— Мне казалось, тебе ничего не стоит пристрелить человека, по которому плачет веревка.
— Но не у тебя на глазах, — сухо ответил Ангел. Подумав немного, спросил:
— Как им удалось схватить тебя?
— Я отправилась вечером в город, чтобы повидать тебя.
— Одна? И без оружия? — В его тоне звучало крайнее удивление. — Для чего ты хотела повидать меня?
— Не уверена, что теперь стоит об этом говорить. — Касси вскинула голову.
— Ты хотела рассказать мне о Слэйтере?
— Что, если так?
— Не думал, что я тебе небезразличен.
— Небезразличен.
— Неужели?
— Представь себе! В конце концов, мы ведь не враги. Более того, мне кажется, нас многое связывает, так что мы вполне можем считаться друзьями. А я привыкла заботиться о всех своих друзьях.
Он, нахмурившись, взглянул на нее, ясно давая понять, что не потерпит более такого тона. Потом отвернулся и принялся связывать двух лежащих без сознания мужчин. Касси стала растирать кисти рук, чтобы восстановить кровообращение. Потом принялась искать свои сапожки.
Касси двигалась еще с трудом — все тело по-прежнему ныло и болело. Кроме того, ее раздражало собственное поведение. Она должна была испытывать сейчас только облегчение. Потому что наконец находилась в безопасности. Ангел тоже был жив и здоров. Ей следовало быть благодарной ему, а не пытаться уязвить — но ведь он все еще не заключил ее в свои объятия.
— Это было слишком просто, — произнес он, подходя к ней сзади.
Она повернулась к нему:
— Они не ожидали тебя раньше полудня, поэтому не стали выставлять часового.
Ангел внезапно прищурился.
— Кто-нибудь из них прикасался к тебе, Касси? Скажи мне правду.
— Так ты все же можешь собственноручно убить их?
— Да.
Он был все таким же искренним, ее Ангел.
— Нет, никто из них не позарился на меня.
— Они просто слепцы.
Щеки ее порозовели. Она улыбнулась:
— А ты позаришься на меня, Ангел?
— А как ты думаешь? — спросил он, заключая ее в объятия.
По дороге домой Касси несколько часов подремала, сидя в седле впереди Ангела и привалившись к его груди, как к подушке. Он шептал ей на ухо:
— Будь я проклят, если мне хочется везти тебя домой. Они оба помнили поцелуй и его крепкие объятия в хижине.
— Если бы только тебя не ждала твоя мама…
Он не договорил, а Касси не ответила. Но, засыпая у него на груди, она улыбалась и теперь уже окончательно решила не расставаться с Ангелом.
Солнце поднималось над горизонтом, когда они въехали во двор ранчо «Ленивые С». На пороге дома их ждала Катарина. Всю ночь она не сомкнула глаз.
После очередного объятия Касси, предупреждая вопросы матери, быстро проговорила:
— Расскажу все позже, мама. Сейчас мне надо кое-что обсудить с Ангелом.
Мама и Ангел проводили взглядами удаляющуюся в дом Касси. Потом Катарина посмотрела на Ангела, который остановился, не дойдя до порога, то есть стоял на порядочном расстоянии от нее.
— Вы их убили? — спросила она.
— Не мог у нее на глазах.
— Я бы смогла.
Он ни на секунду не усомнился в ее словах.
— Касси очень раздражается при мысли о том, что я иногда убиваю людей. И поэтому вытворяет порой совершенно немыслимые вещи. Она даже хотела вызвать на поединок Рафферти Слэйтера, чтобы он не достался мне.
Катарина была поражена его словами, хотя выражение ее лица не изменилось. Она не стала говорить Ангелу, что скорее всего ее дочь просто заботилась о нем, о своем муже.
Она лишь вопросительно подняла бровь:
— А что Касси хотела сделать с тем Слэйтером, который еще жив?
— Набросилась на меня за то, что я не прикончил его на месте, вместо того чтобы поблагодарить за спасение.
— Тогда позвольте мне сделать это…
— Не стоит.
У Катарины было по этому поводу другое мнение.
— Вы знаете, о чем она хочет говорить с вами?
— Нет.
Катарина подумала о том, что ее опасения, возможно, оправданны, но не собиралась говорить об этом Ангелу. Как-никак этот головорез был теперь мужем ее дочери. Что ж, в жизни случаются вещи и похуже.
Обреченно вздохнув, она сказала:
— Я пошлю кого-нибудь к шерифу, чтобы он занялся этими людьми. Скажите об этом Касси, когда будете с ней разговаривать. А я отправляюсь спать.
Глядя на закрывшуюся за ней дверь, Ангел озадаченно нахмурился. Она оставляет его наедине с Касси? Та самая женщина, которая хотела держать дочь как можно дальше от него?
Переступив порог и выйдя на террасу, Касси замерла в изумлении. На полу сидел Ангел, одной рукой обнимая Марабеллу, а другой почесывая ей за ухом.
— Когда вы успели подружиться? — спросила она, не скрывая удивления.
— Что?
— Неужели ты подружился с Марабеллой?
— А почему бы и нет? — спросил он с невиннейшим видом. — Она ведь просто большая кошка.
Рассмеявшись, Касси попыталась объяснить, что очень рада этой дружбе. Ангел же в ответ только улыбался — пока не заметил у бедра жены револьвер. Улыбка тут же погасла.
— Куда ты собралась с этой штукой? — спросил он.
— Сюда.
— Но для чего ты его нацепила?
— Я хочу вызвать тебя на состязание — кто быстрее выхватит револьвер.
— Что ты задумала?
— Ты ведь хочешь получить развод, не так ли? Он еще больше помрачнел:
— А какое отношение одно имеет к другому?
— Если ты выиграешь, я отправляюсь прямо в контору адвоката и начинаю бракоразводный процесс.
— А если выиграешь ты?
— Тогда развода не будет.
Ангел замер, глядя на жену во все глаза.
— Почему ты оставляешь все на волю случая?
— Потому что, похоже, это мой единственный шанс сохранить тебя.
— Так ты хочешь быть моей женой? Его изумление оказалось таким искренним, что Касси едва удержалась от язвительной реплики.
— Да я уже привыкла к такому положению вещей.
— Ну хорошо, давай померяемся силами, — медленно проговорил он, поднимаясь с пола. — Но тебе не удастся переиграть меня, милая.
Она улыбнулась:
— Я могу удивить тебя. Ангел.
И действительно, несколько минут спустя он озадаченно поглядывал на жену. Выхватывая из кобуры револьвер, она уступала ему лишь на долю секунды. Но куда больше была удивлена Касси — сегодня рука Ангела двигалась так медленно, что даже ребенок опередил бы его. Он явно поддавался ей. Сообразив наконец, почему он это делает, она в восторге бросилась ему на шею.
— Ты проиграл! — воскликнула она, сияя от счастья.
— Это ты так думаешь, — ответил он, страстно целуя ее в губы.
Несколько минут они стояли крепко обнявшись. Наконец она спросила:
— Но я ничего не понимаю. Разве ты не хотел получить развод?
