на легких плетеных креслах под деревьями. Теперь же разговор завершился, Потапов встал и… уставился на ее окно!
Вот когда Женя пожалела, что при строительстве дома настояла на большом окне с широким подоконником! Она была перед ним вся как на ладони, с растрепанными мокрыми волосами, с торчащими коленками и скудным прикрытием из полотенца. Но Женя не была бы Женей, если бы смутилась. Она показала Потапову язык и скатилась с подоконника, прячась в глубине комнаты. Потому и не увидела, как мужчина постоял еще несколько секунд, не отрывая взгляда от ее окна, потом что-то сказал ее родителям и ушел.
Тем же вечером Аглая Николаевна сообщила дочери, что Потапов потребовал ускорить свадьбу. Мол, соглашения подписаны, брачный договор тоже, зачем тянуть?
– Так что на следующей неделе устроим регистрацию и маленький фуршет. А прием уже осенью, чтобы все были в городе. Завтра приедет модельер, я просила поторопиться с платьем…
– Завтра у меня дела, – нахмурилась Женька. – Платье посмотри, пожалуйста, сама.
– Женя! Так нельзя! А торт?
– А что торт? – девушка умильно хлопнула глазами. – Мамочка, я уверена, ты выберешь все самое лучшее, вкусное, нарядное и элегантное! А я обещала Юльке пройтись с ней по магазинам, чтобы подобрать платье подружки невесты! И потом… мам, – Женька применила запрещенный прием, – у тебя ведь всего этого не было. Ну вот и оторвись!
Аглая Николаевна поворчала, но согласилась выручить дочь.
На следующий день Евгения сбежала из дома еще до завтрака и сразу поехала к Юльке. Подружка ждала в самом боевом настроении.
Для начала они отправились на центральную улицу города и стали заходить в один свадебный салон за другим. Мерили платья, смеялись и даже нашли для Юльки подходящее платье цвета аквамарина, красиво оттеняющее ее глаза. Для Женьки не нашли ничего! При этом сама невеста то и дело вцеплялась в какое-нибудь произведение швейного искусства, но комментарии подруги сразу уничтожали очарование:
– Баба на чайник. Торт. Селедка. Зомби. Селедка в квадрате! Сосиска в тесте!
Обойдя все бутики и салоны, измученные девушки упали под зонтики уличного кафе, чтобы выпить кофе и что-нибудь съесть. И когда от пончиков остались только крошки, а от мороженого – пустые вазочки, Юлька вдруг обратила внимание, что на столиках стоят рекламки с изображением невесты.
– О, Жень, смотри! Тут и платья обещают, и декор! И близко! За углом буквально!
– Ю-ю-ю-юля-я-я! У меня уже сил никаких нет! – призналась Самсонова, одним глотком допивая кофе.
– Ничего не знаю! Может, это твой последний шанс найти то самое платье! Или ты хочешь выходить замуж в платье, которое отлично подойдет «приличной скромной девушке»?
Женька поперхнулась, закашлялась и согласилась идти туда, куда поведет навигатор.
Магазин располагался на первом этаже обыкновенной пятиэтажки. Девушки вскарабкались на высокое крыльцо и ввалились в небольшой торговый зал. Здесь было… уютно. Пахло цветами, воском и тканями. С потолка свисали новогодние гирлянды, в углу толпой испуганных красоток толпились манекены, наряженные в необычные платья.
Юлька толкнула Женьку локтем в бок:
– Смотри! Как раз для тебя!
Евгения присмотрелась и ахнула! Кринолин поверх юбок! Кожаная белая сбруя по тонкому шифону. Перышки, обрамляющие вырез и юбку, а в комплекте золотистый обруч и крылья! Да, тут точно было из чего выбрать!
Продавцом оказалась не девушка, а элегантная немолодая дама.
– Кому выбираем платье? – сразу спросила она.
– Ей! – Юлька подтолкнула Женьку вперед.
Для похода по магазинам девушки оделись одинаково просто – голубые джинсы и белые футболки. Но если Юлька радовала взгляд рыжеватыми кудряшками и аквамариновыми глазами, то Женя сверкала радужным хохолком, словно жар-птица, и мрачно взирала на продавца теплыми карими глазами.
– Очень интересно! Вам нужно удивить, поразить или напугать? – приподняв бровь, осведомилась дама.
– Напугать! – решительно заявила Женька и призналась: – Хочется верить, что жених откажется от свадьбы!
– Что ж, давайте попробуем, – дама обвела взглядом свой арсенал и попросила: – Пройдите в примерочную. Я, кажется, знаю, что вам подойдет!
Женька прошла в кабинку с зеркалами, и ей принесли туда нечто… Плотный лиф, расшитый жемчугом – вот и все, что в этом было от классического свадебного платья. Вместо юбки было невероятное количество узких полос шифона, вытянутых и деформированных так, что они напоминали не то струи воды в фонтане, не то встопорщенные перья. Спереди юбка едва прикрывала бедра, сзади раскидывалась роскошным «павлиньим хвостом». Открытые плечи выступали в раме тех же «перьев», дополненных жемчужинками на дрожащих серебристых пружинках.
Продавец обратила внимание Жени на то, что сзади в слоях лент прячутся такие же пружинки, и при резких движениях юбка шевелится, словно хвост, а крупные бусины стучат и блестят на солнце.
Когда Евгения вышла к Юльке, та на секунду замерла, потом запрыгала:
– Женька-а-а-а! Это потрясающе! Сюда белые кроссовки, и ты королева!
Девушка оценила свой вид в зеркале, покрутила «хвостом» и попросила:
– Можно фату? Самую простую!
Дама поощрительно улыбнулась и сняла с полки кусок фатина, обшитый по краю узкой тесьмой.
– Диадему? Шпильки? Тортик?
– У вас и торт можно заказать? – восхитилась Юлька. В ответ ей вручили буклет, и девушка тут же радостно вскрикнула: – Жень, смотри! Тут можно безе с фруктами заказать!
Евгения оценила. Аглая Николаевна уже приносила домой образцы тортиков, и все они были тяжелыми бисквитами с морем крема, а Женя как раз любила безе и фрукты…
– А еще у нас есть услуга «собери невесту», – с мягкой улыбкой уведомила продавец, – выезд на дом, сопровождение…
Девушки переглянулись:
– Берем!
* * *
Часа через два девушки выпали из магазинчика и, хихикая, сели в такси.
– Думаешь, мы сошли с ума? – задала риторический вопрос Юлька.
– Думаю, что у Потапова будет шанс вовремя смыться! – заявила Женька и молчала до самого дома.
В холле ее отловила Аглая Николаевна, и от примерки бежевого муара в кружевном чехле отпинаться не удалось. Потом ее долго уговаривали закрасить разноцветные прядки, вынуть из уха лишние серьги и смириться с прической-башней, щедро утыканной шпильками.
Апофеозом стал «тренировочный» грим. Энергичная тетенька, напевая себе под нос, нарисовала на лице Жени даму лет тридцати с хвостиком и возмутилась, когда невеста отправилась умываться.
За ужином Евгения решительно сказала:
– Мамочка, я тебя люблю, но… парикмахер, гример и даже торт будут мои собственные. Прости, но больше развлекаться за мой счет я не позволю!
Аглая Николаевна вздохнула, всплакнула и… смирилась. В конце концов, в маму невесты она уже наигралась.
Остаток недели прошел довольно тихо. Потапов только один раз связался с невестой – уточнил, какие цветы должны быть в букете.
