Филипп посмотрел на поднос, потом на нее. Его глаза "были наполовину прикрыты, поэтому Келли не могла догадаться, о чем он думает.
— Я предпочитаю разговаривать с Патриком в гостиной, — раздраженно произнес он, потом удалился.
Удивленная Келли прошла в гостиную. Она поставила поднос на журнальный столик напротив Филиппа.
— И когда же приедет твой брат? — спросила она, кладя подушку под его больную ногу.
— С минуты на минуту.
— Тогда я отправляюсь в магазин, чтобы успеть приготовить вам обед.
— Не утруждай себя. Я все еще сыт после того завтрака, что ты приготовила в шале. Патрик зайдет всего на минуту, а потом уедет в аэропорт.
— Куда он летит? — спросила Келли.
— Возвращается в Париж.
— Что-нибудь случилось дома? — обеспокоенно осведомилась девушка.
Филипп надменно уставился на нее:
— Брат заменял меня в компании, пока мне ни до чего не было дела. Теперь я могу вернуться к работе, так что в его услугах более не нуждаюсь.
— Понятно, — ответила Келли.
Хотя ее обрадовала новость о том, что Филипп возвращается в компанию, она волновалась по поводу того, вылечит ли он колено к тому моменту. Однако сдержалась и ничего не сказала ему.
— Давай я принесу еще одну чашку, чтобы вы выпили чаю, пока я буду ходить по магазинам.
Вернувшись в гостиную, она нашла Филиппа разговаривающим по телефону. Он бросил на нее недовольный взгляд.
— Извини за беспокойство, ты не знаешь, где мои ключи?
— Понятия не имею! — ответил он.
Его поведение с момента их приезда в квартиру изменилось. Филипп по-прежнему злился на Келли, но теперь она явно еще и надоела ему.
Несмотря на расстроенные чувства, девушка никак не ответила на его грубость, а только направилась в комнаты, чтобы отыскать ключи.
Бродя по квартире, она вспомнила тот ужасный вечер, когда Филипп попал в аварию. Найдя ключи на комоде, Келли с такой силой сжала их, что порезала палец. Быстро пройдя в ванную комнату, она наклеила на палец пластырь.
Как же ей удастся достучаться до Филиппа? Ведь этот мужчина в гостиной кажется ей совершенно чужим!
Полная решимости, Келли отыскала адрес Анэлизы Буато, матери Иветти, и направилась к ней.
Проходя мимо гостиной, она заметила, что Филипп пьет приготовленный ею чай и разговаривает по телефону.
Келли спустилась в подземный гараж и подошла к своему автомобилю, который стоял на том же месте, где она оставила его месяц назад. Девушка отправилась в центр города, который любила больше всего.
В воздухе витал аромат свежей выпечки, поджаренного кофе и какао. Здесь не было ни одного супермаркета, только небольшие магазинчики.
Сделав покупки, Келли отправилась к мадам Буато. Остановившись у двухэтажного здания, она подошла к домофону и нажала нужную кнопку.
Спустя минуту ей ответила по-французски женщина.
— Мадам Буато?
— Да, а кто вы? — настороженно спросила женщина.
— Меня зовут Келли Дидье, я жена Филиппа.
Наступила зловещая тишина. Келли боялась, что пожилая женщина не захочет с ней разговаривать.
— Мы должны поговорить, — быстро произнесла девушка по-французски. — Вы потеряли дочь, а я осталась без мужа.
— Что вы имеете в виду?
На глаза Келли навернулись слезы.
— Прошу вас, позвольте мне войти, я все вам объясню. Я знаю, что вы страдаете, но и мне не легче. Если мы поговорим, то сможем помочь друг другу. Я не создам вам проблем.
Казалось, что прошла вечность перед тем, как женщина ответила:
— Можете зайти ненадолго. Моя квартира находится в конце коридора.
— Благослови вас Бог, мадам.
Положив трубку домофона, Келли вошла в подъезд.
Мать Иветти ждала ее на пороге своей квартиры. Это была худощавая седовласая женщина около шестидесяти лет.
Ребенок явно спал, потому что женщина поднесла к своим губам палец, давая Келли понять, чтобы та не шумела. Они прошли в маленькую, скромно обставленную гостиную. О ребенке ничего не напоминало, кроме детской люльки-сумки в вестибюле.
Келли увидела несколько фотографий с Иветти, стоящих в конце стола. Это была привлекательная женщина с короткими каштановыми волосами, ухоженная, но несколько старше, чем ее представляла Келли.
— Спасибо, что позволили мне войти, мадам, — заговорила девушка. — Во-первых, примите мои соболезнования по поводу смерти вашей дочери. Я уверена, что нет на свете ничего хуже, чем смерть собственного ребенка. Прошу, примите эти цветы в знак моего сочувствия.
Пожилая женщина немного помедлила, потом взяла принесенный Келли букет и тихо поблагодарила ее.
— Мой муж ничего не знает о моем визите. Боюсь даже представить, как он рассердится, если узнает, что я пришла к вам. Давайте я расскажу вам, зачем пришла.
Женщина молчала, словно побуждая Келли продолжать. И девушка рассказала матери Иветти о том ужасном вечере.
— Я понимала, что до женитьбы у Филиппа было много женщин, но я не знала их имен. В больнице он рассказал мне об Иветти. Муж мог бы солгать мне тогда, однако он поступил как честный человек. Уверена, что и ваша дочь была порядочной женщиной, — поспешила прибавить Келли. — У них был роман, который привел к рождению ребенка. Я не виню ее за то, что она пришла в тот вечер к Филиппу. Иветти действительно любила его.
Пожилая женщина с горечью махнула рукой:
— Моя дочь встретила его, когда каталась на лыжах в Шамони. По возвращении она только и делала, что говорила о Филиппе.
— Я сама слышала, с какой любовью в голосе она умоляла Доктора позвать к ней Филиппа в тот вечер в больнице. Я чуть не сошла с ума, ибо мне было жаль ее и ребенка.
Мадам Буато опустила глаза.
— Я тогда встала перед дилеммой, — продолжала девушка. — Понимаете, я выросла без отца, поэтому не хотела, чтобы и ребенок Иветти повторил мою судьбу. Пока Филипп был на рентгене, я вернулась домой, написала ему прощальное письмо, заявив, что подаю на развод, и уехала в Вашингтон. Я хотела, чтобы после развода Филипп женился на Иветти.
— Вы сделали это ради моей дочери? — спросила мадам Буато.
— Я сделала это ради нее, Филиппа и их ребенка. Если бы подруга не рассказала мне о смерти Иветти, я никогда не вернулась бы в Ношатель. Но теперь мой муж отказывается от меня. Он не верит, что я люблю его, — ее голос дрожал. — Однако он хочет видеть СВОЕГО сына, если конечно это ЕГО сын.
— В этом нет сомнения!
— Я верю вам, — кивнула Келли, — но вы должны понимать, отчего у Филиппа могут быть сомнения. Иветти следовало прийти к нему сразу же, как только она узнала о своей беременности. Он намерен провести тест на ДНК.
