бегают по челюсти, и на меня уже начинают оборачиваться сидящие впереди коллеги.
Наша война взглядами затянулась, и я первой прерываю зрительный контакт, чтоб демонстративно отвернуться.
Нам долго вещают про новые правила, изменение в рабочем графике и много-много текста, от важности которого, тошнота подкатывает к горлу.
— А теперь к самому главному. — Искоса поглядываю на Сашу, который кивает скромно сидящей справа девушке в деловом костюме.
«Это еще кто такая?» — едва не фыркнула в слух, и прошлась по нахалке внимательным взглядом.
Она поднимается со своего стула и начинает монотонно произносить фамилии.
Когда доходит до конца списка, понимаю, что она назвала всех, кто полгода назад развлекался за мой счёт и участвовал в споре. Туда же попали и те, кто в злосчастном чате поддерживали Вову, глумясь над ситуацией.
Завершающей фамилией была именно фамилия этого недоноска.
— Всё, кто узнал в этом списке себя — после собрания, с вещами на выход. В ваших услугах фирма больше не нуждается.
Ни единого возмущения не прозвучало, а обладатели фамилий лишь сопели и склонили головы вниз, зыркая на меня злобными взглядами.
— Мою фамилию тоже внесите в список! — Сказала быстрее, чем подумала.
Одновременный шорох поворачивающихся в мою сторону сотрудников, нарушил гнетущую тишину в зале.
— А с Вами, Госпожа Журавская, нам предстоит серьезный разговор. Поэтому жду в кабинете после собрания.
— Но…
— Это приказ! Я, пока еще, ВАШ прямой начальник. — Перебил меня мужчина, и отвернулся, давая понять, что приказ обжалованию не подлежит, а разговор, в общем-то, закончен.
— Ненадолго… — Буркнула себе под нос, и испепелила уничтожающим взглядом, от которого, как мне казалось, Рейхарт должен был опасть на пол горсткой пепла, но он, падла, стоит себе, как ни в чем не бывало.
— И вот еще… Прощальный подарок от БЫВШЕГО коллеги.
Саша вновь кивает девушке, и так опускает глаза в свой телефон.
Через секунду у всех в зале начинают пищать мобильные, оповещая о входящем сообщении.
Секунда, две, три… и на этом тишина заканчивается.
Громкий, раскатистый хохот, откровенный ржачь и едкие комментарии раздаются со всех сторон, когда и я открываю свое сообщение.
С фото на экране на меня смотрит Вова… голый Вова, если быть точной.
Обстановка напоминает, толи баню, толи сауну, но главное не это…
Обвожу зал глазами и вижу виноватые взгляды коллег.
— Самарченко… — Обращается к покрасневшему Вове новый шеф, — в следующий раз, объективно оценивайте себя по… гм… достоинству!
Блокирую телефон, скрывая от своих глаз это убожество, морщась от отвращения.
«Прекрасное начало, шеф!» — Так и хочется похлопать в ладоши.
Влетаю в кабинет без стука, и быстро прохожу к столу.
— Подпиши! — Швыряю на дубовое полотно лист бумаги.
Саша вздергивает бровь, проходится глазами по тексту, и спокойно рвет моё заявление.
— Нет.
Отворачивается к экрану компьютера, будто меня и нет здесь.
— Я напишу новое, не проблема.
— Не порть бумагу, я не подпишу!
— Подпишешь!
Разворачиваюсь и едва успеваю дойти до двери, как меня крепко, но не больно, перехватывают за локоть, разворачивая на 180 градусов.
— Надо поговорить.
— А мне не надо! — Рычу на мужчину, пытаясь вырвать руку.
— Не беси меня, Журавская! — Рычит в ответ, но локоть отпускает.
— Пошел в жопу, Рейхарт!
— Ничего не хочешь мне рассказать? — Снова эта бровь надменна. Нужно было выщипать, пока была возможность.
— Ничего!
— Уверенна? — Чувствую, как моя кофта еле ощутимо поднимается вверх. — Как на счёт этого? — Кивает вниз на оголившийся живот.
— Это Лина, да? Она тебе сказала? — Горько прикрываю глаза, вспоминая свою недавнюю встречу с Ангелиной.
………………………………………………………………………………………………………………………………………………..
2 недели назад
— Диана? — Слышу за спиной знакомый голос и с размаха швыряю йогурт в тележку.
Опираюсь об неё руками и шумно выдыхаю.
Ну, прекрасно просто!
— Привет, Ангелина… — Разворачиваюсь к девушке лицом, и неосознанно прикрываю живот рукой.
Мой жест не проходит мимо глаз Сашиной подруги, и она долго смотрит вниз, от чего чувство тревоги растет у меня внутри все больше и больше.
— Он не должен знать! — Строго произношу, возвращая её глаза к своему лицу.
— Хорошо… — Спокойно отвечает, но не уходит. — Прогуляемся?
Обреченно киваю, и плетусь в сторону кассы.
Пока медленно шагали к моему дому, я рассказываю, как узнала о ребенке и еще раз прошу Лину ничего не говорить Саше.
— Ты считаешь, он не имеет права знать? — Без напора спрашивает.
— Лин… ты не слышала, что он мне тогда говорил. Поверь, и для меня и для него будет лучше, если МОЙ ребенок будет только моим. Кстати, мы пришли… Зайдешь на чай?
Лина вскидывает голову на мой дом, а затем смотрит за мою спину.
— Ты здесь живешь? — Не глядя на меня, спрашивает и продолжает смотреть вдаль.
— Ну да…
— Давай пока без чая… Мне нужно по делам. И Ди, не переживай… Я не скажу.
Наше время.
— Эта засранка тоже в курсе? — Я непонимающе хмурюсь от такого искреннего удивления.
— Это не важно, Саша! Просто подпиши это чертовое заявление и на этом разойдемся.
— Это вряд ли… — Снова кивает на мой живот.
— А ты с чего решил, что ребенок твой?
— Ну не Самарченка же этого обделенного природой. — Мне даже немного стало жаль Вову. Он, конечно, гандон последний, но как же тяжко-то ему живется…
— Помнится мне, я раздвигаю ноги перед всеми подряд… Так что, с большой долей вероятности, этот ребенок может быть от кого угодно. Начиная от Москвы, заканчивая Бали. Или ты что, думал на острове ты у меня такой один был?
Саша скрипит зубами, шумно выдыхает, и зарывается ладонью в волосы.
— Прости меня…
— Не прощу. Всего хорошего. — Дергаюсь к двери, и её, прямо перед моим носом, резко захлопывают.
— Зачем ты здесь? Зачем … вот это всё…? — Обвожу рукой кабинет, но мужчина не спешит отвечать.
………………………………………………………………………………………………………………………………..
2 недели назад.
Захлопываю крышку ноутбука, и с силой давлю на глаза. Голова гудит от многочасового и бесполезного изучения потенциальных фирм-партнеров, и мне приходится откинуться на спинку кресла, что бы прохрустеть шеей и с облегчением выдохнуть. В приёмной слышится какой-то шум, и под громкое восклицание моего секретаря, в кабинет врывается Лина.
— Я же сказала, что к нему нельзя! — Помощница пытается закрыть собой вход, но даже это не в силах остановить разъяренную девушку.
— Отойди, Маша!!! — Рычит подруга, и когда секретарь тушуется, Лина разворачивается обратно в приёмную и в кого-то тычет пальцем, — Сиди здесь и упаси тебя Бог свалить! Позвоночник вырву!!!
Холодок пробежался по моей спине от такого тона.
Лина захлопывает дверь перед самым носом Марии,
