Эван закрыл глаза и поклялся, что избавится от проклятого влечения к Фионе. Существует множество причин, по которым он решил никогда не жениться. И если он не будет вести себя разумно, не будет держаться от нее подальше, очаровательная пленница легко может заставить его изменить это решение. Ради нее он может попытаться достичь недостижимого.
Фионе снилось, что лошадь, сбросила ее на землю и умчалась прочь. В полудреме она пыталась понять, почему у нее такое ощущение, словно упрямое животное навалилось на нее всем телом. Ведь оно убежало, Фиоиа открыла глаза, однако вместо травы и камней увидела под собой одеяло. Странно… Обычно никто не расстилает одеял, чтобы было мягче падать. Да и как знать наверняка, куда его стелить? Лошадь может сбросить седока когда угодно и где угодно.
Фиона подняла руку, чтобы протереть глаза, и ахнула: запястья ее были крепко связаны. Но уже через секунду она вспомнила обо всем, что с ней произошло, и поняла, что не лошадь навалилась на нее всем телом, не давая дышать, а мужчина, захвативший ее в плен.
Фиона попыталась выбраться из-под него, но не тут-то было: он пригвоздил ее к одеялу. Единственное, чего ей удалось добиться, это заставить его чуть-чуть отодвинуться. А уже в следующее мгновение она ощутила, что мужчина, с таким упорством прижимавший ее к земле, возбужден. Сердце учащенно забилось в груди, и хотя она попыталась убедить себя, что это от страха, в глубине души понимала, что это не так, вернее, не совсем так. Помимо страха, она испытывала невесть откуда взявшееся желание отдаться своему похитителю, и это ее по-настоящему расстроило. Похоже, она совсем спятила.
Внезапно Фиона почувствовала, как его губы коснулись ее шеи, и странная теплая волна прокатилась по ее телу. Пока она наслаждалась этим незнакомым чувством, ей вдруг вспомнились слова жены брата, которая частенько, смеясь, говорила, что мужчины обычно просыпаются вместе с солнцем, и Фиона похолодела. Должно быть, сэр Эван еще не до конца проснулся. Просто он почувствовал, что рядом с ним лежит теплое женское тело, и вознамерился им воспользоваться. Что ж, сердито подумала Фиона, в таком случае следует хотя бы разбудить его, чтобы он знал, что делает.
– Сейчас же слезь с меня, ты, бегемот! – сказала она, пытаясь вылезти из-под него, когда у нее не хватило сил его отодвинуть. – Я дышать не могу!
Эван открыл глаза и уставился на женщину, на которой он распростерся. Он устал, спал плохо, однако мигом проснулся, когда понял, в каком положении находится. Боже правый! Мало того что он лежит прямо на ней, так еще касается губами ее шеи и страшно возбужден! И трется своим восставшим жезлом о ее прелестное тело. Положение, в котором они оба находились, было настолько недвусмысленным, что по телу Эвана прошла дрожь желания. Проклиная себя, он отодвинулся от нее так резко, что сильно задел связанные запястья.
– Прости, – пробормотал он и, услышав, что мужчины из его отряда начали шевелиться, развязал веревку.
Фиона медленно села и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Однако ее не оставляло предчувствие, что ей не скоро удастся это сделать. Пройдет немало времени, прежде чем она забудет ощущение, которое вызывало в ней прикосновение крупного, сильного и возбужденного тела. Это и пугало, и раздражало ее. Во-первых, она ничего не знает об этом мужчине, а во-вторых, сейчас не самое удачное время, чтобы испытывать к нему влечение или страсть, в общем, она еще не разобралась в своих чувствах. Она и так всю свою жизнь провела в окружении мужчин, сердито подумала Фиона и, встав, поправила одежду и пошла к деревьям.
– Куда это ты направилась? – спросил Эван и, вскочив, устремился за ней.
– Как куда? Сейчас же утро, а что делают люди первым делом, когда просыпаются? – ответила Фиона вопросом на вопрос, но, услышав, что он продолжает идти за ней, круто повернулась к нему лицом и с радостью заметила, что он отступил на шаг. – Помощь мне не нужна.
– А вот охрана нужна, – заявил Эван и быстро обвязал концом веревки, которая болталась на его руке, запястье Фиоиы. – Вот так. А теперь иди. – И замер, поймав на себе разгневанный взгляд девушки.
Сначала Фиона решила, что никуда не пойдет. Унизительно ходить в туалет, когда совсем рядом стоит мужчина, однако поняла, что если не поспешит, то очень скоро пожалеет о своем решении и унизит себя еще больше. Проклиная всех мужчин на свете, Фиона пошла следом за Эваном, хмуро глядя в его широкую спину.
Когда они очутились по разные стороны кустов, Фиона вдруг задалась вопросом, почему ее вообще беспокоит то, что они с Эваном находятся так близко друг от друга в такой щекотливый момент. Ее вырастили пятеро братьев, а жизнь в Дейлкладаче не отличалась ни высокой культурой, ни деликатностью, во всяком случае, до того момента, когда Фионе исполнилось тринадцать лет. Когда приехала Джиллиан, стало немного лучше, однако в том, что ни один человек не назвал бы Макенроев утонченными, Фиона ни капельки не сомневалась. Так что справление естественных человеческих нужд, находясь в пределах слышимости другого человека, не должно было ее беспокоить. Однако беспокоило, причем настолько, что она не могла начать первой. Интересно, когда это она стала такой щепетильной и почему? Фиона очень надеялась, что причина этого не страсть, которой она почему-то воспылала к Эвану.
– Мне нужно умыться, – заявила она, когда он повел ее обратно к лагерю.
Эван взглянул на нее, и у него мелькнула мысль, что, когда она так хмуро смотрит на него, то выглядит необыкновенно соблазнительно.
– Ты отдаешь себе отчет в том, что ты наша пленница, а не гостья?
Фиона многозначительно посмотрела на веревку, которой он привязал ее к себе, потом снова на Эвана и ответила:
– Мне кажется, я своим бедным женским умишком уже начинаю это понимать, и тем не менее я хочу умыться.
– По-моему, в детстве тебя слишком баловали, – буркнул Эван, ведя ее к маленькому ручейку, протекавшему неподалеку.
– А по-моему, меня великолепно воспитывали, – отрезала Фиона.
Эван хмыкнул, однако Фиона постаралась не обращать на это внимания, как и на веревку, болтавшуюся на запястье и мешавшую ей, когда они оба опустились на колени у ручья, чтобы вымыть лицо и руки. Вытащив из кармана маленький квадратный, расшитый по краям кусочек льняной материи, который Джилли настойчиво советовала ей постоянно носить с собой, Фиона намочила его в холодной воле. Она как раз чистила зубы, когда внезапно возникшее чувство опасности заставило ее насторожиться. А секунду спустя, когда она внимательно всматривалась в лес в поисках того, что могло вызвать у нее это чувство тревоги, Эван насторожился и вскочил на ноги.
