— Безусловно. Я, например, ожидаю, что эти двенадцать месяцев выдадутся безумно интересными.
— Ну, естественно, я не сомневаюсь. Если учесть, что вы собираетесь жениться... Я, пожалуй, пойду. Знаете, надо всех поздравить...
И Беатрис ушла. Больше они не разговаривали. Беатрис только кивнула в ответ, когда он сказал, что заедет за ней завтра где-то в половине девятого.
* * *
Утро нового года было ясное и холодное. Беатрис надела толстую твидовую юбку, блузку, свитер из ангоры красновато-коричневого цвета, бежевое пальто, положила в пакет, шерстяной берет, взяла сумочку и быстро вышла из дома. «Бентли» уже стоял во дворе. Профессор вышел из машины, пожелал ей доброго утра и помог сесть.
— Хорошо спалось? — спросил он.
— Да. Но, к сожалению, мало. Проснувшись, я чуть было не перевернулась на другой бок и не заснула опять.
— Я рад, что вы этого не сделали. К вам очень высоко подниматься.
Она посмотрела на него, а он весело продолжал:
— И потом мне бы пришлось долго ждать под дверью, пока вы приводили бы себя в порядок.
— Но вы бы...
— И не надейтесь. Вам тепло? Ничего не забыли? Вот и хорошо. Тогда поехали, мы успеем как раз к кофе.
Улицы Лондона были почти пусты. После вчерашнего праздника все еще спали. Они быстро, без труда, пересекли город и выехали на шоссе М-40. Профессор продолжал болтать о том, о сем. Его спокойный голос и тепло машины действовали успокаивающе. Беатрис очень хотелось вздремнуть, но она не поддалась этому соблазну.
— Вы собирались рассказать мне о Лейдене.
— Замечательное местечко — старинное и живописное, с множеством узеньких аллей и булыжных мостовых. Постройки самые разнообразные: от крохотных домиков с высокими острыми крышами до внушительных зданий, огороженных рвами. Я уверен, что вам там очень понравится. В Лейдене есть пять-шесть музеев, все очень интересные, несколько антикварных магазинов, — он покосился на Беатрис, — и множество других магазинчиков. А до Амстердама и Гааги рукой подать.
— Вы не знаете, как я буду работать?
— Примерно, как и здесь. Но там все удобнее. Ведь это очень небольшой городок, и от медицинского института до магазинов всего десять минут пешком.
— Вы хорошо знаете Лейден?
— Я учился там перед тем, как приехать сюда...
— А у вас и английский и голландский дипломы?
— Да. С языком у вас тоже не будет никаких проблем. По-английски говорят все. По крайней мере, те, с кем вам придется общаться. Если захотите, то сможете учить голландский.
— А вы скоро вернетесь в Голландию?
— Через несколько дней. Хотя надолго не задержусь.
— Ах да! Вы ведь уезжаете в Америку. Но у вас хоть будет время пообщаться с Алицией?
— Конечно! На то, что хочется, всегда найдется время.
Беатрис хотела еще кое о чем спросить, но передумала. Она и так задала слишком много вопросов. Тем временем они свернули с шоссе и теперь ехали по дороге, ведущей в Литл-Истлинг. За городом было очень красиво. Поля, изгороди, деревья покрылись инеем, их силуэты четко вырисовывались на фоне низкого серого неба. Профессор посмотрел на часы. Через несколько минут они подъехали к первым домикам. На улице никого не было, а из труб поднимался дым — вид как на картинке. Дом Кроули выглядел очень уютно. Когда машина остановилась, им навстречу в сопровождении старого Лабрадора Нобби вышел отец.
— О, вы как раз во время! — воскликнул он. — Мама только что вынула из духовки пирожки с мясом. — Он поцеловал дочь и протянул руку профессору. — Вы зайдете на чашечку кофе?
— Боюсь, что при всем желании не смогу. Я пообещал Дереку, что буду у него сразу после десяти. — Он посмотрел на Беатрис. — Но сегодня вечером я заеду за Беатрис, тогда мы и побеседуем. Миссис Кроули говорила мне, что вас интересует, как прошел семинар.
— В таком случае до вечера, жду.
Отец и дочь еще немного постояли, глядя вслед уезжающей машине.
— Хороший парень! Ты нормально доехала?
Они вошли в дом, и Беатрис сразу же отправилась на кухню. Увидев ее, мама очень обрадовалась.
— Вчера Гиз сказал, что утром зайти не сможет. Но вечером-то он зайдет?
Беатрис села за стол, взяла пирожок с мясом и обняла Нобби, который пришел за ней следом.
— Да, но он не сказал когда.
— Думаю, достаточно поздно. У них сегодня званый обед. Я знаю, потому, что звонила Сибилла и спрашивала, придем ли мы. У них все это получилось экспромтом. Ты не возражаешь, если мы не пойдем? Мы так мало видим тебя, и потом, так хотелось поговорить о твоей поездке в Голландию. Обед у них начнется в семь часов, значит, Гиз заедет не раньше девяти.
Мама поставила на стол кофейник и села напротив дочери.
— Конечно, давай останемся, — ответила Беатрис, наливая отцу кофе. — Я и сама ничего толком не знаю о поездке. Ты же понимаешь, как это бывает. Начальство тебя вызывает, сообщает тебе самое основное, а детали — по ходу дела. Вряд ли, я уеду в ближайшие неделю-две.
— В любом случае хорошо бы пересмотреть твой гардероб. Только вот будешь ли ты где-нибудь бывать кроме работы? Интересно, с Гизом ты там встретишься?
— Не думаю. Гиз сказал, что вряд ли приедет в Лейден. Он собирается в Америку. — И она добавила, стараясь казаться безразличной: — Гиз вдовец, и у него маленькая дочь... Он собирается жениться во второй раз.
Мама не сумела скрыть своего разочарования.
— Ну конечно. Это самое разумное в его положении. Бедному ребенку нужна мать.
— Алиции еще не было и года, когда его жена... — Беатрис замялась. — Гиз не сказал, что с ней случилось.
— Ну что ж, пожелаем ему счастья... Так, что же ты конкретно знаешь о поездке в Лейден?
— Тебе там понравится, — вмешался в разговор подошедший отец. — Я был в Лейдене в течение нескольких месяцев сразу после окончания института. Очаровательное местечко. Я обязательно привезу туда на несколько дней маму. Надеюсь, ты найдешь для нас немного времени?
Они болтали до тех пор, пока мама не сказала, что ей пора заняться приготовлением обеда.
— Опять будет индейка, дорогая, — объявила она. — Твоему папе дали двух. Одну с фермы Бигсов. Ты их помнишь? У старого Бигса был микроинсульт. А другая — от Митчелов. Несколько недель назад твой папа помог их корове отелиться. Роды оказались тяжелыми, ветеринар был в отъезде, а папа, как раз заехал к миссис Митчел — у нее варикозное расширение вен. — Мама попробовала индейку вилкой и задвинула ее обратно в духовку. — Джордж, звонил сегодня утром. Бедный мальчик! Так много работает!
