В глазах у Кэсс сначала потемнело от боли, потом в них сверкнула ослепляющая ярость.
— Ты…ты.
Ураган ее ненависти ударил в него, словно пощечина.
— Ты предал Стива? Ты убил моего ребенка! Это был ты, ты, а не Беннет!
Она ринулась на него, как разъяренный буйвол, и ударила головой в живот. Кларк не успел увернуться и рухнул на библиотечный стол. Кэсс приостановилась и, нагнувшись, выдернула из ботинка стилет.
— Эльф, останови ее? — завопил Мэтьюз, но пока головорез добежал до гостиной Кэсс уже держала в руках нож целясь им в ненавистное лицо этой твари. Когда она метнула свою Серебряную стрелу, Мэтьюз инстинктивно откинул голову назад, и длинный стилет Джуни, поразив кадык, вошел ему в горло.
Тут Эльф набросился на нее. Ей казалось, что неравная схватка длится уже несколько минут, хотя прошли лишь секунды, когда в комнату ворвался Стив и напал на бандита сзади. Кэсс упала на пол, но сразу повернулась в поисках оружия, понимая, что мужу грозит серьезная опасность. Она дернула кобуру Кларка, попыталась вытащить пистолет, однако ей мешали связанные руки.
Во время войны Стив не раз одной тяжелой кавалерийской саблей отражал нападение нескольких противников, но эта скотина превосходила всех, даже медведя гризли! Он нанес страшный удар, который, казалось, не нанес никакого вреда ублюдку, а вытащить пистолет не было времени, Эльф схватил его в медвежьи объятья и оторвал противника от пола:
«Черт, он сломает мне спину!»
Но когда гигант начал отступать назад со своей ношей, Стив ударил его ногой по голени и, с силой оттолкнувшись от стены, заставил Эльфа потерять равновесие.
В комнату вдруг повалил густой дым. Тогда третий бандит, которого Кларк называл Джеки, бросился на помощь своему дружку, держа в руке нож. Касс подняла револьвер, который она, наконец, все-таки вытащила, но никак не могла прицелиться.
Внезапно она услышала из коридора крик Кайла. Джеки повернулся, чтобы встретить свою смерть. Лезвие его ножа было в каком-то дюйме от шеи Стива, когда пуля Ханниката отбросила его к двери.
При падении Эльф ослабил свою медвежью хватку, и Стив, оказавшись сверху, мог свободно вздохнуть. Он схватил противника за уши и сильно стукнул головой о деревянный пол. «Услуга за услугу», — ворчал он, продолжая свои упражнения, пока великан не закатил глаза.
— Мне кажется, ты уже можешь перестать, — сказал Кайл, засовывая пистолет в кобуру.
Касс, шатаясь, подошла к ним и бросила револьвер Мэтьюза на софу. Техасец подскочил к ней и начал разрезать веревки.
— Касс, о. Касс, с тобой все в порядке? — хрипло спросил он, приподнимая ее подбородок и заглядывая ей в лицо.
— Со мной все в прекрасно, — неуверенно сказал она, кашляя от дыма.
— У меня нет слов насчет этого подонка. Кайл перевернул ногой тело Кларка Мэтьюза, чтобы она не видела раны у него на шее. Кэсс уткнулась лицом в грудь мужа, а тот осторожно придерживая ее, повернулся к Ханникату.
— Здесь был еще третий…
— Больше нет, — усмехнулся Кайл. Он вошел в неподходящее время, когда я разжигал костер.
Дым все прибывал, запылала уже вся задняя часть дома.
— Пойдем отсюда!
Они бросились к двери, оставляя Кларка Мэтьюза и его прихвостней в их погребальном костре.
— Что, черт подери, ты наделал? — задыхаясь, спросил Стив.
— Полил сухую солому топленым салом и поджег. А потом засунул в дымоход на кухне.
Едва они подошли к выходу, как потолок в столовой начал оседать, быстро поддаваясь напору огня, который уже уничтожил гостиную с ее ужасным содержимым.
Оставшиеся в живых стояли во дворе, вдыхая чистый утренний воздух и глядя, как на востоке уже начал светиться горизонт.
Заехав к Блэки, чтобы сообщить ему об успехе операции, Кайл вернулся в свою гостиницу. Техасец заявил, что два бессонных дня дают его телу право на несколько часов отдыха.
Стив и Кэсс, грязные, перепачканные сажей и очень усталые поехали домой под крылышко Веры Ли. Даже после ванны Кэсс не хотелось есть, но повариха осталась непреклонной, говоря, что она все еще слишком тощая. Они со Стивом поели немного свежей клубники, вареной фарели с тостом и маслом, а потом устало пошли наверх, чтобы проспать целые сутки.
Кэсс открыла глаза и взглянула на своего мужа.
Он лежал, оперевшись на одну руку, а другой обнимал за талию и с любовью смотрел на нее.
Он убрал с подушки ее локон и поднес его к своим губам.
— Когда я увидел этот твой локон в конверте…
Он замолчал и, прижавшись к ней, спрятал лицо в ее волосах. Кэсс погладила его по спине, шепча:
— Я так боялась, что он убьет тебя и Кайла, я знала, что ты придешь. Он сказал, что это он прислал за тобой шерифа, Стив.
Он нежно поцеловал ее глаза.
— Знаю, Кэсс. Я теперь все знаю. Но мне надо было доверять тебе, надо было знать, что ты не могла предать меня. И мне надо было приехать сразу, когда с меня сняли обвинение. Может, я смог бы остановить ту женщину. Касс, все это по моей вине.
Она грустно покачала головой.
— Нет, ты не мог этого знать. Никто из нас не подозревал Бетти Уэйд и Кларка. Он убил нашего ребенка, Стив. Он послал ее отравить меня, — ее душили слезы.
— Не плачь, все позади. Он не сможет больше причинить тебе зла. Никто не сможет.
— Я гак хотела ребенка. Я потеряла тебя, и он был всем, что осталось. Тогда я поняла, что бизнес для меня не имел значения, только ты и я, наша семья.
Он гладил ее волосы, а к глазам подступали слезы: из-за ребенка, которого они потеряли; из-за Всего горького, потерянного времени, когда они были в разлуке.
— Мы — одна семья, Кэсс, и я никогда тебя больше не оставлю. Клянусь.
Она перестала плакать, почувствовав себя очистившейся от ненависти прошлого, ненависти к отцу, Беннету Эймзу, даже к Кларку Мэтьюзу. Все прошло, она обнимала мужчину, которого любила больше жизни. Кэсс взглянула на него и призналась:
— Я боялась. С самого первого дня, тогда, на крыльце, когда Кайл привез тебя, я почувствовала что-то…
Он понял.
— Я тоже почувствовал, Кэсс. Ты была пугающе красивой, циничной и высокомерной. Но я хотел тебя. Понадобилось много времени, чтобы я понял, что люблю тебя. Даже покинув тебя, я думал, что ты предала меня, я все равно не мог не любить тебя, Касси.
Она нежно дотронулась пальцем до заживающего рубца на его щеке.
— Я оставила тебе шрам. У меня всегда был ужасный характер. Я всегда чувствовала себя такой беззащитной и думала, что быть женщиной — значит быть слабой. — Она грустно засмеялась. — Я решила превратиться в мужчину ., в такого, каким, я думала, были все мужчины — безжалостного, жестокого, грубого.
Стив почувствовал, что она вздрогнула, и притянул ее ближе, словно пытаясь защитить ее от холода.
