— Да, несомненно, твоя сестра знает, что случилось, — заметил отец.
— Несомненно. — Но если верить Джонатану, то Вайолет ничего не знает.
— В любом случае я упомянул об этом лишь потому, что за Вайолет нужно присматривать. Если нам придется распространить наше гостеприимство на мисс Брайтли, мы так и сделаем. Но только на эти две недели, не дольше. И незачем проявлять к ней излишнюю сердечность, — добавил Айзайя.
Майлс снова ощутил вспышку раздражения. Вайолет всегда нуждалась в присмотре, в основном — из-за снисходительности отца.
— Твоя мать пригласила леди Уиндермир, — продолжил Айзайя. — И как ты знаешь, прибудет также лорд Мидлбо, а его жена, кажется, приедет раньше. Я также ожидаю Милторпа, и он, несомненно, будет разочарован, не застав меня здесь. И еще — мистера Гудкайнда, который желает, чтобы я вступил с ним в финансовое партнерство. В общем, вполне приличная компания. Тем не менее, за твоей сестрой следует присматривать.
— Предоставь это мне, отец, — сказал Майлс. Он хорошо знал всех этих людей.
— Спасибо, Майлс. Я знаю, что на тебя можно положиться. Если повезет, мы вернемся раньше и сможем получить удовольствие от заключительной вечеринки.
Майлс почти физически ощутил груз ответственности.
— Как твои научные изыскания? — спросил вдруг отец.
Неожиданный вопрос. И едва ли отец проявлял искренний интерес к его науке.
— Неплохо. Поговаривают о том, чтобы выдвинуть меня в президенты Королевского общества, когда сэр Джозеф Бэнкс уйдет в отставку.
Рука отца с бокалом бренди замерла у рта.
Кто-кто, а Айзайя Редмонд понимал, что это означало. Он знал сэра Джозефа Бэнкса. Собственно, его знали все.
Друг короля, известный натуралист и путешественник, образованный, уважаемый и влиятельный. Сам факт, что Майлс рассматривается как возможный преемник сэра Джозефа, свидетельствовал об уважении, которым он пользовался в научных кругах.
Майлс давно научился не расстраиваться по поводу того, что отец думал о нем, поскольку мало что мог изменить. Но реакция отца сейчас доставила ему удовольствие.
— Что ж, прекрасно, — сказал наконец Айзайя.
Его сын ограничился коротким кивком.
— Желаю успеха в проведении приема, Майлс. А также с Джорджиной.
Это означало, что аудиенция закончена.
— Спасибо, отец. Надеюсь, ваша поездка будет благополучной и успешной.
Айзайя только улыбнулся. Он не сомневался, что у него-то все получится.
В комнату бесшумно вошел слуга в голубой ливрее, чтобы наполнить графин с бренди. После этого он направился к окнам, чтобы задернуть коричневые бархатные шторы.
И тут же Майлс вдруг увидел перед собой потрясающие голубые глаза. Ему почудилось, что перед ним возникла мисс Брайтли. Он замер на мгновение. О Боже, это походило на приступ лихорадки.
Майлс нахмурился. Затем кивнул отцу и поспешно вышел из комнаты.
На следующее утро, спустившись вниз, Синтия обнаружила, что завтрак подан в серебряных блюдах, выставленных на буфете. А некоторые из гостей уже сидели за длинным столом.
Вскоре завязался вежливый разговор, и через несколько минут, определив социальное положение собравшихся, Синтия поняла, как и с кем держаться.
Леди Уиндермир, приглашенная миссис Редмонд энергичная дама с плотной фигурой и приятным лицом, проворно орудовала вилкой, поглощая яичницу. Синтия, все еще чуточку сонная, нашла движения ее руки успокаивающими и практичными — как забрасывание угля в топку. Завтрак для леди Уиндермир явно был топливом, а блеск в ее глазах показывал, что она все еще наслаждалась жизнью, хотя и находилась уже в солидном возрасте.
Рядом с ней сидела леди Мидлбо, женщина лет тридцати, муж которой, к сожалению (по ее словам, хотя она не выглядела сожалеющей), еще не приехал. Предполагалось, что он заедет за ней через несколько дней и они отправятся в Келхем-Кросс, располагавшийся к востоку от Суссекса, чтобы навестить родственников. Она была очень привлекательной — с пышной фигурой и блестящими черными волосами, убранными в высокую прическу. И еще богатой, если ее темно-зеленое платье могло служить указанием. Но казалось, что она немного нервничала — во всяком случае, почти ничего не ела и время от времени поглядывала в сторону двери.
Синтия гадала: где же Майлс Редмонд? Ей хотелось понаблюдать за ним, чтобы решить, действительно ли он такой зануда, как она подозревала. В конце концов, ей следовало выработать подход к своей добыче. Поэтому полезно было понаблюдать за ней в ее естественном окружении и посмотреть, как она общается с другими представителями своей породы.
Сравнение позабавило Синтию. Надо полагать, Майлс Редмонд оценил бы его, учитывая его любовь к насекомым.
На ней было белое платье с голубой лентой под грудью, которая гармонировала с ее глазами. Синтия сама уложила волосы, расчетливо позволив нескольким игривым локонам выбиться из прически. Она знала, что неотразима, когда выглядит невинной и слегка взлохмаченной.
По крайней мере, так говорилось в одном из стихотворений, посвященных ей.
— Кто-нибудь знает, куда девался Майлс? — зевнув, поинтересовался Джонатан.
— О, он поднялся с птицами и отправился на верховую прогулку по причине, известной только ему, — сообщила Вайолет. — Не понимаю, как ему удается вставать так рано. Кстати, вчера вечером он был в пивной. Но он пьет меньше, чем полагается мужчине в его возрасте.
— Вайолет! — одернул сестру Джонатан, поскольку кто-то должен был это сделать. Ее последняя реплика явно заинтересовала всех присутствующих.
— Все дело в Южных морях, знаете ли, — пояснила Вайолет. — Он пробыл там целый год и подхватил жуткую лихорадку. Так что теперь он почти не пьет и стал ужасно серьезным.
«Итак, Майлс Редмонд — зануда, почти инвалид и не пьет», — со вздохом подумала Синтия.
Леди Уиндермир на мгновение перестала забрасывать в рот пищу.
— Южные моря известны своими свободными нравами, — глубокомысленно изрекла она. — Туземные женщины, и все такое… Возможно, ему просто наскучила разгульная жизнь.
Джонатан рассмеялся, Вайолет выглядела заинтригованной, а леди Мидлбо пробормотала:
— Я слышала о нем совсем другое… — Она тут же вонзила зубы в тост, откусила кусочек и принялась жевать с таким усердием, словно это было делом всей ее жизни.
Синтия бросила на нее острый взгляд. Разве разгульная жизнь может наскучить? И неужели Майлс способен на разгульную жизнь?
— Не волнуйся, сестричка. Я пью за нас двоих, — бодро сообщил Джонатан. Подняв свою чашку с кофе, он выпил ее залпом и подал знак слуге, чтобы тот наполнил ее снова.