в баночку «чай» для бариста и делаю глоток любимого напитка.
Захожусь кашлем, хватаю салфетку и выплевываю в неё содержимое.
— Простите, кажется, у Вас молоко испортилось… — Парень за баром удивленно следит за моими манипуляциями и показывает пакет молока, кивая на столик в углу.
— Это вряд ли… Вон пара пьет такой же латте с этим же молоком…
Выхожу на улицу под косые взгляды и пробую кофе еще раз.
Снова кривлюсь, выплёвывая напиток уже на траву.
— Боже… — Зарываюсь руками в волосы и сильно сжимаю, чтоб немного отрезвить себя.
Поднимаю голову и снова смотрю на яркие две полоски на тесте.
— Твою же мать…. — Выдыхаю и прикрываю глаза, пряча лицо в ладонях.
В памяти разгуливают слова, оброненные мужчиной на острове.
— Как в воду глядел, засранец.
Офис встретил меня подозрительной тишиной. Снующие туда-сюда работники мило улыбались, радушно здоровались и ни единого слова никто не обронил о недавнишней истории.
Правда, от ехидных и косых взглядов меня ничего не спасало.
Я знала, что все они помнят. Знала, что, как бы не отгоняла от себя эту мысль, но, похоже, новую работу искать таки придется.
— Доброе утро, Владлен Павлович! — Просовываю голову в кабинет начальника, и мужчина, отложив бумаги, тепло мне улыбается.
— Дяшуля, ты уже вернулась? — Подходит ближе и по-отечески приобнимает за плечи.
— Да, пора и честь знать, как говорится. Владлен Павлович… спасибо Вам еще раз. Отдых был просто великолепный. — Пытаюсь скрыть горькую улыбку, и выдохнуть образовавшуюся боль в груди.
— Вот и отлично. Повторишь потом это еще раз, когда моя балбеска в гости заскочит. Пусть знает, что потеряла из-за своей дурости.
Я больше чем уверенна, что стоит этой девчушке помурлыкать и дедуля снова закажет путевку любимой внучке.
Настолько доброго человека я в своей жизни еще не встречала, жаль только многие пользуются его добротой.
— Давай, вливайся в курс дела и ни о чем не переживай. Для этого прохвоста уже подготавливают место в другом филиале, но нужно дождаться законного декрета девушки, пока еще занимающей кресло.
В душе кольнула совесть, и мне бы рассказать начальнику, что, как бы, и мне придется скоро отправится в вынужденный «отпуск», но рот пересох, язык прирос к нёбу, а слова вмиг позабылись.
Кивнула и покинула кабинет шефа. Это всё, на что меня хватало сейчас. Я скажу… обязательно скажу, но позже…
Почти до самого вечера не поднимала головы, наверстывая пропущенную работу, а когда за окном уже была кромешная темнота, тяжело вздохнула, размяла спину и засобиралась домой.
Свой район я знала, как свои пять пальцев, и поэтому вечерние прогулки от остановки до парадного не вызывали никакой тревоги, но не сегодня.
Машину, стоящую вдали, я заметила сразу, как спустилась со ступеней на улице.
Она привлекла моё внимание своей роскошью и размерами.
Беспечно пожала плечами, мало ли кто мог приехать к нам в здание или вообще, просто припарковать в удобном месте автомобиль.
Но, когда снова заметила её, выходя из автобуса, немного напряглась.
Абсолютно тонированные окна не позволяли разглядеть водителя и наводили страх. Будто пустые глазницы, следящие за мной по пятам.
Перевела дух, мысленно обозвав себя истеричным параноиком, и поспешила к дому.
Дворы тускло освещались уличными фонарями, и я прибавила шаг, когда спиной почувствовала чье-то присутствие.
Обернулась и снова увидела этого черного монстра.
Он медленно двигался метрах в 100 от меня, от чего мои ноги сами стали перебирать быстрее.
Влетела в свой подъезд, чертыхнулась на коммунальщиков-жлобов, сэкономивших на лампочке, и стала подниматься на нужный этаж.
Как только переступила порог дома, рука замерла у включателя.
Не нажав на кнопку, прошла к окну, выходящему во двор, и аккуратно выглянула на улицу, спрятавшись за шторой.
Автомобиль стоял под деревом напротив моего парадного. Фары потушены, и только маленькая струйка белого дыма, струилась со стороны водительского окна.
— Вот черт! Что ж тебе надо? — Прошептала в тишину квартиры, и в потёмках стала раздеваться.
Не буду включать свет, чтоб не знали, какая из квартир моя.
Покачала головой от собственной дурости и полночи шарилась от кровати к окну.
Машина стояла на том же месте. Подумать бы, что её просто оставили, но я знала свой двор и могла руку на отсечение дать, что ни у кого из жильцов нет такого транспорта.
Продрала глаза, в которые кто-то заботливо насыпал песка.
В голове шарашили по колоколу, затылок ныл, но подняв свое бренное тело протопталась к душу.
Пока готовила завтрак, выглянула в окно, но на месте, где всю ночь простоял монстр, никого не было.
— Иди лечись, Диана!
Удачно вспомнила о больнице, и засобиралась. Сегодня приём у врача, который, возможно подтвердит мою беременность.
Когда вышла из парадного, несколько минут дергалась в сторону дерева, и, плюнув на всё, перебежками прошла к месту, где стояла неизвестная машина. Под стволом дуба ничего кроме горки окурков и следов от шин не увидела.
— Тьху ты, больная… — Покорила себя и широким шагов поскакала в сторону остановки.
За окном маршрутки я не видела пролетающих мимо улиц, потому что все моё внимание было сконцентрировано на том, какого ответа я жду от доктора.
Вернее, какого ответа я ХОЧУ…
— Ну что, Журавская, поздравляю Вас! — Дальше я слушала наставления, как сквозь стену.
Беременна…
Мне даже не нужно делать тест-днк, я и так знаю точно, кто отец, и это сковывало моё тело от страха каждый раз, когда я допускала мысль, что каким-то чудом Саша может узнать о ребенке.
— Владлен Павлович, можно? — Неуверенно топчусь на пороге кабинета шефа, и когда мужчина кивает, закрыв крышку ноутбука, прохожу и присаживаюсь напротив него. — Мне нужно Вам кое-что сказать…
— Поздравляю тебя, Дяшуля… — Глаза лезут на лоб, а затем брови сводятся на переносице.
— А как Вы…
— Давно живу на этом свете, Журавская. Я отродясь тебя возле винограда не видел, и помню, как на корпоративах ты, словно черт от ладана, шарахалась при виде сочных ягод, а тут каждый день судочек на столе стоит.
Я, правда, никогда не любила виноград, но этот ребенок, как сын Сатаны. Я жру всё, что терпеть не могла до беременности.
— К тому же, ты поменяла стиль одежды.
Вот блин… Значит и в офисе могли заметить…
Я часто делала набеги на магазины, и потихоньку начала привыкать к удобной, бесформенной одежде, скрывающей уже слегка заметный живот.
Как-то Юля спросила, чего это я вдруг поправилась, хотя всё время, что
