Виктория Холт - Жена ювелира

Лайном не смог утешить ее и только повторял:

– Это всего лишь слух, который ходит по городу. Джейн сказала:

– Я могу выяснить все у Кейт. Это не может быть правдой. Почему король должен убить детей своего брата?

– Не говорите так громко. Если кто-нибудь услышит…

– Томас, – настаивала она, – объясните мне, почему он должен их убивать? У него есть корона. Он отнял ее у них; почему же он хочет отнять еще и их жизни?

– Корона принадлежит ему по праву, так как есть доказательство, что дети рождены не в законном браке.

– Это правда, но почему, спрашиваю я вас, необходимо лишать их жизни?

– Не спрашивайте меня. Мне неведомы поступки королей.

– Не верю я этим слухам! – горячо воскликнула Джейн. – И не поверю.

– Наверное, я неправильно сделал, что принес вам эту весть.

– Нет, все правильно. И очень прошу вас всегда рассказывать мне обо всем, что происходит. Не вздумайте щадить меня, я не желаю жить в неведении.

Он хотел было поцеловать ее руки, но Джейн удержала его, сказав:

– Оставьте меня сейчас. Я не могу ни о чем, кроме этого, думать. И я очень надеюсь, что вы придете и скажете мне, что все это неправда.

Лайном, уходя, чувствовал облегчение, что не соблазнился сказать что-нибудь такое, что потом фатальным образом сказалось бы на его будущем.

Джейн оставалась в своей комнате, горько рыдая, и когда наконец пришла в себя, веки ее покраснели, а глаза потемнели от горя.

– Плохие новости с воли? – спросили ее. Она кивнула, не в силах вымолвить ни слова.

Она должна успокоиться, уверив себя в том, что это всего лишь слух. Почему Ричард должен убивать принцев, если доказано, что они незаконнорожденные и не стоят на его пути? У него нет причин для этого.

Джейн с нетерпением ждала прихода Кейт; и какое облегчение она ей принесла!

– Это – ложный слух, – заявила Кейт. – Принцы живы. Я как раз сегодня видела их.

– Слава Богу! Хвала Пресвятой Деве! – воскликнула Джейн.

Все изумлялись ее радостному настроению; позже она вспоминала этот день как один из самых счастливых в ее жизни.

Лайном был влюблен, и все знали об этом, кроме его самого. Знала его экономка, хотя не догадывалась, кто был объектом его любви. Знали и многие заключенные.

Знала ли об этом Джейн? Пожалуй, да. Она часто думала о Томасе и вполне сознавала, что было несколько случаев, когда он готов был признаться ей в любви. Джейн не могла не задумываться о том, что он мог бы сделать для нее. Возможно, он смог бы даже добиться ее освобождения и, несомненно, оплатить ее долги. Ведь сам король благоволил к нему!

Мысль о свободе была очень приятной, но вместе с ней приходило горькое воспоминание о Гастингсе. «Я никогда не смогу полюбить Томаса Лайнома», – подумала Джейн. Как это глупо, что ты не способна полюбить человека, который мог бы так много сделать для тебя! Но с другой стороны, она ведь всегда поступала глупо. Именно ее безрассудство принесло ей и величайшее счастье, и огромнейшую печаль. И все же порой у нее мелькала мысль, что она отдала бы все на свете, лишь бы выбраться отсюда.

Тюремщики начали теперь относиться к ней с почтением, поскольку она стала близким другом одного из самых влиятельных людей, когда-либо посещавших тюрьму. А ведь королевский нотариус мог бы сделать для нее гораздо больше! Но, к сожалению, он напоминал ей Уилла Шора. «Я не питала никаких чувств к Уиллу, – подумала она, – и, наверное, не смогу полюбить Томаса».

А Лайном почти все время думал о Джейн. Он представлял себе, как она будет жить в его доме, давать распоряжения миссис Браунер, развлекать его гостей. Конечно, пойдут всякие сплетни, ведь Джейн была известной личностью, но он это переживет. Хотя разве он может жениться на Джейн Шор! Сама эта мысль нелепа. Она – арестантка, узница короля, и ему нужно будет получить его разрешение. А что скажет король, если скромный, пользующийся его доверием нотариус вдруг объявит, что хочет жениться на Джейн Шор?..

Однажды, октябрьским днем, зайдя в комнату Джейн, он обнаружил ее веселой и сияющей. Счастье, переполнявшее ее, отчасти вернуло ей прежнюю красоту. Он снова был поражен ее изяществом и очарованием.

– Томас! – воскликнула она, протягивая ему навстречу руки. – Я узнала от Кейт, что принцы живы!

Он знал, что она самая добросердечная женщина, и ему передалось ее душевное волнение.

– Я разделяю вашу радость, Джейн, – сказал он и вдруг, когда она оказалась рядом с ним, обнял ее и нежно поцеловал в лоб. – Джейн, – промолвил он, – вы ведь знаете о моих чувствах?

– Ну конечно, Томас.

Он был застигнут врасплох, так как не ожидал, что она так просто признается в этом. Запинаясь, он произнес:

– Так вот, Джейн, я люблю вас. Я хочу, если это возможно, чтобы вы были моей женой.

Его женой! У нее и мысли об этом не было. Разве она все еще не является женой Уилла Шора? Джейн мягко ответила ему:

– Но, Томас, я же замужем.

Его ум законника уже обдумал эту проблему.

– Сколько лет прошло с тех пор, как вы покинули ювелира? – спросил он.

Она ответила ему.

– И где он сейчас?

– Не знаю. Возможно, покинул Англию.

– Возможно также, что он уже умер. Полагаю, вы простите меня, что я ссылаюсь на этот тягостный для вас случай, но публичное покаяние, которое вас заставили совершить, по существу, вполне можно рассматривать как своего рода развод. Мы всё это проверим, и я не сомневаюсь, Джейн, что мы добьемся решения вопроса в нашу пользу.

Джейн почувствовала, что он увлекает ее слишком далеко. Ей нравился Томас. Он добрейший человек. Но выходить за него замуж! Она покачала головой.

– Джейн, я прошу вас. Подумайте, какое значение для вас будет иметь брак со мной.

Она уже думала об этом. Что приготовило ей будущее? Джейн казалось, что она видит хитрые, жестокие глаза Мэри Блейг. И еще она вспомнила толпу, заполнившую улицы города, чтобы поглазеть на ее покаяние.

Джейн почувствовала всю важность этого решения. Ей предлагали уютную и спокойную жизнь, такую, как прежде, – только вместо ювелира ее мужем будет нотариус. А если она не примет его предложения, что станет с ней? Даже если ей удастся выбраться из этой мерзкой тюрьмы, куда ей деваться? Она совершенно одна, и без гроша в кармане. Были у нее друзья, правда, не так уж много, но разве она могла уповать на их милость? На что она будет жить? А тут Томас, предлагающий ей так много. Но она не любит его, он ей нравится не больше, чем нравился Уилл Шор.

– Джейн, – шептал он, – я все устрою. Ты должна положиться на меня. Не беспокойся, я устрою это дело.

Он хотел было обнять и поцеловать ее, но она отстранила его. Уж очень он сейчас напоминал ей Уилла Шора. Она не любила Уилла и потому предала его. Что, если она, не любя Томаса, предаст и его тоже?