— Я установил, что единственной наследницей по завещанию леди Холлистер является женщина по имени Альцина Норгейт, — сообщил Оуэн. — Но этот след, казалось, никуда не вел. Тогда я вспомнил обстоятельства с самого начала и попытался рассмотреть все поддругим углом.
— Под каким же? — спросил Ник.
Оуэн сжал край мраморной каминной полки.
— Мне пришло в голову, что убийца слишком уж уверен в себе. Словно знал наверняка, что никто не помешает экспериментам над Рэтфорд и Хэкетт. Потом, когда я все-таки ему помешал, он без малейших колебаний оставлял в домах покойных смертоносные игрушки.
— Понимаю! — воскликнула Вирджиния. — Вам стало интересно, почему он снова и снова возвращался на места преступлений, ничего не боясь!
— Подобное поведение вообще-то свойственно убийцам, — ответил Оуэн. — Но наш убийца, казалось, совсем ничего не боялся. И можно назвать очевидную причину подобного легкомыслия. Если он — владелец домов, то тогда точно знает, что они будут пустовать столько, сколько ему нужно.
— Ну конечно! — Глаза Ника вспыхнули. — Ему не приходилось бояться того, что туда въедет новый жилец.
Оуэн взглянул на Вирджинию:
— Я нанес визит агенту, который снял для вас этот дом. Пришлось потратить немало времени, но я выяснил: владельцем вашего дома является Уэлч. Еще я узнал, что он владеет также двумя домами, которые арендовали те самые зеркальные гадалки, которых убили.
Тони усмехнулся:
— Как сказал бы мой отец, вот что значит рутинные детективные приемы! Никаких паранормальных талантов не требуется!
— Но это еще не доказывало, что убийцей являлся Уэлч, — продолжал Оуэн. — Правда, кое-какие интересные вопросы действительно возникли, да и ответы предполагались.
Вирджиния болезненно поморщилась.
— Неудивительно, что мистер Уэлч был так услужив, когда я подписывала контракте Институтом! Он очень обрадовался, что нашел еще одну зеркальную чтицу. Направил меня к агенту, который и сдал мне дом. Догадываюсь, каким образом миссис Рэтфорд и миссис Хэкетт нашли себе жилье.
— Да, все так и было, — сказал Оуэн.
Шарлотта взглянула на него, сгорая от любопытства:
— А как вы разыскали адрес мистера Уэлча?
— Это было не так-то просто. У агента адреса не было. Он просто переправлял деньги на банковский счет Уэлча! Но я был уверен: кто-то наверняка знает, где его искать.
Миссис Крофтон повела бровью.
— И кто же об этом знал?
— Гилмор Лейбрук, — ответил Оуэн.
— И вы пришли к Лейбруку? — удивилась Вирджиния.
Оуэн с усмешкой кивнул:
— Разумеется. И он был очень услужлив.
Вирджиния со вздохом пробормотала:
— Да уж, представляю… Прошу вас, скажите, что он еще жив и его здоровью ничто не угрожает!
— Лейбруку предстоит оправиться от шока, но в целом с ним все в порядке, — ответил Оуэн.
Решив воздержаться от дальнейших расспросов на сей счет, Вирджиния повернулась к миссис Крофтон.
— А что вы узнали от экономки Холлистеров? — спросила она.
Миссис Крофтон с улыбкой ответила:
— Когда я пришла к миссис Тэптон, та вовсю беседовала со стаканом джина, поэтому была невоздержанна на язык. Она поведала мне, что леди Холлистер была сумасшедшей, и что ее муж держал прислугу в страхе. Сама же миссис Тэптон оставалась в их доме лишь из преданности леди Холлистер, которой начала прислуживать, когда та была еще совсем юной девушкой. Когда же леди Холлистер стала новобрачной, экономка вместе с ней отправилась в дом ее мужа.
— Знала ли экономка, а также и остальные слуги, что творилось в подвале особняка Холлистеров? — спросила Шарлотта.
— Нет, не думаю, — ответила миссис Крофтон. — Возможно, слуги догадывались, что в доме происходит нечто ужасное, но из благоразумия предпочитали не вмешиваться.
— Иными словами, не хотели попасть в беду, — сказала Вирджиния.
— Да, конечно. К тому же им хорошо платили за то, чтобы они делали вид, будто ничего не замечают, — продолжала миссис Крофтон. — И дом Холлистеров не единственный в Лондоне, где слугам приходится хранить тайны, которых они предпочли бы вовсе не знать.
— Да, действительно. — Оуэн взглянул на Вирджинию. — В каждом доме найдется свой секрет.
— Тайна тайне рознь, — поспешно заметила Вирджиния. — Иногда попадаются просто ужасные… — Она задумалась. — Есть еще один вопрос, на который у меня нет ответа. Кто помог леди Холлистер обставить сцену в зеркальной комнате особняка таким образом, чтобы все подозрения в убийстве Холлистера пали на меня?
Миссис Крофтон, казалось, удивилась.
— Мадам, разве не ясно? На кого хозяйка дома может рассчитывать в таких случаях?
— А, конечно! — догадалась Вирджиния. — Экономка?
— Разумеется, мадам.
— Ну как? — спросила Вирджиния. — Что ты решила? Будешь записываться на прием к доктору Спиннеру?
— Я решила, что мне совершенно незачем лечиться у доктора Спиннера. — Шарлотта налила себе чаю, сохраняя безмятежный вид. — Случилось так, что я открыла другой, весьма эффективный метод лечения проявлений истерии у женщин.
— Вот как?
— Подозреваю, что именно к этому методу решила прибегнуть и ты, — сказала Шарлотта.
Вирджиния с улыбкой кивнула:
— Да, понимаю. У меня возникли кое-какие подозрения, когда я увидела тебя в обществе Ника среди ночи. Что-то такое витало в воздухе…
— Я люблю его, Вирджиния. Не понимаю, почему так случилось, однако что-то мне подсказало, что это — именно тот, кто мне нужен. Я поняла это сразу, как только мы встретились. Словно я всю жизнь ждала, что он вот-вот войдет в дверь моего магазина…
Вирджиния вспомнила вечер в доме леди Помрой, когда во время сеанса чтения она поймала в зеркале взгляд Оуэна.
— Я понимаю, Шарлотта, что ты имеешь в виду.
— И должна признаться, это было очень странно. Мне даже сделалось не по себе. Ник говорит, он почувствовал то же самое. Однако он утверждает, что так бывает со всеми Суитуотерами, когда они встречают Ту Самую Женщину. Он думает, что это — побочный эффект вашего таланта.
Подруги сидели в маленькой кухне Шарлотты. За окнами стояло теплое солнечное утро, и Вирджинии казалось, что все мрачные тени, преследовавшие ее последние несколько недель, дотла сгорели в пламени пожара, который уничтожил дом Альцины Норгейт.
Но было ясно, что будущее принесет им с Оуэном новые тени и новые мрачные тайны — такова уж была природа их таланта. И такова их жизнь! Однако теперь Вирджиния знала, что узы любви, которые связали их с Оуэном, проведут их через годы и испытания, — что бы ни уготовило будущее им обоим.
