Жизнь бурлила вокруг Лорны, а она, насколько могла, жила своей, замкнутой жизнью, отметая все и оставаясь наедине со своей болью.
Как-то в конце февраля, когда Лорна вернулась домой после работы в библиотеке, она увидела спешащую к ней через прихожую тетю Агнес.
— Быстро поднимайся наверх! — торопливо прошептала старушка.
— Что случилось?
Агнес прижала палец к губам, схватила Лорну за руку и потащила за собой по лестнице наверх, не позволив даже снять пальто. Затащив ее в свою спальню, тетя Агнес закрыла дверь и посмотрела на племянницу глазами, сверкавшими, как отшлифованные сапфиры.
— Мне кажется, я нашла его.
— Кого?
— Твоего ребенка.
Лорна вцепилась руками в шарф.
— Ох, тетя Агнес… — выдохнула она, вздрогнув от охватившей ее надежды.
— Иди сюда. — Агнес взяла ее за руку и подвела к секретеру из розового дерева, стоявшему между окнами. Она вытащила из него небольшой лист белой бумаги и сунула его в руки Лорны. — Мне кажется, он все это время находился у Хальды Шмитт вот по этому адресу.
Лорна прочитала: «Хальда Шмитт, Гамбург-роуд 850, Миннеаполис, штат Миннесота».
Она резко вскинула голову.
— Но почему он у нее?
— Не знаю, но подозреваю, что Лавиния и Гидеон все-таки одумались и попросили Хальду вырастить ребенка.
— Но как ты узнала? Почему ты думаешь…
— После того как они увезли тебя, я постоянно обшаривала стол твоего отца.
В глазах тети Агнес появился самодовольный блеск.
— Не может быть!
— Еще как может. Мне пришлось хорошенько потрудиться. Понимаешь, я искала что-то, связанное с церковью или приютом, какие-нибудь незнакомые имена или документы об усыновлении. И вот последние несколько месяцев мне все время попадалось имя миссис Шмитт, и наконец до меня дошло. Твой отец продолжал платить ей даже после увольнения, и сейчас платит! И я спросила себя: а почему, если она здесь больше не работает? И мне все стало ясно, Лорна, разве не так?
Сердце Лорны тревожно заколотилось, краска прилила к лицу. Забыв снять пальто, она схватила тетю за руки.
— Ох, тетя Агнес, ты действительно так думаешь?
— А ты нет?
— Это может оказаться правдой, да? — Лорна в возбуждении зашагала по комнате. — Приехала мама, и ребенок исчез. А пока меня не было, миссис Шмитт уволилась. В этом есть смысл.
— И кто мог заподозрить, если миссис Шмитт вот уже в течение нескольких лет собиралась уволиться? А прошлым летом, когда началась ваша с Йенсом любовь, половина обитателей Озера Белого Медведя слышали, как Лавиния во время устроенного ею обеда жаловалась на то, что ее кухарка собирается уйти. И все понимали, что рано или поздно так и случится. Так что твои родители хорошо заплатили ей, и сейчас она воспитывает твоего малыша.
— Я должна все выяснить. — Лорна еще раз прочитала адрес. — Немедленно… завтра же! — Она подняла возбужденный взгляд на тетю. — И если это правда, то я никогда не смогу отблагодарить тебя.
— Если это правда, то для меня это и будет самой большой благодарностью.
Они улыбнулись, представляя себе, как это будет здорово, а потом тетя Агнес спросила уже деловым тоном:
— Что ты будешь делать, если найдешь его?
В глазах Лорны появилась тревога.
— Не знаю. — Она опустилась в кресло перед секретером, посмотрела на хрустальный стакан для ручек и повторила: — Не знаю.
Так что же ей делать, если это окажется правдой? Забрать ребенка? Вырастить его одной? Пойти к Йенсу и рассказать ему все? Но в каждом из этих решений возникала масса вопросов, на которые у нее на самом деле не было ответов. Ладно, для начала она найдет Гамбург-роуд и будет надеяться, что подозрения тети Агнес окажутся верными.
На следующий день, смазав домашним, что уходит работать в библиотеку, Лорна села на трамвай, с двумя пересадками добралась до западного предместья Миннеаполиса вышла в район под названием Ридли-корт, где сначала спросила дорогу в кондитерской, а потом у кучера фургона с надписью «Уошбурн и Кросби», загруженного мешками с мукой. Примерно после полутора часов ходьбы Лорна вышла на посыпанную гравием дорогу, по обе стороны которой на большом расстоянии друг от друга расположились дома с маленькими сараями и хозяйственными постройками во дворах. Запахи, витавшие в воздухе, указывали на наличие домашнего скота, хотя живности нигде не было видно. Дворы были огорожены штакетником, возле сараев виднелись поленницы дров.
Дом 850 был сложен из желтого кирпича, такой скромный, небольшой, с выступающей крышей, которую поддерживали декоративные белые столбы нуждавшиеся в покраске, как и забор. Лорна открыла заскрипевшую калитку и ступила на устланную досками дорожку, тянувшуюся между сугробами. Она уже дошла до середины дорожки, когда с плетеного коврика на крыльце вскочила собака и дважды тявкнула на Лорну. Та остановилась, а собака, помахивая хвостом, подбежала к ней и обошла, обнюхивая резиновые боты. Собака была лохматая, желтая, как дом, с пушистым хвостом и лисьей мордой.
— Привет, дружок, — сказала Лорна и протянула собаке руку в перчатке, чтобы та обнюхала.
Собака задрала морду и помахала хвостом, и Лорна двинулась дальше к дому в ее сопровождении.
У двери Лорну охватила тревога, сердце учащенно забилось. Если тетя Агнес оказалась права, то через несколько минут ее жизнь может в корне измениться. Перед тем как постучать, Лорна набрала в легкие воздух, словно ныряльщик, и почувствовала, как запершило в горле, а рукава пальто показались очень тесными.
Она постучала и принялась ждать. Собака отпрыгнула в сторону и лизнула снег. С сосулек на карнизах стекали капли, пробивая дырочки в снегу по обе стороны крыльца, где-то вдалеке каркала ворона. В доме хлопнула дверь, и сквозь плотную тюлевую занавеску Лорна увидела, что кто-то направляется к входной двери. Потом дверь распахнулась, и на пороге появилась Хальда Шмитт с кухонным полотенцем в руках. При виде Лорны у нее отвисла челюсть.
— Э-э… мисс Лорна…
— Здравствуйте, миссис Шмитт.
Собака прошмыгнула в дом, но женщины даже не пошевелились, Лорна в красном клетчатом пальто и таком же берете, а миссис Шмитт в накрахмаленном белом переднике, какой всегда носила на кухне в доме Барнеттов.
— Могу я войти? — спросила Лорна. Миссис Шмитт задумалась на секунду, потом, похоже, сдалась, отступила в сторону и сделала приглашающий жест, махнув полотенцем.
— Входите, раз уж вы здесь. Лорна шагнула в неотапливаемую прихожую, которая была не больше кладовки.
— Проходите в дом, — пригласила миссис Шмитт, закрыла дверь и пошла впереди гостьи. В доме было тепло и пахло свежеиспеченным хлебом. Справа у стены находилась ведущая наверх лестница, длинный коридор отделял ее от двух комнат слева, и заканчивался он широкой аркой, через которую было видно небольшую гостиную.
