Анаис прикрыла глаза, внутренне расслабившись.
— Так что же ты хотел мне сказать? — поинтересовалась она.
— Ничего такого, что с этим связано, — сказал он, и его голос прозвучал так, словно именно это он и имел в виду. Но к Джеффу снова вернулась сдержанность, у него слегка напрягся подбородок, и Анаис опять вспомнила того человека, с которым она встретилась тогда в книгохранилище Общества. Да, он был задумчивым, печальным и упрямым… и оказался прекрасным человеком. Джентльменом по своей сути.
Анаис почувствовала, что то, что его беспокоило, имеет отношение к тому, что он собирался рассказать ей, и это уже какое-то время гложет и раздражает его.
Он откашлялся.
— Думаю, ты заметила, как сильно я переживал за Жизель Моро, — сказал он. — С самого начала ее безопасность и ее будущее имели для меня огромное значение.
— Ты испытывал к ней большую симпатию, — признала Анаис. — И на каком-то глубоко личном уровне, что я не совсем могу понять. Но я не знаю и даже представить не могу, каково это — нести подобное бремя, как у тебя и Жизели, и я этому действительно очень рада.
Спустя какое-то время он потянулся и накрыл рукой руку Анаис и переплел свои пальцы с ее.
— Мое детство было такое же, как у Жизели, — сказал он. — До тех пор, пока мне не исполнилось двенадцать, я не мог ни к кому обратиться. Не было никого, кто бы помог мне.
— Да, — медленно произнесла Анаис. — И, честно говоря, я все время думаю об этом.
Его рот скривился в горестной улыбке.
— Моя мать винит в этом себя, — ответил он. — Но это была не ее вина. Она… она была так молода, ей было всего лишь семнадцать, когда она родила меня, и она не могла знать, чего ожидать.
— Я вот чего не понимаю, — пробормотала Анаис, пытаясь поймать взгляд Джеффа. — Разве лорд Бессетт не ее кузен? Дар передается с кровью. Любой, кто обладает им, знает это.
— Да, моя мама — правнучка четвертого графа Бессетта, — сказал он. — Однако то, что она вышла замуж за кузена, было всего лишь браком по расчету, который, скажем так, спас ее. И меня. И…
Анаис ободряюще посмотрела на него.
— И?..
Джефф сглотнул.
— И моего настоящего отца, — закончил он.
Чтобы во всем разобраться, ей потребовалась пара минут.
— А-а, — наконец сказала она. — Я начинаю понимать.
Его горькая улыбка стала мрачной.
— Уверен, мне не нужно просить тебя держать это в тайне, — сказал он. — Все понятно.
— Джефф, для меня это ничего не меняет, — быстро сказала она, положив руку на его лицо. — Мне жаль твою маму — наверное, ужасно зачать ребенка, будучи такой молодой и вне брака, — но для меня не имеет значения, кто твой отец. Поверь, это так.
Он накрыл рукой ее руку, которая согревала его щеку.
— Я никогда не сомневался в этом, — тихо сказал он. — Анаис, ты не из тех глупышек, для которых такие вещи, как кровь и приличия, слишком много значат. И я никогда не стыдился того, кем я являюсь.
— Не думаю, что могло бы быть по-другому, — заметила она.
Он повернул голову к ее руке и долго целовал ладонь Анаис, а затем переплел свои пальцы с ее и положил обе руки к себе на колени, словно хотел получше разглядеть их.
— Я никогда не стыдился своего происхождения, — спокойно сказал он. — Я был зачат в любви родителями, которые очень хотели меня. Я был зачат также и в браке — или, возможно, за день или два до него. Видишь ли, в этом и заключается сложность.
Анаис почувствовала, что у нее расширились глаза.
— Ничего себе, — пробормотала она. — Может быть, расскажешь мне об этом подробнее?
Он приподнял плечо и вздохнул.
— За несколько недель до ее первого выхода в свет мать сбежала с бедным шотландцем и вышла за него замуж в Гретна-Грин, — сказал он. — Но мой дедушка по материнской линии был жестоким человеком. Ему удалось схватить их вскоре после этого и убедить мать с помощью каких-то фальшивых документов, что отец женился на ней ради денег — а их было много! — и что он заплатил ему, чтобы аннулировать брак. Он даже показал ей бумаги.
— Ох! — Анаис прижала руку ко рту. — Что за чудовище!
— Он был влиятельным политиком, — продолжил Джефф. — И решил устроить для нее брак из политических соображений, который должен был послужить удовлетворению его жажды власти. Он думал, что сможет скрыть ее тайное бегство и запугать ее, но он не учел меня. Одно дело обмануть молодого человека, вынудив взять в жены девушку, которая не является девственницей, и совсем другое — навязать невесту, которая уже с ребенком. Даже лорд Джессуп — мой дедушка — не осмелился сделать это. Моя мама, следовательно, стала для него бесполезной.
— Но он… он позволил ей вернуться к твоему отцу?
Джефф покачал головой.
— Нет, — сказал он. — Он был слишком мстителен и горд. Более того, он приказал избить отца и оставить его умирать. Мать была уверена, что ее бросили. Так что Джессуп быстро навязал ей ее кузена — отца Элвина, — ибо Элвину нужна была мать, а Бессетт был настолько погружен в книги по истории, что его абсолютно не волновал отцовский долг.
— Звучит эгоистично.
На мгновение Джефф заколебался.
— Думаю, скорее эгоцентрично, — задумчиво сказал он. — Бессетт был приличным человеком и по-своему заботился об Элвине и обо мне — и о моей маме тоже. Он понимал, что это необходимо, иначе он бы не женился на моей матери, зная, что она носит меня. Я утешаю себя этой мыслью, когда меня мучает бессонница.
Анаис прокручивала все это в голове, испытывая ужас и безумную печаль.
— И ты воспитывался Бессеттом как его ребенок, хотя был ему лишь кузеном, — прошептала она. — А Дар… твоя мама ничего не знала о нем?
— Она почти ничего не ведала о моем отце, — ответил Джефф. — Она знала, что он был шотландцем и обладал артистическими способностями, и она безумно любила его. Но она прожила всю свою жизнь в Йоркшире. Когда они сбежали, она провела в Лондоне не больше двух месяцев. А после ее свадьбы с Бессеттом — если можно это так назвать — они сразу же на несколько лет уехали за границу. До тех пор, пока она не привезла меня в Лондон, чтобы найти твою тетю, она даже не знала, что мой отец все еще был там.
— Но затем она нашла его?
Джефф жалко улыбнулся.
— О да, — сказал он. — Она нашла его — совершенно случайно. И, о Господи, хорошо, что тогда не нашла коса на камень. Когда он понял, что я его сын, он пришел в бешенство.
— О Боже! — распахнула глаза Анаис. — И что он сделал?
— Схватил меня за загривок, как заблудившегося котенка, швырнул в экипаж и увез в Шотландию, прежде чем кто-нибудь из нас смог вымолвить хоть слово, — рассмеялся Джефф.
