К счастью, в этот момент Рэм был далеко. Он спускался с чердака, отряхивая с плаща паутину и пыль. Карина, стоя рядом с плотниками, внимательно наблюдала за ним, потом принесла кружку с холодной водой из колодца.
– Она ушла на прогулку, – Карина поняла вопросительный взгляд и дала ответ. Рэм попытался изобразить на лице полное безразличие, но девушка повторила: – Твоя жена, Рэмси, отправилась на прогулку.
– Она вольна в этом, я ее не ограничиваю.
Он сунул кружку сестре и уселся на ближайшую скамью. Затем провел рукой по своим густым волосам.
– Ты мало уделяешь ей внимания, – заметила Карина, во взгляде сквозило презрение. Она уселась рядом, все еще держа кружку в руках. – Ты бы приглядел за своей женой, братец.
– А ты бы лучше попридержала язык. Может, тогда найдется кто-нибудь подходящий, чтобы Гаскелл сбыл тебя с рук.
Рэм посмотрел на шуструю красавицу, вызывающую симпатии даже у безнадежных холостяков. Изгиб подбородка Карины уже сам по себе являлся сексуальным вызовом, не говоря уже обо всем остальном. Не удивительно, что Скайлет стал другим.
– Недостатка в ухажерах нет, братец, только подходящих – никого.
– Ты ведь отклонила предложение Тэсса Маккренны?
– Это Гаскелл отклонил после того, как я пригрозила прирезать его. Отцеубийство – вещь небезопасная.
Рэм не сдержал улыбки.
– Да, конечно. А что ты на самом деле хочешь, Рина? – он с удивлением подумал, что, вероятно, никому до сих пор не пришло в голову спросить ее об этом.
– Чего хочет любая женщина, Рэмси? Я хочу… чтобы был дом, дети, жизнь… – она глубоко вздохнула и посмотрела на свои руки, все еще сжимающие холодную кружку. – Но не хочу, чтобы меня вовлекли в брак без любви только потому, что какой-то богач поманил своим жирным пальцем! Всю жизнь я была кому-то обузой. Только один раз хотела… – неожиданно подбородок Карины задрожал. – Разделить с кем-то радость… – она всхлипнула и выпалила несколько слов, прежде чем взяла себя в руки. – Мне нужен настоящий человек, Рэмсей Маклин, – она схватила брата за рукав, и он увидел в ее глазах взрыв ярости, отчаяния и решимости. – Я хочу мужчину, который не будет только командовать и лапать, будет считать меня человеком. Хочу, чтобы он любил меня, пока я сама не забуду его клятвы. Хочу чувствовать сладкую истому всякий раз, когда он улыбнется мне. На меньшее я не пойду.
Она с вызовом взглянула на Рэма и поняла, что тот с пониманием и братской нежностью смотрит на нее.
– Где же мы найдем для тебя такой образец мужественности и терпения?
Мягкое поддразнивание вернуло Карине улыбку, и Рэм почувствовал, что этот дикий котенок, его сестра, всегда будет на его стороне.
– А ты? – тоже поддразнила она. – Но ты, братец, уже взят в руки, хотя еще не знаешь, что делать с собственной женой. Я скажу точно, что ей нужно, но раз ты такой непорочный, тебе придется покраснеть.
К ней вернулся прежний дерзкий тон. Карина насмешливо подмигнула, вставая, и двинулась к дому.
Рэм тихо засмеялся и прислонился к стене, засунув руки в карман куртки. Милое лицо жены возникло в сознании, и он вздрогнул. Чего хочет Иден Марлоу? И почему он так боится спросить ее об этом?
* * *
Рэм увидел Иден и Иана, спускающихся по проезжей дороге. Она держала его под руку, казалось, им по душе эта близость. Рэм встревожился и напрягся, наблюдая за их приближением с новым, странным чувством и подозрением. Именно откровенное восхищение Иана бросило в краску Иден, а не усиливающийся холод. Ее ресницы трепетали, потому что она кокетничала, не скрывая этого. Воспоминание о большей близости обозначилось в изгибе губ, когда она обращалась к молодому человеку. Рэм не мог знать, что благодаря физическому присутствию другого для Иден открылись ее истинные чувства к мужу.
«Приглядывай за женой, братец…»
Назначенная встреча на болотах – а он был убежден, что это так, – наполнила сердце отчаянием. Жажда вмешаться и наброситься на них была почти неодолимой, но годы жесткого самоконтроля в конце концов взяли верх. Рэм, пошатываясь, направился к главному входу, чтобы встретить их.
Что касается Иден и Барклея, то никогда еще у двух людей, идущих рядом, не было столь разных мыслей. Он думал о современном состоянии дел об аннулировании брака, вспомнил закон о разводе и сокрушался об ушедшем в прошлое обычае кражи невест. Иден размышляла, чем занят муж и что придумать, чтобы в эту ночь завлечь его к себе. А если это не получится, она будет кричать о своей любви к Рэму на весь Скайлет. Она и в самом деле так поступит – объявит о любви к мужу еще до восхода солнца.
Как он это воспримет, можно было предположить по его позе – кулаки на бедрах, широкие плечи развернуты. Иан принял более мирную позу, расставил ноги, большие пальцы засунуты в карманы сюртука. Иден широко раскрытыми глазами наблюдала за ними. Эти «друзья с детства» внезапно сжали челюсти и разговаривали сквозь зубы. Она прошла полпути к лестнице, оглянулась и увидела, что оба смотрят ей вслед с одинаковым решительным вызовом в синих глазах.
* * *
В спальне она сбросила сырой плащ и взяла кочергу, чтобы поворошить в камине угасающие угли. Решимость, обретенная на холмах, подверглась испытанию, как только она вошла в холл.
Дверь с шумом распахнулась, и Рэм вошел в комнату. Он сохранил свою воинственную позу.
– Я знаю, что у тебя было свидание на болотах. Ты хорошо усвоила привычки Скайлета, выбрала для своих объятий самого низкого и худшего из моих родных.
– Свидание на болотах? – Иден была удивлена обвинением.
– Ты не можешь отрицать того, что ясно всякому, у кого есть глаза, чтобы видеть. И Иан Барклей выбран из всех мужчин! Где твои клятвы? Я этого не потерплю! Все напоказ перед людьми!
– Напоказ… – она только теперь поняла, что ее обвиняют в неверности. – Даже подумать так низко и грязно! Я прогуливалась, чтобы успокоиться, а Иан Барклей наткнулся на меня, – она поняла, что неудачно выбрала слова, когда глаза Рэма еще больше сузились. – И проводил меня домой! Он был вежливым и дружелюбным! Чего я не могу сказать ни о тебе, ни о твоих злоязычных домашних!
– Иан Барклей добивается своего, женщина! И ждет от тебя только одного, – его глаза буквально буравили жену.
– Тебя раздражает, что он находит мое общество приятным, в то время как ты отвергаешь меня, не так ли? – теперь Иден стояла перед Рэмом на расстоянии вытянутой руки. Ее разъярила напряженная сдержанность Рэма, и захотелось вывести его из себя. – Может быть, ты увидел в его глазах свои желания? Возможно, ты не можешь спокойно смотреть на меня? Но считаешь себя слишком хорошим и добропорядочным, чтобы уступить своему телу!
