Ренд прошелся по комнате. Он уже не помнил, когда был тут в последний раз, но обстановка показалась ему знакомой. На окнах висели голубые шторы, такого же цвета портьеры украшали двери, и Ренду сразу представилась его собственная комната в Кренли, которую он занимал до женитьбы. Темная дубовая мебель, неуловимый спартанский дух… А это что? Модель «Золотой лани», корабля королевского пирата сэра Френсиса Дрейка. Ренд улыбнулся. Как же он мог забыть? Давным-давно он смастерил с помощью отца эту самую «Лань», а когда подрос, подарил ее своему юному кузену. Наверное, Дэвид очень дорожил этим маленьким корабликом.
И Ренд довольно долго стоял возле «Золотой лани», бережно проводя пальцами по тоненьким мачтам и поглаживая блестящую лакированную палубу. Потом он вздохнул, расправил плечи и вошел в гардеробную, которая служила Дэвиду библиотекой.
Книг было очень много, просто на удивление много. Дэвид явно любил читать и знал толк в литературе. Ренда поразило обилие древнегреческих авторов. Он наугад раскрыл томик Софокла и тут же захлопнул его, убоявшись вида греческих букв. О древних языках Ренд не вспоминал со времен Оксфорда. Да, Дэвид всегда был умным. Мать Ренда вечно ставила ему кузена в пример — мол, какой старательный да какой усидчивый… И теперь Ренду показалось, что он наконец понял, почему Дэвид увлекся чтением: играть-то со сверстниками он не мог, слабое здоровье не позволяло.
На столе Дэвида лежал потрепанный «Чайльд Гарольд» Байрона. Ренд мельком глянул на книгу и выдвинул ящик. Там была украшенная монограммой мужская перчатка для верховой езды — одна, без пары. Тут же, прямо под перчаткой, Ренд увидел письмо, написанное женским почерком. Он долго глядел на него, затаив дыхание, а потом осторожно взял и расправил — с такой опаской, как будто оно могло рассыпаться в прах от одного его прикосновения.
«Дорогой мой!
Прости мне то, что я тебе наговорила. Я совсем другое имела в виду — клянусь! Возвращайся в Шотландию. Возвращайся, и мы вместе подумаем над тем, как излечить твою безнадежную страсть. Молюсь за то, чтобы ты приехал поскорее».
Подпись отсутствовала, но это было не важно. Ренд сразу узнал руку Кейтлин, и его сердце пронзила такая острая боль, что он решил, будто вот-вот умрет. Он резко смял письмо. Кейтлин и Дэвид! Кейтлин и Дэвид… Вот оно что! На какой-то короткий миг он очень обрадовался тому, что Дэвид погиб и не представляет больше для него угрозы. Но он тут же устыдился этой мысли и замер, опустив голову и размышляя о том, изменит ли это письмо его жизнь.
Внезапно он почувствовал, что в комнате есть еще кто-то, кроме него, и обернулся. В дверях стоял лакей, стараясь деликатным покашливанием привлечь внимание к своей скромной персоне.
— В чем дело? — спросил Ренд.
Любопытство на лице слуги сменила маска равнодушия.
— Хозяин просит вашу светлость пожаловать в библиотеку.
Ренд коротко кивнул, отпуская лакея, и еще какое-то время побродил по комнате, стараясь успокоиться. Затем он спустился в библиотеку.
Там находились сэр Рендал и еще один джентльмен, вставший при появлении Ренда.
— Вот неожиданность! — воскликнул Ренд, увидев молодого человека. — Мистер Хаутон! Какими судьбами?
Хаутон залился горячим румянцем, а потом сбивчиво пробормотал:
— Боюсь, я привез вам дурные новости. Вообще-то их; должен был сообщить вам мистер Мюррей, но он с вами разминулся.
— Кто-кто? — переспросил Ренд. — Вы говорите о Джоне Мюррее из Дисайда?
— О нем самом. Мы расстались с ним в Лондоне. Он поехал к вам в Сассекс, а я направился домой.
Ренд незаметно перевел дух. Что бы ни случилось, с Кейтлин все в порядке. Несчастье произошло не с ней.
— Давайте сядем, — предложил он.
Как только они уселись, Хаутон начал рассказ.
— Речь идет о дедушке вашей жены. С ним случился удар. Думаю, все очень серьезно, иначе за леди Рендал не послали бы. Извините, никаких подробностей я не знаю, потому что не ожидал найти вас здесь. Мюррей сообщил бы вам куда больше моего. Там был пожар… горела конюшня… и в огне погибли все лошади. Этого старый Гленшил перенести не смог.
Ренд забросал Хаутона вопросами, но тот только виновато разводил руками, будучи не в силах ничего добавить к сказанному. Тут Ренд вспомнил о Бокейн, которая жила в конюшне, и спросил о ее судьбе. Хаутон коротко ответил:
— Борзой удалось спастись.
— Не стоит скрывать правду, юноша, — серьезно произнес сэр Эрик. — Расскажите ему все до конца.
Ренд в изумлении смотрел на обоих джентльменов. Хаутон откашлялся и спросил:
— Помните ли вы, милорд, что мой отец исчез? — Ренд недоуменно кивнул, и Хаутон продолжил все тем же странным напряженным тоном: — Его уже нашли… то есть, я хотел сказать, нашли его тело. Коронер решил, что он оступился и упал в овраг… что это был несчастный случай. Но многие винят в его смерти собаку леди Рендал… вашей супруги. И я тоже думаю, что пес мог наброситься на него.
— Но это звучит совершенно невероятно! — воскликнул Ренд. — Бокейн никогда не нападала на людей, если только кто-нибудь не угрожал Кейтлин. — Тут он осекся и сбавил тон. — Извините, мистер Хаутон. Разумеется, я потрясен известием о гибели вашего отца и приношу вам свои соболезнования, но поверьте: собака леди Рендал тут ни при чем. И если это не был несчастный случай, то должно отыскаться какое-то иное объяснение.
Хаутон ответил устало:
— Я не знаю, чему и кому верить. Но я своими глазами видел тело отца сразу после того, как его нашли. Зрелище было не из приятных. Однако я обязан сказать вам, что собака держит в страхе весь Дисайд. Она одичала, и тому, кто пристрелит ее, обещана награда.
Ренд начал кое о чем догадываться, но эти его догадки не имели отношения к Бокейн.
— Так что же привело вас в наши края, мистер Хаутон? Это ведь ваше имя, не так ли?
Молодой человек вновь покраснел.
— Да, мое имя Хаутон. Но вот моего отца, вернее — отчима, звали Ивен Грант. Я сопровождал его тело, вот почему я здесь.
Ренд задумчиво глядел на него, а сэр Эрик сказал спокойно:
— Я и не знал, что мой друг отправился в Шотландию. Я был уверен, что он занят делами в Лондоне.
— Я вас уверяю, что во всем этом нет ничего подозрительного, — поспешил объясниться молодой Хаутон. — Отец назвался другим именем, потому что опасался мести со стороны клана Гордонов. Много лет назад — может быть, вы знаете об этом — Ивен Грант убил на дуэли лендлорда Дарока.
— Кровная месть принадлежит прошлому! — резко ответил Ренд. — Теперь никто бы не посмел поднять руку на вашего отца.
— Но он считал иначе, — тихо проговорил молодой человек. Отвернувшись, он добавил: — Думаю, не стоит раскрывать его инкогнито. Пускай весь Дисайд пребывает в уверенности, что страшное несчастье произошло именно с мистером Хаутоном-старшим.
