— Но я ничего не понимаю. Разве ты не хотел получить развод?
— Дорогая, тогда почему же я не остановил Маккейли, когда они венчали нас?
— Потому что ты не мог этого сделать.
— Не мог?
Глаза ее расширились. Она едва успела заметить, как он, развернувшись, выхватил револьвер за ничтожную долю секунды. Было очевидно: он вполне успел бы достать револьвер до того, как Ричард в тот день обезоружил его. И еще она вспомнила, что Ангел тогда стоял совсем рядом с Фрейзером и без труда мог разоружить его.
— Тогда почему же ты был так зол на меня в тот день? — спросила Касси.
— Потому что тебе, похоже, очень не хотелось венчаться, — ответил он.
— Просто я до смерти испугалась, что ты их всех убьешь, если они заставят нас обвенчаться.
— Испугалась — только поэтому?
— В общем-то да, — сказала она, чуть покраснев. — Я и сама была не прочь выйти за тебя замуж. Конечно, я опасалась, что маме все это не понравится.
— Ты и сейчас беспокоишься об этом?
— Теперь нет. Ты не поверишь, но она стала благодушнее, с тех пор как они с папой снова разговаривают.
— Да, в такое трудновато поверить. Касси засмеялась:
— Я тебе еще не говорила, что отец приезжает навестить нас? И я совершенно не удивлюсь, если после этого они снова будут вместе.
— А мы будем вместе, Касси?
— Я уже настроилась на то, что ты соберешь свои вещички и сегодня же переберешься ко мне.
— Не уверен, что это было бы разумно.
— Но почему? Ведь ты уже прекрасно знаешь этот дом. Он точная копия дома моего отца.
Она намеренно не говорила о том, что волновало их обоих, — несомненная оппозиция Катарины Стюарт. Ангел разомкнул объятия.
— Ты когда-нибудь пыталась понять, почему он это сделал?
— Догадываюсь: он хотел сохранить воспоминания о своей семье.
— И еще потому, что он до сих пор любит меня, — раздался из окна голос Катарины.
Кассии Ангел тотчас же повернулись, но успели заметить только спину Катарины, мелькнувшую в окне. Они громко расхохотались.
— А ведь она сказала мне, что ложится спать, — сообщил Ангел.
— Не узнав, чем закончится дело? Совершенно не похоже на маму.
— А может, она отправилась за своим револьвером? Касси улыбнулась в ответ:
— Думаю, тебе уже не следует этого опасаться. Ты не понял, но она дала нам свое благословение.
— Неужели?
— У тебя еще будет время изучить ее. Масса времени. Он снова привлек ее к себе.
— Ты даже не представляешь, как я рад это слышать.
— Так объясни мне.
Она застала его врасплох. Нелегко было сразу найти слова, которые бы все объяснили.
— Не знаю, почему так получилось, Касси, но ты очень много для меня значишь. Черт подери, да я и дня не могу прожить, чтобы не думать о тебе, чтобы не желать тебя.
— Ангел, ты хочешь сказать, что любишь меня?
— Думаю, именно это я и пытаюсь тебе втолковать. Но тебе не удастся сделать из меня пастуха.
— Я даже и пробовать не стану, — заверила она, смеясь и целуя его.
Но тут вновь проявился ее беспокойный характер.
— Может быть, следующим шерифом Шайенна…
— Думаю, я впервые вижу Кольта Сандера в костюме, — сказала Касси Ангелу. Они смотрели, как новобрачные расхаживают среди гостей. — А представляешь, сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз стригся?
— Да уж, — усмехнулся Ангел. — Я сам едва узнал его в церкви. На его месте я бы дождался весны, а потом уже постригся, но, думаю, даже отмороженные уши вряд ли повлияли бы на его решение. Можно сказать, что благодаря графине он окончательно порвал с прошлым.
— Таково женское влияние…
— Не всегда.
— В большинстве случаев оно благотворно. Он фыркнул в ответ.
— Не мудрено, что, имея такие взгляды, ты постоянно вмешиваешься в чужие дела. — Заметив, что Касси нахмурилась. Ангел поспешил добавить:
— Но ведь ты избавишься от этой привычки, не так ли?
— Попытаюсь, — ответила она, не глядя ему в глаза.
— Касси…
— Я сейчас вернусь.
Нахмурившись, Ангел смотрел ей вслед. Ему не нравилось, что разговор прервался на полуслове. Но спустя минуту Ангел уже улыбался. Он давно решил, что надо проще относиться к таким вещам. Касси не была бы Касси, если бы не вмешивалась в чужие дела. Но знать об этом ей не следовало. У него в перспективе по крайней мере несколько спокойных недель, а там уж можно снова палить направо и налево, улаживая ее проблемы.
Касси направилась прямо к своей матери в полной уверенности, что Ангел не последует за ней, чтобы продолжить разговор. Он был несколько скован нынешним утром за завтраком в столовой, особенно когда появилась Катарина. Но та только спросила входя:
— А яйца еще остались?
Ангел немного расслабился после этого вопроса, как и рассчитывала Катарина; она надеялась, что со временем он освоится на новом месте.
— Знаешь, я начинаю подумывать — а не устроить ли и мне нечто подобное? — сказала Катарина, когда Касси приблизилась к ней.
— Нечто подобное?
— Да, свадьбу. Ведь ты, по-видимому, не собираешься расставаться со своим головорезом, так что, наверное, имеет смысл поженить вас по-настоящему.
Касси ослепительно улыбнулась:
— Ты не шутишь, мама? Катарина вздохнула.
— К сожалению, нет. — И все же не удержалась от вопроса:
— Но ты уверена, девочка? Касси ответила не задумываясь:
— Я люблю его, мама. И я более чем уверена в этом.
— Ну хорошо, — сказала Катарина. Но тут же предупредила:
— Однако тебе никогда не удастся сделать из него скотовода.
— Я даже не буду и пытаться.
— Почему же?
— Чтобы не зарывать в землю его талант миротворца.
— Ангел — миротворец? Касси рассмеялась:
— Я бы тоже никогда в это не поверила, мама, но у Ангела и в самом деле врожденный талант. Взгляни спокойно на то, чем закончилось тогда дело в Техасе. Я только заварила кашу, но лишь Ангел сделал так, что старой вражде был положен конец. А взять вас с папой? Вы ведь уже разговариваете друг с другом — а кто знает, что будет дальше? И это тоже заслуга Ангела.
Катарина не стала оспаривать слова «что будет дальше?». Она задумчиво проговорила:
— Но разве можно считать миротворцем того, кто перестрелял столько людей? Касси пожала плечами:
— Просто его методы немного отличаются от методов Льюиса Пикенса, только и всего.
— Немного?
— Ну хорошо, пусть даже и значительно. Но они все же делают одно и то же дело. Взгляни на Ангела непредвзято, мама. Он разрешает людские проблемы. После его вмешательства вражда затухает. Он действительно миротворец. Только он сам того не знает.
— И я не советую тебе трезвонить об этом на всех углах. Ему может не понравиться, что ты делаешь из него невинного младенца.
