– Не знаю. Но лучше помолчим, не стоит их раздражать.
Бренна внезапно вспомнила, что не обо всем еще расспросила. Она должна знать, как бы это ни было опасно.
– Кейн, команда… матросы… что с ними сталось? Не может быть, чтобы все они… – Она осеклась и с трудом подавила крик при виде красноречивого лица Кейна. Люди погибли, все до одного. В живых остались только она, Кейн, Глори, Колин и одиннадцать рабов.
Рядом с островом море было совсем мелким, со множеством песчаных отмелей. Берег оказался пологим и широким, усеянным миллионами раковин и трупиками морских животных, от которых исходил резкий неприятный запах. В воздухе носились чайки; самые любопытные сидели на краю воды. Пираты втащили шлюпку в пещеру, и один из них грубо подтолкнул Бренну и знаком приказал выбираться из лодки.
Бренна неуклюже встала, с трудом сохраняя равновесие – руки до сих пор были связаны за спиной. Пират снова толкнул ее, и девушка упала на колени в мягкий песок. Оглянувшись, она увидела, как двое пиратов выбросили из лодки Колин, швырнув ее лицом вниз прямо на битые раковины.
– Пожалуйста, развяжите меня, – попросила Бренна, с трудом шевельнув руками.
Тот из пиратов, что был повыше, жадно уставился на нее, облизывая губы. В спутанной грязной бороде застряли остатки пищи и соли.
– Пожалуйста.
Она робко улыбнулась. Пират поколебался, но все же разрезал веревки.
– Спасибо, – поблагодарила Бренна и поспешно нагнулась, чтобы помочь Колин встать – та не делала никаких усилий подняться самостоятельно. Безвольно обмякшее тело было таким тяжелым, что Бренне пришлось приложить немало усилий, чтобы поставить ее на ноги.
– Колин, – пропыхтела она, – тебе придется идти самой. Я не могу тебя тащить.
Она уже хотела обратиться к Кейну, но пират показал на деревья, обрамлявшие берег. Кейна, по всей видимости, не собирались вести вместе с ними.
– Кейн! – в ужасе вскрикнула она, оборачиваясь к нему.
– Не беспокойся, Бренна, – невозмутимо откликнулся Кейн. – Меня освободят после беседы с Гаспарильей. Иди с этими людьми. Я слышал, что Гаспарилья защищает пленниц и даже велел обнести все частоколом. И… и позаботься о Колин, хорошо? Я тревожусь за нее.
«Очень трогательно! А как же насчет меня?» – возмущенно подумала Бренна, но как только второй пират опять толкнул ее, гнев девушки сразу же исчез. Взяв Колин за руку, Бренна потащила ее за собой. Обе ковыляли, то и дело, спотыкаясь о горы пустых раковин. Впереди среди деревьев виднелись грубо сколоченные из досок хижины. Рядом стояли загоны для свиней, коров и кур.
– Нет… – пробормотала Колин. – Нет… пусть держатся подальше от меня… пожалуйста…
Бирюзовое платье Колин было окончательно погублено. Под глазами круги, лицо белое и отекшее, даже роскошные волосы потускнели и свисают неопрятными прядями. Теперь она совсем не походила на ту полную жизни и энергии женщину, так соблазнительно улыбавшуюся Кейну.
– Возьми себя в руки, Колин, – умоляюще прошептала Бренна. – Все будет хорошо.
Жилище женщин находилось на маленькой полянке, вырубленной прямо в джунглях. Забор из затесанных конусом бревен окружал низкое длинное здание, крытое пальмовыми листьями. Тростниковые стены были тоже перевиты пальмовыми листьями, и сквозь дыры виднелись пальмовые циновки и одеяла из грубой шерсти, разбросанные на полу. Перед хижиной сидели несколько женщин в грязных лохмотьях. С надеждой оглядев вновь прибывших, они разразились бурным потоком испанских фраз. Некоторые даже отбросили недоплетенные циновки и вскочили.
Бренна замедлила шаг, но пират повелительно указал на калитку. Девушка поспешно вошла во двор, не выпуская ладони Колин. Та, словно парализованная, растеряв волю и силы, тупо повиновалась. Через несколько мгновений калитка снова распахнулась, пропуская Глори. Девушка испуганно оглядывалась по сторонам.
– Глори… о, Глори!
Бренна обняла рабыню, чувствуя совершенно неуместную радость при виде подруги.
– Брен-на… – пролепетала та трясущимися губами.
– Не волнуйся, Глори, все будет хорошо, обещаю, – утешала Бренна, скрывая собственные страхи и сомнения.
Из-за забора послышался кашель, и Бренна поняла, что это, должно быть, стражник. Приближаясь к лачуге, она заметила сквозь деревья блеск воды – остров, наверное, длинный и узкий, и до другого берега рукой подать.
День тянулся нескончаемо, жаркий и душный; солнце нещадно палило. Испанки, почти все ровесницы Бренны или немного помоложе, были весьма дружелюбны, но могли общаться с новыми пленницами только жестами. Откуда они? Из Мексики? Или Кубы? Тщетно Бренна уговаривала Колин перевести их ответы; та была погружена в пропасть непреходящего кошмара, сродни безумию, и сидела, уставясь пустыми глазами в пространство.
Посреди двора под треногой, на которой стоял горшок, горел огонь; одна из испанок чистила рыбу на обед, другая раскалывала кокосовые орехи. Бренна знаками предложила свою помощь, и девушка показала, как завертывать рыбу в пальмовые листья и класть на угли.
Сначала Бренне казалось, что она не сможет проглотить ни крошки, но Глори решительно сунула ей в руку рыбу и показала на рот. И лишь потом стала есть сама, методически прожевывая каждый кусок, словно вынуждая себя проделывать тяжелую работу, необходимую, чтобы выжить. Приглядевшись к Глори, Бренна заметила на ее щеках высохшие разводы – следы слез. Платье было разорвано под мышками; вероятнее всего, Глори тоже изнасиловали.
Какая участь им уготована? Глори продадут в рабство. Ее и Колин станут держать в плену, пока не будет заплачен выкуп – если кто-нибудь согласится на это. Ну а пока они во власти Гаспарильи и его шайки.
Хуже всего, конечно, ожидание. Откуда-то доносились неистовый пьяный смех, безумные крики и выстрелы – должно быть, пираты праздновали победу. Заметив, что испанки мрачно перешептываются, Бренна сжалась от страха. Пираты захватили десять бочонков рома! Она припомнила взгляды, которые бросали на нее те двое в лодке. Хорошо еще, что она не там, среди перепившихся негодяев!
А Кейн? Пираты способны на что угодно, а он в их руках.
Снова выстрел, потом другой. Вопли становились все громче. Жив ли Кейн? И что происходит?
Солнце поднялось выше в раскаленном небе. Еще один выстрел и крик боли. Неужели это Кейн?
Бренна похолодела. На другом конце двора одна из девушек стояла на коленях, перебирая самодельные четки из раковин. Бренна тоже принялась молиться, закрыв глаза и взывая к Богу. Но в памяти упорно всплывало лицо Кейна, веселое, улыбающееся, самоуверенное.
– Господи милостивый, – попросила она, – пожалуйста, помоги ему! Я так его люблю!
