Он был неумолим в своей мужской красоте и силе, бросал вызов любой женщине, очутившейся на его пути, и обещал неведомое. Брайанна знала, что среди ее любимых и близких есть те, кто чтит ванакса, как на редкость мудрого и справедливого правителя. Эти взгляды она не разделяла, но невольно преклонялась перед его храбростью. Опасность он встречал открыто, не дрогнув. Глядя на Атрея, Брайанна представить себе не могла случай, когда он решил бы сдаться.
– Брайанна, – негромко поприветствовал он, и этот голос эхом отозвался в ее ушах. Ванакс шагнул к ней по персидскому ковру, не спуская с нее глаз. – Удачная вышла прогулка?
Дышать... надо дышать... но как? Воздух наполнился обольстительными ароматами кожи, табака и чистого мужского тела.
В такой атмосфере немудрено задохнуться от волнения.
– Очень, – выговорила она, стараясь не выдать волнения.
– Хорошо. – Его губы слегка изогнулись, как в насмешке. Какой у него удивительный рот! Губы твердые, но полные... Интересно, как он...
– Значит, в Гайд-парке было многолюдно?
– Что?.. О да. Повсюду. По крайней мере мне так показалось.
– Ума не приложу почему, – подхватила Кассандра. – Что подняло высший свет с постели до полудня?
– Может быть, слух о прогулке ванакса Акоры? – небрежно предположил Ройс. – Сплетни, которые разнесли мальчишки-посыльные – им никогда не помешает лишний шиллинг-другой?
– Так мы и думали! – воскликнула Джоанна. – И где же вы были на самом деле?
– В Мурс-Филд, – ответил Атрей. – Прошу прощения, дамы. Если бы мы знали, что сегодня утром вам захочется прокатиться по Гайд-парку, мы отправили бы весь свет по другому адресу.
– Ничего, – махнула рукой Кассандра. – Лучше расскажите, зачем вам понадобилось в Мурс-Филд. Это, кажется, забытый Богом угол где-то возле Бишопсгейта?
– Для артиллерийских учений многолюдные места не годятся, – объяснил Алекс и указал на серебряный поднос с чайной посудой: – Чаю?
– Да-да, – охотно согласилась Джоанна. – Выпьем чаю, согреемся, а вы расскажете, как провели утро.
– Рассказывать почти нечего, – заверил Атрей. – Ничего нового мы не увидели.
Брайанна опустилась на ближайшую кушетку. Чаепитие – удачная мысль. Если повезет, она наконец-то справится с волнением.
– Если я не ошибаюсь, угроза вторжения британцев уже миновала?
На этот раз удивился ванакс Акоры. Садясь рядом с Брайанной, Атрей спросил:
– Откуда вам о ней известно? Кассандра опередила его собеседницу:
– Ты забыл, братец: она провела с нами все время, пока мы не знали, выживешь ты или нет. Без нее мы бы не справились. Словом, Брайанна для нас – почти член семьи.
Атрей медленно кивнул.
– Почти... – Его улыбка обезоруживала, а глаза... Если забыть об осторожности, в них можно и утонуть. – В таком случае надеюсь на ваше благоразумие и скрытность.
Брайанна прокашлялась.
– Вы не хотите тревожить народ?
– Не хочу пугать его угрозой, которая уже в прошлом, – мягко поправил он. – А в Мурс-Филд мы ездили потому, что британцы славятся своей артиллерией. И любезно демонстрируют искусство стрельбы каждому, кто не прочь с ним познакомиться.
– Довольно глупо с их стороны.
– Может быть, но, с другой стороны, хитро: Англия кишит французскими шпионами. Они доставляют Наполеону по меньшей мере деморализующие сведения.
– Вы говорите, в Акоре есть все то же, что и в Великобритании. Значит, и артиллеристы есть?
Атрей улыбнулся этому вопросу, но не ответил. Вместо этого он произнес:
– Мы кузнецы своей судьбы и всегда были ими. То, что нам полезно, мы создаем сами или приобретаем. И твердо помним: сила, особенно та, что отпугивает, – самая надежная гарантия мира.
– Акора славится миролюбием.
– Думаете, так будет всегда?
– Не знаю, – созналась Брайанна. – Об этом я не думала. – Ее вдруг осенило. Она так долго и напряженно размышляла о грядущих переменах, но постоянство с его преимуществами... это же совсем другое дело. – Акора отделена от мира, – сказала она.
– Мир все время меняется. Вы не могли этого не заметить.
– Акора не Англия.
– Зато Акора – часть того же мира, – парировал ванакс. – Было бы самой досадной ошибкой считать, что мы неуязвимы для ветра перемен.
– Тогда почему же вы не... – Она осеклась, вдруг с ужасом сообразив, что чуть не выпалила истину ему в лицо.
– Почему я не что?
– Ничего, просто я... удивилась вашим словам.
– Но надеюсь, не встревожились? Вы верите, что Акора выстоит?
Поскольку ни во что подобное она не верила, а лгать не любила, Брайанна ответила:
– Очень надеюсь на это.
Остальные слушали чересчур внимательно. К счастью, Джоанна начала разливать чай.
Брайанна даже загордилась, когда взяла хрупкую чашечку с блюдцем и обнаружила, что руки у нее нисколько не дрожат.
Загордилась – и слегка удивилась.
Вскоре дамы извинились: пора было переодеваться к вечеру. /
– Несправедливость! – сокрушалась Кассандра. – Нам придется прихорашиваться несколько часов подряд, а мужчины могут собраться в последнюю минуту.
Ройс отсалютовал ей чашкой:
– Зато мы весь вечер будем преклоняться перед вашей красотой.
– Ну, в таком случае игра стоит свеч, – усмехнулась Джоанна. – Дамы, за мной! – И у подножия лестницы вполголоса добавила: – Браво, Брайанна.
– Да, браво! – поддержала Кассандра. – Отлично сработано!
– Что сработано? – совсем растерялась Брайанна, не понимая, что они имеют в виду.
– Мы про твой разговор с Атреем, – пояснила Кассандра. – И про то, что ты не спешила во всем соглашаться с ним. Знаешь, он высоко это ценит. Мало кто осмеливается не то что бросить ему вызов – даже не согласиться с ним.
– Но я не хотела оскорбить...
– И никого не оскорбила, – перебила Джоанна, – ни в коем случае. Просто Атрею нравятся люди, которые живут своим умом.
– В таком случае больше всех он любит себя, – еле слышно выговорила Брайанна.
– Верно, – кивнула Кассандра, – когда он принимает решение, споры прекращаются. Но к своим решениям Атрей подходит осмотрительно и вдумчиво. Он всегда готов выслушать разумные доводы, подкрепленные фактами. Ему не раз случалось менять первоначальное мнение, если противник убеждал его взглянуть на ситуацию под другим углом.
На верхней площадке лестницы Брайанна помедлила. Она могла бы уйти к себе сразу, не добавив ни слова. Но эти женщины – ее подруги. С ними она близка, как с родственниками.
– Хорошо, что ограниченность ему чужда, – проговорила она, – но кое-кто считает, что свободомыслие не повредит всем жителям Акоры.
– Ты про приверженцев «Гелиоса»? – уточнила Джоанна. – «Бунтарей солнечного света»?
