Поначалу он никак не мог поверить, что мы пришли из самого Тяньцзиня. Когда мистер Марш показал ему наши документы, он с видимым облегчением вздохнул.
— Слава богу! — тихо сказал он. — Здесь все упали духом. Мы боялись, что внешний мир уже нас похоронил, и там решили, что можно не спешить на Пекин.
— Еще три недели, сэр, — сказал мистер Марш. — Так поручил мне вам передать полковник Стрейк. Я имел возможность видеть силы противника и территорию отсюда до Тяньцзиня и думаю, что расчеты полковника точные.
— Три недели, — сэр Клод кивнул и устало улыбнулся. — Я сомневался, продержимся ли мы еще хотя бы дней семь, но теперь совсем другое дело, Марш. Мы снова сократим дневной паек, будем считать каждую пулю. Будьте уверены, мы как-нибудь продержимся, когда все узнают, что помощь точно придет, — он озадаченно смотрел на меня. — Неужели необходимо было подвергать эту юную леди такой опасности?
— Посудите сами, сэр. Она прожила в Китае всю свою жизнь, и на самом деле ей поручили доставить вам сообщение. Без нее меня бы здесь не было.
— Тогда это действительно было необходимо, — медленно сказал сэр Клод. — Я могу лишь выразить вам свою глубокую благодарность.
Только на следующий день, после восхитительного двенадцатичасового сна я поняла, как много значило для осажденных наше появление. Где бы мы ни появлялись, мужчины и женщины разных национальностей останавливали нас и спрашивали, правда ли, что помощь придет. Наши ответы переводились с одного языка на другой, и, казалось, что боевой дух снова охватил все общество.
За стенами дипломатической миссии укрывалось более трех тысяч. Их нужно было разместить, накормить, им было необходимо оказывать медицинскую помощь в случае ранения или болезни. Из этих трех тысяч — только триста пятьдесят военных. Их было больше, но пятьдесят человек погибли на стенах миссии. Вся территория была превращена в крепость: кругом траншеи, опорные пункты. Более тысячи осажденных были китайскими христианами, которых свезли сюда миссионеры со всех концов, когда в Китае начались волнения. И хотя их всех нужно было кормить, это были дополнительные рабочие руки, которые рыли траншеи и устанавливали огневые точки. Без этих укреплений осажденный район уже бы давно пал.
Я собиралась уйти из Пекина на северо-восток в Ченгфу и Цин Кайфенг как только отдохну, но мистер Марш меня отговорил.
— Это не только опасно, Люси, но и бессмысленно. Я не знаю, где сейчас Ник или Роберт Фолкон, но неужели ты думаешь, что любой из них может сейчас спокойно передвигаться по Китаю? Возможно, Роберт сейчас уже в Шанхае, но дальше он не пойдет. Сомневаюсь, что Ник уже добрался до Китая. А мы нужны здесь, Люси. Я нужен у стен, а ты — в госпитале. Когда снимут блокаду, нам хватит времени, чтобы добраться до Цин Кайфенг.
Я знала, что он прав. Ни один иностранец не сможет передвигаться по Северному Китаю, пока Запретный город не падет перед объединенной армией, силы которой сейчас сосредоточены в Тяньцзине. Я начала работать в полевом госпитале, развернутом на территории миссии, и дел у меня было более чем достаточно. Я наводила справки о мистере и миссис Феншоу в надежде, что им вместе с детьми удалось добраться до Пекина до начала блокады. Но, к моему разочарованию, никто о них ничего не слышал.
Раньше, еще до начала осады, из Пекина были отправлены небольшие отряды военных для того, чтобы доставить в столицу миссионеров и вновь обращенных христиан из других районов. Многие не вернулись. Считалось, что они оказались отрезанными, и люди верили, что по всей территории Северного Китая горстки солдат держат оборону какой-нибудь миссии или церкви, в которых укрываются иностранцы.
На седьмой день мистер Марш разыскал меня в госпитале. Его глаза были красными от недосыпания, но он выглядел как поджарый волк.
— Ночью к нам через водосток пробрался китаец, Люси. Он из Цин Кайфенг. Пошли со мной, у него очень плохой английский, и я ничего не могу понять.
Человек сидел на корточках в одной из кухонь и жадно ел жидкий суп. Я его сразу узнала. Это был Чанг Ли, христианин, которого привезли с собой мистер и миссис Феншоу, погонщик волов. Он узнал меня и принялся изъявлять свой восторг от нашей встречи, но я оборвала его:
— Что происходит в миссии, Чанг Лу?
— Плохо, Луци. Боюсь, они умрут. До «боксеров» госпожа с рыжими волосами и ее муж привезли много еды, есть еще старый колодец. Но у «ай хо чуан» лагерь в Цин Кайфенг. Уже три недели они осаждают миссию. Сорок-пятьдесят человек. Они кричат, что всех убьют и детей тоже, потому что чужаки их испортили.
— Три недели? Как же вы держитесь?
— Еще до беспорядков пришел доктор-американец из Ченгфу. Он принес две винтовки.
— Доктор Ленгдон? Он сейчас там?
— Да. Он стреляет из винтовки, из другой винтовки стреляет муж госпожи с рыжими волосами. Внешняя стена крепкая. Миссия стоит на холме. Только однажды «ай хо чуан» смогли добраться до стен. Тогда я и госпожа с рыжими волосами, Юлан и две другие большие девочки, мы подошли к стене с копьями, которые сами сделали: привязали к длинным палкам ножи. Мы отогнали «ай хо чуан» от стены.
Мне стало плохо.
— Но, если «боксеры» пойдут со всех сторон, они прорвутся?
— Э! Они не подойдут к северной стене, которую труднее всего охранять. Они почему-то ее боятся. Мы не знаем, почему. Есть еще один человек. Он пришел девять дней тому назад. У него тоже есть винтовка. А когда осталось совсем мало патронов, он пошел ночью в лагерь «ай хо чуан» и украл у них патроны. Он украл еще ружье. Он уже два раза ходил в Цин Кайфенг.
— Кто этот человек?
— Англичанин. Его зовут Фол Кон. Он очень смелый и злой.
Я повернулась к мистеру Маршу, не в состоянии произнести ни слова от волнения.
— Там Роберт! — прошептала я. — Он… он говорит, Роберт пришел в миссию десять дней назад! Они отражают нападения банды «боксеров». О, бедные дети!
— Роберт? Да как, черт возьми, он смог так быстро добраться? И что этот парень здесь делает, Люси? Спроси!
Чанг Ли пожал плечами, когда я задала ему вопрос.
— Так было решено. Мы не сможем продержаться. Фол Кон отправил меня сюда ночью, трое суток назад, чтобы я привел с собой помощь. — Он опять пожал плечами. — Он не знал, что здесь так плохо.
— Как Фол Кон смог к вам добраться живым?
Чанг Ли улыбнулся.
— Он приехал верхом на лошади в одежде «боксера», которого он убил, с красной повязкой на голове, так что никто не думал, что он чужак.
Десять минут спустя мы с мистером Маршем стояли перед сэром Клодом Мак-Доналдом. Его лицо еще больше осунулось, а усы, казалось, обвисли от усталости.
