– В левом сапоге, – пробормотал он, закрыв глаза. – Под стелькой.
Ливия сунула руку в сапог и нащупала стельку. Приподняв ее, она, к своему удивлению, увидела, что в каблуке есть выемка. Пальцы ее нащупали мешочек, плотно забитый внутрь ямки.
– Еще одна шпионская уловка, – пробормотала она и вытащила мешочек. Внутри тускло блестело золото. – Ты всегда носишь с собой неприкосновенный запас в сапогах?
– Это бывает полезно, – сказал он. – Ради Бога, Ливия, не разговаривай со мной больше. Мне надо поспать.
Александр был бледен как смерть, на посеревшем лице краснели ссадины и шрамы. Глаза налились кровью, а посреди лба пролегли скорбные складки.
Ливия нервно мерила шагами комнату, дожидаясь, пока хозяйка гостиницы принесет воду и лекарство. Казалось, прошла целая вечность, пока в комнате появилась горничная с кувшином тепловатой воды, склянкой с лекарством и маленьким полотенцем. Она поставила все это на шаткий умывальник.
– Хозяйка спрашивает, позавтракать не желаете, мэм?
Ливия посмотрела на Александра. Сейчас он едва ли смог бы заставить себя проглотить хоть что-нибудь. Она и сама не чувствовала голода, только усталость.
– Нет, поблагодарите от меня вашу хозяйку. Может, позднее, после того, как мы немного поспим.
Девушка присела в реверансе и исчезла, оставив их наконец вдвоем.
Ливия принялась за дело. Она промыла Александру раны смоченным в воде полотенцем и обработала их целебной мазью. Расстегнув его рубашку, она вскрикнула при виде того, что открылось ее взору. Все тело его в районе ребер было лилового цвета.
– Ублюдки, – пробормотала она, осторожно покрывая синяки лекарством.
Веки у Александра вздрагивали, но он почти не шевелился на протяжении всей этой болезненной процедуры. Она сняла с него чулки, расстегнула пояс на бриджах, вытащила из-под него покрывало и укрыла его. Алекс облегченно вздохнул и расслабился.
Ливия, как могла, отмылась, но деготь, как она и подозревала, так просто не поддавался тепловатой воде без мыла. Блузка ее была безнадежно испорчена, зато жакет цел, а блузку под ним не видно.
Ливия легла поверх покрывала рядом с Александром. Ее знобило. Она прижалась к нему, согреваясь от тепла его тела, и вскоре провалилась в глубокий сон без сновидений.
Солнце стояло уже высоко, когда Ливия открыла глаза. Она не сразу поняла, где находится, и некоторое время пребывала в прострации. Она не понимала, почему проснулась одетой, но, увидев Александра рядом с собой, все вспомнила.
Она осторожно села в кровати и посмотрела на него. Он все еще спал, но теперь, как заметила с облегчением Ливия, лицо его уже не было пепельно-серым. Ссадины и шрамы, разумеется, не исчезли. Ливия наклонилась и поцеловала его в лоб.
– Со мной рядом ангел, или мне это снится? – сонно пробормотал Александр. Он продолжал лежать с закрытым и глазами, но распухшие губы растянулись в улыбке.
– Кровать уж точно не ангельская, – сказала Ливия. – Уверена, солома кишит паразитами. Я уже начинаю чесаться. – Она слезла с кровати и отряхнула юбку. Хорошо, что она не разделась, укладываясь в постель.
– Я чувствую себя так, словно по мне проехали все телеги, спешащие на рынок в базарный день, – со стоном произнес Александр, с трудом разлепив веки. – Который час?
– Ближе к полудню, мне кажется, – сказала Ливия. – Но часов тут нет. А что случилось с твоими часами?
– Они понравились одному из прихвостней Аракчеева, – сказал Александр и, по обыкновению, рывком сел. Голова у него закружилась, и он закрыл глаза.
– Что с тобой? – тревожно спросила Ливия. – Голова болит?
– Да, – ответил он, снова открыв глаза – Похоже, у меня сотрясение мозга. Один из тех парней постарался.
– Ложись, – сказала Ливия. – Мы останемся здесь, пока тебе не полегчает.
– Нет уж, спасибо. – Он спустил ноги на пол. – Один Бог знает, что живет в этой соломе, но я слышу, как эти твари шевелятся. – Он поднялся, схватившись за столбик кровати. – Помоги мне надеть сапоги, моя сладкая. Я боюсь наклоняться.
– Мы не должны уезжать, пока тебе не станет немного лучше. – Она опустилась на колени перед кроватью.
– Мы едем домой, – с мрачной решимостью заявил Алекс, подняв ногу, чтобы Ливия натянула сапог.
– Вот и готово, – сказала Ливия, справившись с обоими сапогами, и спросила: – Поешь чего-нибудь, Алекс? Или попьешь?
– Нет, пожалуй, воздержусь. А ты должна поесть. Сходи вниз, посмотри, есть ли там у них что-нибудь удобоваримое.
– Нет, – сказала Ливия. – Мне, как и тебе, не терпится поскорее уехать отсюда. Чем скорее мы доберемся до дому, тем скорее я смогу послать за врачом. – Она протянула ему сюртук. – Оставайся здесь, а я пока заплачу хозяину и велю конюху седлать лошадей. Мы должны отвезти лошадей твоих товарищей в Лондон, или можем оставить их здесь?
– Здесь мы их оставить не можем, сама понимаешь. Придется забрать их с собой. Я размещу всех лошадей у нас на конюшне, откуда их потом заберут. Так безопаснее.
Александр следом за женой спустился вниз, не вняв увещеваниям Ливии полежать еще немного, пока все не будет готово к отъезду.
Хозяйка, а следом за ней и ее муж выскочили из трактира, едва услышав их шаги на лестнице.
– Сколько я вам должен? – спросил Александр, открывая заветный мешочек с золотом.
У хозяина при виде золота разгорелись глаза, но его жена оказалась менее впечатлительной.
– Полсоверена, – сказала она. – Сюда входит оплата услуг конюха и кормежка лошадей.
Александр протянул ей соверен:
– Возьмите. Спасибо вам за заботу, мадам.
Дорога из гостиницы до Лондона заняла куда больше времени, чем ночной бросок из Лондона в Гринвич. Александр был слишком слаб, и необходимость везти с собой еще трех лошадей сильно замедляла темп. К Лондонскому мосту они выехали часа в три-четыре пополудни, а на Кавендиш-сквер приехали еще часом позже.
– Я отведу двух лошадок на конюшню, а Джемми отведет Дафну и еще одну. А ты иди в дом.
Александр не стал спорить. Он передал ей поводья лошади Татаринова, привязал двух других к ограде и поднялся к парадной двери. Борис успел открыть еще до того, как Александр постучал.
Увидев хозяина, обычно невозмутимый, Борис вскрикнул от ужаса:
– Что случилось, князь? Вас сбила карета? Я уже не знал, что и думать. Княгиня сказала Джемми, что все в порядке и что она вернется утром, но…
– Да, Борис, я все знаю, – устало перебил его Александр, ступив за порог того благословенного места, которое он называл своим домом. Голова у него раскалывалась от боли, но отдыхать было еще не время. – Передай князю Константину Федоровскому и Льву Федотову, чтобы немедленно приехали ко мне.
