– Извините, Амелия, – вежливо заметил он, – но леди Пембертон написала моей маме, а не мне. Мне лишь было сказано, что вы приезжаете сегодня.
– Ох. – Амелия совсем растерялась. – Ну, это Тильда, я хочу сказать… леди Уинтер. Она моя кузина.
Криспин повернулся к леди Уинтер, и опять ему показалось, что он ее знает. Они точно встречались раньше! Он запомнил эти манящие карие глаза.
Она внимательно смотрела на него. Взгляд ясных глаз был спокойный, но явно вызывающий.
– Вдовствующая леди Уинтер, – уточнила она, но он все равно ничего не вспомнил, так как его мысли снова были заняты тем, насколько сладки ее губы.
Интересно, сумеет ли он удовлетворить свои плотские желания, учитывая то, что этот прием – исключительно семейный? Одинокая вдова и к тому же на редкость очаровательная… Это предполагает определенные возможности.
Господи! Он что, сошел с ума и серьезно думает о том, как соблазнить компаньонку Амелии? Он ведь уже представил себе, как она извивается под ним, как сплетаются их тела и раздаются тихие стоны от любовных ласк. Он отчаянно тряхнул головой и заставил себя произнести нормальным голосом:
– А это ваша дочь, леди Уинтер? – И ласково улыбнулся ребенку.
Девочка в ответ тоже улыбнулась.
– Я – Анти. А вон там, – она указала на пони, привязанного к фаэтону, – Генри. – И с гордостью пояснила: – Эта лошадка – моя.
Криспин вспомнил свою радость, когда у него появился собственный пони, и не замедлил с ответом:
– Она очень красивая и как раз подходит для юной леди. А она умеет прыгать?
Анти застеснялась.
– Она-то умеет, но мама говорит, что я еще маленькая. Но я скоро вырасту!
Очевидно, это предмет спора между мамой и дочкой, догадался Криспин и уклончиво – а с дамами только так и следует объясняться – заметил:
– Я уверен, что твоя мама первой заметит, когда это произойдет. А пока что прошу в дом. За Генри присмотрят, я обещаю.
– А! Мы все вместе наконец. Как замечательно! – раздался сзади голос вдовствующей герцогини Сейнт-Ормонд. – Амелия, как чудесно вы выглядите! Леди Уинтер, я очень рада видеть вас с дочкой. Вы так похожи на бедняжку Сильвию! Я хорошо знала вашу маму.
Лицо богини окаменело.
– Да, мэм? В таком случае вам повезло больше, чем мне. – Казалось, что в горле у леди Уинтер перекатываются льдинки. – Я едва ее помню.
С холодным видом она повернулась к Криспину.
– Ваша милость, не могли бы мы пройти в наши комнаты?
Криспин от охватившего его гнева весь напрягся и сделал знак дворецкому.
– Беббингтон, пожалуйста, проводи леди Уинтер, мисс Пембертон и мисс… мисс Анти в их покои. Они, несомненно, пожелают освежиться.
Сжав кулаки, он смотрел вслед гостьям. Пусть леди Уинтер попробует еще раз сказать такое его матери, и он как следует ее проучит! Сощурившись, он наблюдал, как леди Уинтер поднимается по лестнице: элегантное дорожное платье очерчивало соблазнительно подрагивающие округлые бедра. Его обдало жаром, словно… Черт! Ее следует научить вежливости… а не развлекаться с ней в постели!
Кто-то легонько тронул его за рукав. Он оглянулся: на него снизу вверх невозмутимо смотрела мать.
– Милый Крис! Не становись ради меня Дон Кихотом.
Он бросил на нее сердитый взгляд.
– Мама, она была возмутительно груба! Какая из нее компаньонка!
Мать засмеялась.
– А ты предпочел бы леди Кастерфилд? Предоставь леди Уинтер мне, Крис. В конце концов, это я проявила ужасную бестактность.
Криспин сделал глубокий вдох и медленно сосчитал до десяти.
– Ты не могла бы выразиться более определенно? – спросил он.
Она с улыбкой покачала головой.
– Нет, дорогой. Пока нет. – И, услыхав мелодичный бой часов, воскликнула: – Боже мой! Уже пора обедать. Я должна немедленно пойти переодеться.
Подхватив пышные юбки, вдовствующая герцогиня легко взбежала по лестнице, несмотря на свои пятьдесят шесть лет.
Криспин задумчиво сощурился. Будь он проклят, если понимает, почему бестактно сказать женщине о том, что ты помнишь ее мать. Пусть его собственная мать спокойно отнеслась к грубости леди Уинтер, но он намерен поставить эту даму на место. Будет знать, что не стоит скрещивать шпаги с Сейнт-Ормондом! Он преподаст ей урок учтивости, а если ему удастся попутно обучить ее еще кое-чему, то это его вполне устраивает.
Еще не дойдя до отведенной ей комнаты, Тильда пожалела о своем мгновенном ответе на замечание леди Сейнт-Ормонд о том, что та знала Сильвию Пембертон. Слишком уж часто во время ее первого и единственного сезона светские матроны, которым ее представляли, сообщали ей, что знали ее мать. Эти слова всегда произносились высокомерно и с презрительно поджатыми губами. Ей недвусмысленно давали понять, что от нее, как от дочки подобной женщины, не ждут ничего хорошего.
Она солгала, сказав, что не помнит мать. Она прекрасно помнила свою печальную и красивую маму, но ни с кем не делилась своими воспоминаниями. Даже Джонатана при всей его доброте смущал разговор о позоре ее матери.
И вот сейчас она повела себя вопиюще невоспитанно по отношению к будущей свекрови Милли и смертельно оскорбила его милость. Значит, ради Милли ей придется извиниться… во всяком случае, перед вдовствующей герцогиней. Она закончила свой туалет второпях, чем заслужила неодобрение Сары.
Правда, результат, когда она посмотрелась в зеркало, ее удовлетворил. Платье из золотистого шелка хорошо сидело на ее высокой, грациозной фигуре, выгодно оттеняя цвет карих глаз. Узкий покрой юбки подчеркивал гибкость и элегантность, а вырез платья, хотя и достаточно скромный, обрисовывал дразнящие контуры груди. Ей далеко до красоты Милли, но призрак мисс Арнольд может больше ее не преследовать.
Сара хмыкнула, глядя, как Тильда шаловливо улыбается своему отражению в зеркале.
– Ну и хмыкай на здоровье, Сара, – сказала Тильда. – И, ради бога, не жди меня. Лучше займись мисс Анти.
Сара неохотно кивнула.
– Будет исполнено. Хотя ей и без меня весело. Хотите верьте, хотите нет, но его милость прислал лакея сказать, что Генри устроили на конюшне и он плотно пообедал.
– Что? Но зачем?
Сара пожала плечами.
– Наверное, есть хотел. У него сегодня был долгий путь.
– Я говорю про его милость, а не про Генри!
– А! Я и не сообразила. Но ему, видать, понравилась мисс Анти. Может, он вообще любит детей.
Размышляя над этим, Тильда спустилась вниз. Как странно! Скорее всего, он хочет расположить ее к себе, цинично подумала она. Как компаньонка Милли, она обладает определенным влиянием. Такая мысль была ей непривычна, и хотя этим не стоит злоупотреблять, но приятно насладиться сознанием своих возможностей.
