. Его голос задрожал, и он замолчал. Анна прекрасно понимала, о ком он сейчас думает.
— Ты вспомнил свою сестру?
Он кивнул, нахмурившись.
Выдержав небольшую паузу, Анна все-таки решила заставить его признать горькую правду.
— Ты сейчас думаешь о том, что ее, наверное, уже нет в живых? Это в худшем случае, а в лучшем — что ее след затерялся навсегда. Ведь последняя запись в книге была сделана много лет назад, — сказала она. Это были жестокие слова, но Анна считала, что он должен подготовиться к такому исходу событий. — Нам вообще очень повезло, что мы хоть что-то смогли узнать.
Когда Чжи-Ган вновь кивнул, она поняла, что он знал об этом. Он с самого начала знал об этом, но что-то все-таки заставило его искать сестру. Может, это просто семейный долг — брат обязан найти сестру, — но ей показалось, что за всем этим кроется другое. Что-то личное.
— Ты очень любил ее? Вы были очень близки в то время, когда ее забрали?
Пожав плечами, Чжи-Ган покачал головой.
— Я был на год старше сестры. Она все время раздражала меня. Маленькие девчонки всегда раздражают старших братьев. — Он вздохнул и в очередной раз вытащил из ножен свои ножи. — Она часто плакала, потому что у нее болели ступни. Они были туго перевязаны и все время сильно болели, — сказал он и, подняв голову, уставился в стенку экипажа. — Она очень быстро бегала — даже быстрее меня. По крайней мере, так говорили мои братья. Они говорили, что маленькая Сяо-Мэй бегает быстрее, чем я.
— Но не с перевязанными же ступнями…
Он вздохнул.
— Конечно нет.
— И что случилось потом? — спросила Анна.
Ей хотелось, чтобы он продолжил свой рассказ. Она интуитивно чувствовала, что наступил один из тех редких моментов, когда Чжи-Ган, став совершенно беззащитным, был готов поведать ей ту ужасную тайну, которая разъедала его душу. Анне хотелось узнать об этом, прежде чем они встретятся с Маленькой Жемчужиной, иначе он опять упрячет свою тайну глубоко-глубоко.
— Мои родители продали ее. Работорговец пришел к нам в дом поздно ночью. Они с ним долго торговались, а потом продали сестру. За нее заплатили высокую цену, потому что у нее были перевязаны ступни. Клиентам нравятся крошечные ножки, но только аристократы могут позволить себе перевязывать ступни своим дочерям.
