Вооруженный, он занял позицию у горящего моста, ожидая нападения. Рыцари нападали вначале по одному, но потом стали лезть по двое, по трое – и даже вчетвером. Кеннету становилось все сложнее отбивать их атаки. Спасало лишь то, что за его спиной была стена огня и дыма и англичане не могли обойти его сзади.
Сазерленд бился как одержимый, молясь лишь о том, чтобы успеть переплыть через Туин до того, как его жена отчалит с гвардейцами от берега. Пока все шло по плану. На ногах оставались лишь с полдюжины англичан, включая самого Джона и Дэвида.
Фелтон был в ярости. Сквозь лязг боя Кеннет слышал его приказы «схватить и убить». Должно быть, всех лучших своих людей Фелтон уже отправил в бой, поэтому последняя группа пошла на Кеннета единой цепью. Он тщетно пытался потеснить их и вскоре шаг за шагом начал отступать, а обрыв за его спиной все приближался. Выхватив пику у одного из нападавших, Кеннет сумел отогнать от себя остальных, но те, сомкнув ряд, снова двинулись на шотландца, не столько нападая, сколько оттесняя его к обрыву.
Проклятие! Нужна была новая идея, причем срочно. На него надвигалась стена из доспехов, и прохода в ней не было. Необходимо было стремительно разрушить строй противников. Наметив второго слева, Кеннет с силой метнул пику, чтобы выбить его, а потом обманным движением разорвать строй. Для этого он тут же пронзил мечом еще одного из нападавших, а затем ловко проскочил в образовавшуюся брешь, уходя из смертельного капкана.
Неожиданно раздался какой-то странный звук. Повернув голову, Кеннет увидел, как в мерцающем жаре огня к нему по веревке перебирались три знакомые фигуры – Маккей, Ламонт и Маклейн. Тридцать футов речной глади могли бы стать непреодолимым препятствием для многих рыцарей, но только не для тех, которые служили в Хайлендской гвардии. Кто-то – наверное, Ламонт, который владел луком лучше других, – отправил со стрелой на другой берег конец веревки, и теперь вся троица была уже недалеко от Кеннета.
– Неплохо, Сазерленд, неплохо! – со смехом похвалил его Маккей.
– С удовольствием принимаю помощь! – выкрикнул Кеннет, отбивая атаку четверых оставшихся англичан.
– Но кажется, ты и сам с ними справляешься, – заметил Маклейн.
Словно в доказательство этих слов Кеннет проткнул одного из рыцарей, неосмотрительно сунувшегося к нему в одиночку.
Оставались еще трое, да и то один из них драться уже явно не хотел.
– Что случилось, Фелтон?! Ты же искал возможности встретиться со мной лицом к лицу! Вот я здесь! – прокричал Кеннет.
Сэр Джон громко ругался, однако за меч браться не спешил. Зато он крепко держал за руку молодого графа Атолла. Марию он уже потерял и терять теперь ее сына совсем не хотел.
– Пошли, Дэвид, – сказал Фелтон, разворачиваясь.
Но юноша удивил их всех.
– Отпустите меня! – закричал он. И тут же, высвободившись, отбежал на несколько шагов. Дэвид смотрел то на Кеннета, то на Фелтона – словно никому из них не доверял.
Фелтон сделал выпад, чтобы поймать его, но Дэвид отбежал ближе к Кеннету. Рыцари Хайлендской гвардии предусмотрительно пустили несколько стрел в сторону английских солдат, чтобы отогнать их. Веревка для переправы была натянута всего в нескольких футах от Кеннета, но он не знал, выдержит ли она его вместе с Дэвидом.
– Пришло время решать, – сказал Кеннет, протягивая юноше руку.
И тотчас же раздался голос Фелтона:
– Нет, Дэвид! Я приказываю остаться! Вы английский подданный!
– Я шотландский граф, – ответил Дэвид и, бросив презрительный взгляд на Фелтона, шагнул к Кеннету.
Сэр Джон кинулся за ними. Конечно, Кеннету хотелось сейчас же скрестить с ним мечи, но с ним был Дэвид, и он не мог рисковать его жизнью. Он должен был как можно скорее отправить его в безопасное место.
Усадив Дэвида себе на плечи, Кеннет отбросил меч и зацепился за веревку. В следующее мгновение он уже скользил над спокойной гладью реки. Трое шотландцев тотчас последовали за ним, а на другом берегу Маккей обрубил веревку, привязанную к дереву.
– Ты в порядке? – спросил Кеннет, опуская юношу на землю.
– Думаю… да, – ответил Дэвид, заметно волнуясь. – Кто они? – Он указал взглядом на трех воинов, стоявших неподалеку.
– Друзья, – ответил Кеннет, помогая молодому графу встать на ноги. Он не хотел посвящать мальчика в тайну Хайлендской гвардии. – Как Мария? – спросил он у Маккея.
– В безопасности, – ответил шурин. – Возможно, она сейчас ожидает нас в лодке.
– Я мог бы и не задержаться, если бы не задержались с появлением вы, – с укором заметил Кеннет.
– И тогда бы ты упустил чудесную забаву. – Маккей усмехнулся. – Мы думали, что ты не выберешься, когда шестеро прижали тебя к обрыву, и решили вмешаться. Это был очень смелый ход – расстаться с пикой в такой момент.
– Но все удалось, – заметил Кеннет.
– И еще как удалось! – кивнул Маккей. – Я это запомню на всю жизнь.
Минуту спустя, оседлав лошадей, они помчались к побережью, где им предстояло сесть на корабль.
Вскоре после того, как сэр Адам уехал, Мария почувствовала первые боли. И все же, несмотря ни на что, она была на седьмом небе от счастья. Наконец-то она увидела «призраков» Брюса, о которых ходило столько легенд. Ей откровенно льстило, что защищали ее не кто-нибудь, а шотландская гвардия, которую призвал на помощь Кеннет. Мария не знала, как ему удалось такое, однако этот факт немного успокаивал. И все же когда Мария думала о том, что спасал ее самый знаменитый отряд в Шотландии, ею даже овладевал какой-то страх. Но неужели Кеннет каким-то образом был связан с ними?..
А сэр Адам сразу понял, с кем имел дело. Лишь после того, как Мария заверила его, что знает одного из рыцарей, он согласился отпустить ее с ними. Но прежде чем уехать, Адам поговорил с Магнусом.
– Вы ведь знали моего племянника? Он был частью этой вашей… секретной армии.
– Да, знал, – ответил Магнус Маккей.
– Он умер легкой смертью?
Магнус поджал губы, но потом ответил:
– Именно так. – Его слова прозвучали почти торжественно. – Ваш племянник был одним из лучших, – добавил Маккей.
Мужчины помолчали, пристально глядя в глаза друг другу. Наконец сэр Адам удовлетворенно кивнул и, вытащив что-то из кармана, повернулся к Марии:
– Не забудь передать это своему мужу.
– Да, хорошо… – Мария нахмурилась, разглядывая свернутый клочок пергамента.
Адам же в смущении откашлялся и вновь заговорил:
– Кеннет вам все расскажет, и я надеюсь, что вы простите меня. Я лишь пытался сделать как лучше.
