– Почему ты вдруг подумала о человеческой мечте?
– Я просто размышляла вслух. Ведь даже мужчина, отягощенный всяческими заботами и ответственностью, должен уметь идти за своей мечтой, правда?
– Что ты хочешь мне сказать?
– Просто я сегодня устала, – прошептала она. – И плохо соображаю.
– Думаю, нам все равно придется поговорить, когда я вернусь.
– Ты едешь в Чикаго, да?
– Откуда ты знаешь?
– Просто я слышала, как Хантер сказал, что человек, которого ты ищешь, находится в Чикаго.
– Да.
– Не помню, как же его звали…
– Это неважно.
– Ты охотишься за ним, правда?
– Откуда тебе все это известно?
– Тогда на корабле ты сказал, что собираешься вернуться в горы, чтобы продолжить охоту на человека, который что-то сделал тебе. Я еще спросила тогда, плохой ли он человек.
Ее память поразила его. Он тяжело вздохнул:
– И я сказал, что он плохой.
– Ты ведь хочешь убить его, да?
Он не знал, сказать ей правду или нет. Тэйлор сама отвлекла его, заговорив о другом.
– У тебя есть обязательства.
– Да, есть, – согласился Лукас. И подумал о восьми солдатах, которых убил Колдер. Голос Лукаса оставался единственным. Остальных заставили замолчать навсегда. Он один слышал их крик о справедливости. И мести. Он обязательно покончит с Джоном Колдером. И испытает удовольствие, глядя на его предсмертные муки. А закон теперь ни ему, ни тем восьмерым ребятам не сослужит службы.
Лукас закрыл глаза. Ему надо было разделаться с прошлым, прежде чем заглядывать в будущее. Он дал клятву. И сейчас не собирается нарушать ее. Он прекрасно знает, что такое обязательства.
Любовь глядит не глазами, а сердцем.
Вильям Шекспир «Виндзорские проказницы»
Тэйлор всерьез задумалась о том, чтобы отложить отъезд еще на один день. На то, чтобы упаковать все их покупки, уйдет больше времени, чем она предполагала. Кроме того, двойняшки совали нос буквально во все, что раз в десять затрудняло ее задачу. Джорджи устроила себе домик в одном из запасных сундуков, которые Тэйлор купила на всякий случай, а Элли прыгала на всем, что стояло неподвижно. Терпение Тэйлор подверглось серьезному испытанию, и к полудню она поняла, что не успеет справиться со всем, что запланировала. Она покормила детишек, уложила их поспать, а потом снова принялась за упаковку. Дэниел был сегодня Дэвидом и помогал ей во всем.
Тэйлор старалась не думать о Лукасе. Дважды за утро без всяких видимых причин ей на глаза наворачивались слезы. В конце концов она призналась себе в горькой правде. Она скучала о нем. Как она жалела теперь, что не вытянула из него всю историю о человеке, за которым он собирался охотиться. Тэйлор подумала, что не стала бы так волноваться, если бы знала все подробности. Пока что она знала только, что Лукас гонится за человеком, которого разыскивает полиция, а следовательно – опасным. И чем больше об этом думала, тем больше беспокоилась.
Ее волнение еще усилилось, когда она получила телеграмму от Гарри Шермана, банкира из Бостона. Там сообщалось, что ее дядя Малькольм подал ходатайство, чтобы суд признал недействительным завещание его матери. Негодяй не постыдился опозорить свою покойную мать, заявляя, что она была недееспособна и находилась под огромным давлением. Шерман добавил к этому и еще одну новость: до решения суда к счетам в Англии прикасаться нельзя. К счастью, у поверенных Малькольма не получилось так же быстро договориться с американскими банками.
Виктория только-только вошла в комнату, когда принесли эту телеграмму. Новости встревожили ее. Тэйлор же совсем не удивилась. Она ожидала, что ее дядя воспользуется всеми возможными уловками, чтобы только не упустить деньги из своих жадных пальцев. У Тэйлор ушло несколько минут на то, чтобы сообразить, каким образом Шерману удалось разыскать ее, но потом она вспомнила, что дала банкиру в Цинциннати свой временный адрес, когда подписывала банковские чеки и переводила часть своих вкладов.
Известие о ее местонахождении долетело с молниеносной скоростью. Едва они с Викторией успели договориться подождать с отъездом до завтра, как пришла еще одна телеграмма. Эта не просто удивила Тэйлор, но напугала ее до смерти. Самому Малькольму удалось ее выследить. И теперь он желал объявить ей, что подал ходатайство в лондонский суд об опекунстве над своими внучатыми племянницами и что его просьбу только что удовлетворили. Поэтому он посылает вооруженную охрану, чтобы забрать близнецов и доставить их обратно в Англию, где он сможет за ними присматривать.
– Как же ему стало известно о Джорджи и Элли? – спросила Виктория. – Вы ведь надеялись – он не узнает, что их отец умер, да?
– Он хорошо подготовился, – сказала Тэйлор шепотом. Она была охвачена такой паникой, что руки у нее тряслись, и она никак не могла остановить дрожь. – Мадам назвала близнецов в своем завещании. Деньги, которые она оставила для Джорджи и Элли, составляют значительную сумму. Как их опекун, Малькольм, должно быть, полагает, что сможет контролировать их наследство. О Боже, я же полный профан в судебных вопросах. Неужели местные власти помогут ему забрать у меня девочек? У американских судов существует какое-нибудь соглашение с английскими?
– Нам придется это разузнать, – сказать Виктория. – Как только мы приедем в Редемпшен. Я могу быть готова ехать через пятнадцать минут.
Через полчаса они выписались из гостиницы. Тэйлор оставила Хантеру записку, купила на вокзале билеты, и через какой-нибудь час они уже сидели в поезде, ехавшем в сторону Территории Монтана.
Хантер провел день, прочесывая город в поисках подходящего жилья. Он вернулся в гостиницу лишь поздно вечером, и ему сразу передали записку от Тэйлор. Хантеру пришлось дважды прочитать ее, прежде чем он смог в нее поверить. Эта дурища благодарила его за доброту, объясняла, что заплатила за его номер, и заканчивала свое послание тем, что приглашала его прийти к ним поужинать, как только они с Викторией и детьми устроятся в их новом доме в Редемлшене.
Он подумал, что она сошла с ума. Упаковал свои вещи, состоящие из одной сумки, оставил у администратора записку для Лукаса, когда тот вернется, а потом бегом пустился на вокзал в надежде сесть на следующий поезд.
Настроение у него было хуже некуда. Тэйлор и ее болезненная подружка – обе ненормальные. О чем они только думают? Нет, точно обе спятили! Но, закончив мысленно бичевать их за этот безумный план, он переключился на настоящего виновника. Росс. Видит Бог, их дружбе тоже есть предел. А погоня за двумя ненормальными женщинами уже переходит все границы. Лукас теперь его должник. И если эту рыжую еще раз вырвет на Хантера, то ему, возможно, придется Лукаса пристрелить, чтобы свести счеты.
