Изабель вздрогнула при этих словах, сразу же сообразив, что Ник никак не мог устоять против такой раненой голубки.
— Она вернулась на следующую ночь с разбитой губой. И в последующую с какой-то новой раной. А затем исчезла. И Ник страшно о ней беспокоился. Совсем обезумел. Он выследил ее до дома в городе и решил во что бы то ни стало найти — чтобы убедиться, что она жива и ей ничто не угрожает. После нескольких дней ожидания он был наконец вознагражден — она появилась. Она направлялась на рынок вместе с несколькими другими женщинами из дома. Ник нашел способ поговорить с ней там, и она попросила оставить ее в покое. Заверила, что с ней все в порядке.
Изабель крепче обхватила себя руками при этих словах. Ничего удивительного, что он вышел из себя, когда она заявила, что прекрасно обойдется без него.
— Той ночью, — продолжал Рок, — она снова пришла к нему. Невредимая.
Он не стал вдаваться в детали, но Изабель была далеко не глупой. Ей стало дурно при мысли о Нике с другой женщиной.
— Она была очень красива? — Вопрос сорвался с ее языка прежде, чем Изабель успела подумать.
— Да. Очень.
Изабель возненавидела ее.
— Ее красоту омрачало то, что она оказалась воплощением зла, — продолжал Рок. — В ту ночь Ник просил ее остаться с ним. Уверял, что сможет обеспечить ей безопасность. Обещал увезти ее с собой в Англию. Она согласилась, но отказалась уехать немедленно — привела какой-то предлог насчет личных вещей или что-то в этом роде. Ник поверил ей, и они договорились о месте и времени, когда он заберет ее. И тогда они уедут.
Ужас стеснил грудь Изабель. Она уже знала, что произойдет дальше, но не могла удержаться — хотела выслушать до конца.
— Это оказалось ловушкой, конечно. Власти империи знали, что он разыскивал осведомителя. И каким-то образом им стало известно, что Ник и есть тот, кого они искали. Я был поблизости, когда они схватили его. Я видел все. — Рок умолк, погрузившись в воспоминания. — Это событие я помню лучше всего. Потребовалось шестеро огромных турок, массивнее меня, чтобы захватить его. Когда его скрутили, подошла Алана, сняла свою вуаль и плюнула ему в лицо.
Изабель в ужасе отпрянула, услышав о таком предательстве.
— Он говорил мне, что заслужил свой шрам.
Рок коротко кивнул:
— Он и вправду думает, что заслужил его. Как наказание за то, что пал жертвой ее женского обаяния. Что поверил, будто она его любит.
Они долго сидели молча, под впечатлением тяжелых воспоминаний о прошлом Ника. Изабель содрогнулась, представив себе боль, которую он, должно быть, почувствовал, убедившись в предательстве любимой женщины.
Ничего удивительного, что он уехал.
Она сделала то же самое.
Рок продолжал, не подозревая о душевных муках, которые она испытывала.
— Тогда он поклялся избегать женщин. С тех пор он не связывал себя ни с одной. До тех пор пока мы не попали сюда. Пока он не встретил вас.
Эти слова подействовали на Изабель как физический удар. Он открыл ей свое сердце, позволил себе полюбить снова. Поверил, что она приняла его любовь. А она отказалась. Отвергла его.
Изабель едва не лишилась чувств.
Рок наклонился вперед, поняв ее мучения.
— Изабель, он вас любит.
От этих слов ей стало еще хуже.
— Он любит меня, а я отвергла его.
— Изабель! Та женщина предала его. Она отправила его в тюрьму. Обрекла на пытки. Он бы погиб, если бы я не отыскал его. — Рок помолчал. — Вы полная противоположность той.
Она сокрушенно покачала головой:
— Он этого не знает.
— Нет, Изабель, знает. Только ему нужно время.
— Сколько времени?
— Я не знаю. Хотя он не сможет долго оставаться вдали от вас. Это я могу гарантировать.
Они опять надолго замолкли, тишину нарушал только стрекот сверчков в траве. Изабель задумалась над историей, рассказанной Роком, вспоминая время, проведенное с Ником.
Теперь от нее требовалось только протянуть руку и принять его.
Изабель встала и посмотрела на Рока.
— Я хочу поехать за ним.
Брови Рока резко взлетели вверх.
— Прямо сейчас?
— Да. Где он?
— На полпути к Лондону, должно быть.
«Лондон».
Она решительно кивнула:
— Значит, в Лондон.
— Я отвезу вас, — сказал Рок вставая.
Она отрицательно покачала головой:
— Нет. Я поеду сама. В почтовой карете.
Рок взглянул на нее, прищурив глаза.
— Изабель! Не забывайте, что вы теперь леди Николас Сент-Джон, невестка маркиза Ролстона. Вам не подобает путешествовать в почтовой карете.
Затянувшийся разговор отнимал ценное время. Изабель решила уступить, чтобы ускорить события.
— Хорошо. И как, по-вашему, я должна ехать?
— Мы наймем карету с шестеркой лошадей завтра утром.
— И несколько дней проведем в пути!
— Если будем останавливаться только для того, чтобы сменить лошадей, — со вздохом сказал Рок, — то доберемся за два с половиной дня. Почтовая карета доезжает самое меньшее за четыре.
Изабель просияла:
— Тогда ваше сопровождение будет весьма ценным, дорогой сэр.
Рок, закинув голову, посмотрел на небо.
— Ник сдерет с меня шкуру за это.
Изабель лукаво улыбнулась:
— Нет, если мне удастся завоевать его снова. В этом случае он будет вам вечно благодарен. — Повернувшись, она устремилась вверх по лестнице, желая поскорее подготовиться к путешествию. В нескольких ступеньках от верха лестницы обернулась. — Подождите. Куда мы направимся, когда прибудем в Лондон?
Рок ни секунды не колебался.
— В Ролстон-Хаус. Вам понадобится помощь маркизы.
— Мне следовало бы немедленно убить тебя за то, что заставляешь меня идти туда.
— Возможно. Но ты этого не сделаешь. Ты сам виноват, что вернулся в Лондон. Я бы на твоем месте держался подальше отсюда до конца лета.
— Откуда мне было знать, что Калли угораздит устроить летний бал? — Ник отхлебнул изрядный глоток скотча из бокала, который держал в руке, и перестал хмуро смотреть на брата. Близнецы расположились в кабинете Ролстона, а тем временем в саду оркестранты начали настраивать свои инструменты. Меньше чем через час добрая половина лондонской элиты — те, кто остался в городе на июль, — также окажется в этом саду. Ник беспокойно поерзал в своем вечернем костюме.
— Кто хоть когда-либо слышал о летних балах?
— Калли подумала, что это хороший способ привлечь внимание общества к Джулиане, — ответил Ролстон, отказываясь вступать в пререкания с братом. — Позволь напомнить тебе, что наша сестра страдает по причине подпорченной репутации.
