Не слишком ли много она сказала? Не спросит ли Коннор, откуда ей известно о проницательности Джозефа?
Однако Коннор, похоже, был слишком погружен в свои собственные проблемы, чтобы задавать какие-то вопросы. Глядя в окно, он тихо повторил:
– Я не знаю.
Мэтти тут же предложила:
– Я с радостью пойду с вами.
Коннор резко повернулся к ней, и его недоумевающий взгляд, словно лазерный луч, остановился на ее лице.
– Я серьезно, – быстро сказала она. – Заезжайте за мной завтра утром, и мы отправимся в резервацию.
Коннор молча смотрел на нее. Машина, стоявшая сзади, начала сигналить, напоминая им о том, что загорелся зеленый свет. Коннор молча въехал в город Маунтвью.
Мэтти не выдержала:
– Ну, что скажете? Согласны?
Он медленно кивнул.
– Если вы поедете со мной.
Ее душа наполнилась ликованием.
Коннор высадил Мэтти возле городской ратуши, где она провела минут двадцать, оформляя разрешение на строительные работы. Ей сказали, что разрешение будет выдано в течение недели. Мэтти выписала чек и направилась в сторону магазина стройматериалов, где договорилась встретиться с Коннором.
Был конец октября, но день выдался солнечным и теплым, и она подставила лицо ярким лучам. Скоро зима укроет Новую Англию снежным покрывалом, и ей хотелось насладиться, пока это еще возможно, прекрасным днем.
Проходя мимо кинотеатра, она раскланялась с каким-то незнакомцем.
Очень довольная собой, Мэтти представляла, как обрадуется старый шаман возможности пообщаться со своим внуком.
Она почти не обратила внимания на подростка, приклеивающего листок к стеклянной витрине аптеки. Но, увидев лицо Бренды, смотрящее на нее с плаката, застыла на месте.
«ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ! Вы видели эту женщину?»
У нее пересохло во рту. Мэтти сорвала плакат, но, повернувшись, увидела, что подросток приклеивает другой плакат к большому почтовому ящику неподалеку.
Мэтти бросилась к парнишке.
– Привет, – окликнула она его. – Можно тебя на минутку?
Пожав плечами, паренек кивнул. На вид ему было лет тринадцать-четырнадцать.
– Что это? – спросила она, показывая на плакат.
– Не знаю. Думаю, какая-то женщина пропала. Этот тип обещал дать мне пятьдесят баксов и свой автограф, если я расклею эти плакаты по всему городу. Он сказал, что скоро станет знаменитым и его автограф будет стоить целое состояние.
Старина Томми.
Парень шмыгнул носом.
– Нужен мне его автограф! Деньги – другое дело. – Он просиял: – Я куплю себе на эти пятьдесят баксов новый самокат.
– Отлично, – сказала Мэтти. – А сколько плакатов дал тебе этот человек?
– Да не так много. Штук пятнадцать.
– Я не могу тебе помочь?
– Спасибо, мадам, но у меня осталось всего три штуки.
– Вот я их и возьму, – предложила она. – А ты можешь отправиться за своим самокатом.
– Вот здорово! Спасибо.
Паренек протянул ей плакаты и убежал.
Итак: три она взяла у мальчика, один сняла с телефонной будки, один – с аптечной витрины, один – с почтового ящика. Это значит, что ей осталось разыскать девять плакатов и избавиться от них.
Мэтти торопливо зашагала вниз по улице, сорвав по пути плакат с витрины лавки скобяных товаров. Она старалась делать все как можно незаметнее. Не хватало еще привлечь к себе внимание. Старина Томми наверняка скоро вернется в город. Наверное, придется сказать Бренде, что для их со Скотти безопасности им будет лучше уехать из этого штата.
Ей пришлось пройти еще три улицы, прежде чем она убедилась, что разыскала все плакаты с портретом Бренды. Мэтти била дрожь, когда она присела на скамейку. Разорвав все плакаты до единого, она скомкала их и выбросила в мусорную урну. Затем, медленно вдохнув прохладный воздух, попыталась спокойно справиться с видениями, мелькавшими в ее голове.
Скотти, переступивший ее порог с широко открытыми от страха глазами. Бренда с разбитым лицом.
Тут эти видения изменились. Искалеченное лицо женщины превратилось в лицо Сьюзен. Голубые глаза сестры, полные слез. Ее нежный голос. Она снова и снова задавала Мэтти вопрос, почему муж, которому полагалось любить ее, хочет причинить ей боль.
Мэтти прикрыла глаза и перенеслась на пять лет назад, в свое прошлое.
Гроб из полированного розового дерева. В его латунных ручках-уголках отражается солнечный свет, пока он стоит на краю разверстой ямы.
Скорбь сжала сердце Мэтти. Возможно, только благодаря ей Бренда избежала страшной участи Сьюзен.
Как она могла радоваться тому, что Коннор займется реконструкцией каретного сарая, в то время как Бренда и Скотти находились в ее отеле? Неужели она полностью утратила способность здраво мыслить? Разве Коннор не сказал, что пригласит водопроводчика, который установит оборудование для ванной комнаты? Разве не говорил, что потребуется электрик, чтобы обновить проводку? И разве он не сказал, что какой-то инспектор придет проверить работу?
Если все эти люди начнут крутиться возле «Тропы мира», сохранить пребывание Бренды в секрете будет почти невозможно. Кто-то из этих рабочих может невзначай сказать кому-то в городе о гостях Мэтти. А что, если она пропустила какой-то из плакатов, предлагавших вознаграждение? Вдруг один из этих плакатов попадет в руки кого-то, кто видел Бренду в ее отеле?
А как же Коннор и все его проблемы?
Ты, Мэтти Рассел, позволила своим страстям взять верх над разумом, строго сказала она себе.
Коннор Сандер не нуждается в ее помощи. Во всяком случае, не так, как Бренда и Скотти.
У него есть родственники, которые беспокоятся о нем и были бы счастливы помочь ему. Коннору надо только протянуть им руку. А у Бренды нет ни единой души, кроме Мэтти, на которую можно было бы опереться.
Коннору не грозит никакая опасность. А жизни Бренды угрожает мужчина, который должен был ее любить и заботиться о ней. А она настолько боится этого свирепого, неуправляемого боксера, что убежала из дома вместе с сыном.
Мэтти вздохнула, ее плечи печально поникли. У нее была ясная и сильная мотивация, стоявшая за ее уединенным образом жизни, – безопасность тех женщин, которых она приютила.
Просто непостижимо, почему она позволила себе отклониться от своей цели из-за Коннора. Из-за того, какое впечатление он производил на нее с их первой встречи.
Вот и сейчас ее дыхание стало учащенным, стоило ей лишь просто подумать о нем.
О том, чтобы Коннор с целой бригадой рабочих приступил к реконструкции каретного сарая, и речи быть не может, пока Бренда и ее сын остаются в ее отеле. Это небезопасно для Бренды, ведь Томми предложил вознаграждение за информацию о месте ее нахождения.
Мэтти понимала, что самым правильным и единственно возможным выходом было поставить интересы Бренды и Скотти выше своих пустячных желаний. Но она уже сказала Коннору, что он может заняться проектом реконструкции. Как ей теперь объяснить ему, что она' передумала?
