Николь Рейш - Мое сломанное счастье (СИ)

Апрельское солнце освещает широкую дорогу, которая темно-серой полосой упирается в горизонт. За окном машины мелькают ярко- зеленые поля и деревья. Словно неуклюжий художник разбрызгал кругом свои яркие краски, и я впервые за долгое время залюбовался окружающим миром.

Моя поклажа легка, чемодан одежды да старая гитара, которая давным-давно должна была рассыпаться, но какие-то невиданные силы поддерживают ее состояние. И какой бы бесполезной я ее не считал, рука не поднялась бросить ее в старой квартире. Гитара и потрепанная фотография - это все, что осталось мне от Эмили.

Я держу свой пусть по трассе 49Б, именно на ней погибли родители Эмили, и чуть было не погибла она сама. Припарковавшись у обочины и выйдя из машины, я оказался прямо на том месте, где ели живая Эмили дрожала в моих руках. Из открытого окна машины на улицу выливался голос Damian'a Rice [1], та самая песня, под которую стоя на крыше, рыдала моя любимая.

Бывает так, что жизнь становится похожа на карусель. Все вокруг тебя несется в бешеном ритме, совмещая в одно целое все дни недели. Голова начинает кружиться и все силы исчезают. В такой момент единственное, что можно сделать, чтобы не сойти сума - остановиться. Взглянуть на мир глазами в режиме «Пауза» и просто отдышаться.

Но бывает и такое, когда ты просто попадаешь в «День сурка» [2]и каждое твое «сегодня» ни чем не отличается от предыдущего. И ты медленно, но верно сходишь сума. Тебя поглощает «серость» жизни. Из такого состояния невыносимо трудно выбраться самостоятельно. Надо просто «выпасть» из этого и вцепиться в новую жизнь.

Эмили - мой «День сурка» и мне приходиться бежать в другой город, чтобы избавиться от этого.

Ночью двадцать девятого октября (я на всю жизнь запомню эту дату) я проснулся от невыносимой боли, словно тысячи ножей кромсали мое сердце, разрывая меня изнутри. И этому могло быть только одно объяснение - моей Эмили не стало.

Я всегда думал, что день, когда она умрет, станет и моим последним днем тоже. Но почему-то судьба меня пощадила, и мне пришлось в одиночку справляться со своим горем.

Одно дело, отпустить Эмили к другому мужчине, но знать, что она живая и что у нее есть дети, которых она любит и которые любят ее. Знать, что Эмили радуется, смеется, плачет, переживает все то, что должен пережить каждый нормальный человек.

Совсем же другое, проснуться утром и понять, что ни в одном даже самом укромном уголке мира ее больше не отыскать. Коварная смерть забрала с собой самое прекрасное создание во всем белом свете. Такая боль утраты слишком не выносима для человека, коим я сейчас и являюсь.

Спустя тридцать лет после возвращения Милана, Катарины и Михаэля в Эдеме развязалась война между старейшинами и ангелами (как падшими так и не падшими), за право самостоятельно выбирать, какой жизнью им жить.

Старейшины или «ОНИ» как мы их называем, были свергнуты и отобраны новые. Любой ангел, которому надоедала жизнь бессмертных, мог добровольно сложить крылья и отдать бессмертие. Стать человеком и прожить пусть и короткую, но куда более разнообразную жизнь. Год назад я выбрал именно такой путь, но для нас с Эмили было уже слишком поздно. На тот момент ей исполнилось пятьдесят восемь лет, когда же мне по человеческим меркам едва ли было двадцать семь.

В день ее смерти, мой брат Лий, который все еще был ангелом и по счастливой случайности был приставлен ангелом-хранителем к внуку Эмили, появился в моей гостиной с лицом полным скорби, и лишь одним словом: «Мне жаль... »,подтвердил все мои опасения. Сердце Эмили больше не бьется, но все, же она прожила достойную, относительно долгую и я надеюсь счастливую жизнь. Пусть и без меня.

Жестокая эта штука судьба, то и дело смеется над нами. Проверяя, как сильно она сможет нас одурачить и в какой именно момент мы сдадимся и опустим руки.

Мой отец был ранен на войне «ангельским кинжалом» и лишь тогда на пороге смерти он рассказал мне о том, что разговаривал с Эмили и подтолкнул ее отказаться от нас, ради спасения моей жизни. Но знала бы она, насколько сильно была невыносима моя жизнь без нее, и на какие муки обрек меня ее выбор. Не было и дня, чтобы я не думал о ней и не мечтал ее вернуть.

Но знаете, наверное, это и есть настоящая любовь. Когда ты готов отпустить свою возлюбленную к другому мужчине и позволить ему сделать ее счастливой. Чтобы он дал ей все, что ни когда не сможешь дать ты.

Но когда первый солнечный луч проскользнул из-за окна в мою спальню, словно воришка, прокравшись по старому паркету, я наконец-то понял, что наступило первое утро в мире, где больше не существует Эмили Бейли. И Господи, Эмили, мне расхотелось жить.

Ноябрь 2009 года

Сегодня замечательный день. В смысле, замечательный он не, потому что на улице теплый красочный день. В Эдеме такая погода всегда, один сплошной, радостный, летний день. И ни кто из здесь живущих ни разу не видел какой-либо другой погоды, не говоря уже о ночном небе.

Сегодняшний день замечателен тем, что я и мой младший брат Василий (или как он предпочитает, чтобы его называли - Лий) получим новое назначение. Нас приставят ангелами-хранителями к людям, которые в будущем должны сделать что-то грандиозное.

Например, одним суждено стать великими вождями народа, положить конец затянувшимся войнам и отстоять свободу своего народа. Другим же стать учеными и разработать вакцину от неизлечимых болезней.

У каждого из них разная судьба, но одна великая цель - сделать мир людей лучше.

- Как здорово, брат! - Восхищенно говорил Лий. - Я наконец-то получу свое первое назначение. Подумать только, я существую всего-то сто тридцать лет, а уже буду иметь своего подопечного.

Мы с Лием шли через центральную площадь, которая постоянно переполнена ангелами, выполняющими те или иные поручения старейшин, в сторону главного корпуса, в котором и располагались приемные кабинеты всех старейшин.