В глазах Филиппа горел огонек, которого она не видела с момента своего возвращения в Ношатель.
— Поздоровайся с Жаном-Люком, — сказал он.
Затаив дыхание, Келли опустила глаза и посмотрела на ребенка, которого Филипп бережно держал в руках. Темноволосый малыш крепко спал.
— Филипп, я никогда не видела более красивого ребенка, — произнесла Келли, потом обратилась к Анэлизе: — Вы, наверное, безумно любите его.
На глаза пожилой женщины навернулись слезы.
— Мне кажется, что я снова воспитываю Иветти, только на этот раз рядом со мной нет моего мужа Луи. Он был бы рад внуку.
— Как давно он умер? — спросила девушка.
— Три года назад, — ответила Анэлиза.
Поддавшись импульсу, Келли коснулась ладонью плеча Анэлизы.
— Вы столько страдали, но при одном взгляде на Жана-Люка вас явно переполняет радость. Он такой красивый!
— Ты слышишь, как много приятного о тебе говорят, сынок? — прошептал Филипп, смотря на ребенка.
Значит, Филипп уже считает его СВОИМ сыном.
Он даже забыл о своем больном колене. Зная, что муж не должен перетруждать колено, Келли решила, что лучше всего предложить всем присесть.
Как только Анэлиза присела на стул, Филипп расположился в кресле.
— Можно мне получше рассмотреть его? — спросил он Анэлизу.
— Я удивлена, почему вы до сих пор этого не сделали. Давайте я принесу одеяло из люльки-сумки...
— Не нужно, мадам, — возразила Келли. — Здесь есть одеяло, доставшееся мне от бабушки. — И она расстелила одеяло на диване рядом с мужем.
Филипп начал разворачивать ребенка, будто ценный подарок, потом стал очень осторожно раздевать его. Сняв с Жана-Люка подгузник, он улыбнулся. Это была первая улыбка, коснувшаяся его губ с тех пор, как Келли вернулась в Швейцарию.
Опустившись на колени напротив ребенка, Келли тоже принялась рассматривать его. Ведь совсем скоро она так же восхищенно станет смотреть на собственное дитя.
Мальчик оказался таким же смуглым, как Филипп, но в остальном он, скорее всего, походил на представителей семьи Иветти. Жан-Люк вряд ли вырастет таким же высоким и худощавым, как Филипп.
Ребенок проснулся. Сначала мальчик сморщил маленький подбородок, потом открыл серо-коричневые глазки, но плакать не стал.
Филипп тихо рассмеялся, отчего Келли затрепетала. Он наклонился и поцеловал ребенка в животик.
— Все хорошо. Твой папа рядом, — тихо сказал он.
Филипп ловко сменил ребенку подгузник, потом одел его и завернул в одеяло.
— Вот, — Анэлиза протянула ему бутылочку и матерчатую салфетку. — Можете покормить его.
Ребенок принялся кушать настолько жадно, что все рассмеялись.
Келли очень хотела подержать Жана-Люка на руках, но решила не вмешиваться. Еще неизвестно, насколько долго Анэлиза задержится в их доме. Пусть сейчас Филипп наслаждается обществом ребенка.
Келли повернулась к матери Иветти.
— Мадам Буато...
— Зовите меня по имени, — предложила та.
— Анэлиза, — тихо сказала Келли, — ужин готов. Прошу вас к столу. Филипп присоединится к нам, когда закончит кормление ребенка.
— Я не слишком обременяю вас? — спросила Анэлиза.
— Совсем нет.
Женщины вышли из гостиной. Филипп был настолько поглощен ребенком, что даже не заметил, как они ушли.
Усадив Анэлизу за стол, Келли принесла из кухни горячие блюда и умело расставила их на столе.
Ей очень хотелось обнять пожилую женщину и поблагодарить за чуткость, однако Келли не знала, каковы намерения Анэлизы и как она отреагирует на подобный прилив чувств. Так что оставалось только заняться трапезой. К своему испугу, Келли снова почувствовала, что невероятно голодна.
— Вы прекрасно готовите. Никогда не ела ничего вкуснее, — сказала Анэлиза.
— Моя жена — французский повар, — раздался голос Филиппа.
Келли повернула голову и увидела, что ее муж вошел в столовую и стоит, одной рукой опираясь на трость, а другой держа — ребенка.
— Правда? — удивленно спросила Анэлиза.
— Да, — Келли кивнула и поставила для мужа тарелку. — Меня помогали воспитывать бабушка и дедушка. У них был ресторан, который я должна была в свое время унаследовать. Это ресторан с французской кухней. Я действительно считаю ее самой вкусной.
Филипп присел за стол.
— Ее еда лучше, чем в роскошном ресторане, — сказал он.
Пожилая женщина улыбнулась.
— Никогда не была знакома с поваром. Не каждому мужчине достается в жены искусный повар, мсье.
— Согласен. Надеюсь, вы все-таки будете называть меня просто по имени еще до окончания этого вечера, — сказал он.
К радости Келли, Филипп принялся за еду с жадностью. На десерт девушка подала пирожные с малиной и кофе.
— Скажите, Анэлиза, — произнес Филипп, допив кофе, — Жан-Люк всегда такой спокойный? Он сразу же уснул после кормления.
— Да, — мадам Буато улыбнулась. — Хотите, чтобы он остался у вас на ночь?
— Это возможно? — выпалила Келли, прежде чем поняла, что не имеет права спрашивать об этом.
— Конечно, — ответила Анэлиза. — Я принесла с собой достаточно смеси для кормления. Все, что будет нужно, так это поменять ему подгузник.
Филипп коснулся ладонью плеча пожилой женщины.
— Вам будет не слишком одиноко без него?
Его хриплый голос едва не свел Келли с ума. Поднявшись из-за стола, она принялась мыть посуду, дабы никто не увидел выражения ее лица.
— Я буду скучать по нему, — ответила Анэлиза, — однако, повозившись с ребенком, вы станете ему ближе. Будет лучше, если я уйду прямо сейчас, пока он снова не проснулся.
— Я не знаю, как вас и благодарить, — голос Филиппа надломился.
— Филипп... — Келли с трудом сглотнула.
Он посмотрел в ее сторону.
— Давай я отвезу Анэлизу домой, а ты займись ребенком, — неуверенно произнесла девушка.
— Я с удовольствием воспользуюсь вашим предложением, — быстро сказала гостья, не дав Филиппу возможности ответить. — По дороге я расскажу, что можно, а что нельзя делать с ребенком. Завтра я позвоню вам, чтобы узнать, как идут дела.
Филипп кивнул, потом сердито посмотрел на Келли:
— Будь осторожна на дороге.
Келли понимала, что сейчас он прежде всего заботится о благополучии Анэлизы, а не о ней.
— Обещаю, — сказала Келли.
Мать Иветти поднялась из-за стола:
— Спокойной ночи, Филипп. Сладких снов, малыш, — она поцеловала ребенка в лобик, потом последовала за Келли.
По дороге к дому Анэлизы разговор начала Келли.
— Анэлиза...
— Ничего не говорите, дорогая. Я поняла, что ребенок Иветти в надежных руках.
— Спасибо, что привезли его, — прошептала Келли. — Мой муж сегодня стал просто другим человеком.
