- Да. Именно. Только это бывает не часто. Оба помолчали.
- Черт, - сказал он наконец, и Алексис подумала, что это адресовано не ей. Он сунул подушки за спину и сел удобнее, повернувшись к ней. - Серьезный перелом?
Алексис обхватила пальцами правой руки больное запястье и чуть согнула его. От ощущения движущейся кости к горлу подступила тошнота. Не в первый раз она вынуждена была сказать себе правду: совершенно неизвестно, сможет ли она когда-нибудь играть как прежде. И никто не может ответить на этот вопрос.
- Не знаю, - прошептала она тихо. - Врачи довольны.
Он сразу понял. А ведь до сих пор не понимал никто. Даже отчим. Ни, тем более, Патрик - во время того краткого и неловкого разговора, хотя он по-прежнему считался ее педагогом.
- Но?… - мягко продолжил за нее Майкл Слейн. Алексис покачала головой, не глядя на него.
- Не знаю. У меня, наверное, период ипохондрии. Мне говорили, что без гипса рука некоторое время будет болеть сильнее. Не думаю, что все так уж плохо.
- Ты кричала так, будто это была адская боль, - сухо заметил он.
- Да. Я знаю, - выдавила она.
- Я навалился на нее? - Он как будто повеселел.
- Нет. Это… э-э… - Алексис сглотнула. - Это я. Я… э… пыталась пошевелить рукой. А она была подо мной.
- Выходит, это ты навалилась на нее. - На этот раз он, несомненно, развеселился. Протянув руку, погладил ее спутанные волосы. - Бедная моя Золушка. Не очень-то тебе везет этим утром, правда?
Алексис подпрыгнула. Но решила отвечать спокойно.
- Утро могло быть и получше, - обронила она. - Особенно если бы ты не называл меня Золушкой. И не делал поспешных выводов.
Он скрестил руки на груди. Пуговицы его рубахи тоже расстегнулись, заметила она, и слишком много теплой коричневой плоти оказалось на виду, чтобы ей удавалось сохранить спокойствие. Она отвела глаза.
- О каком выводе ты говоришь? - протянул Майкл.
- Похоже, ты думаешь, - четко проговорила она, - что прошлой ночью я намеренно выбрала эту кровать, потому что мне льстит делить постель с великим Майклом Слейном.
- А-а, ты про это. - Он ничуть не раскаивался. Она подняла глаза.
- Да будет тебе известно, что ты ошибаешься. Если бы здесь была другая кровать - или хотя бы какой-нибудь подходящий диван, - ты спал бы один. А я не подвергала бы руку риску быть снова сломанной.
Он изобразил содрогание.
- Удар ниже пояса. Ты не говорила о своем переломе.
- А еще я не говорила тебе занимать единственную в доме кровать. Вечером у меня не было возможности. Ты отключился, - пояснила она. - А утром прыгнул на меня, не дав рта раскрыть.
Наконец до него дошло.
- Единственная в доме кровать? В такой большой квартире? Ты шутишь.
- Фред, - холодно сказала она, - не приглашает гостей с ночевкой. В квартире два рояля, один клавесин, комната для звукозаписи и кабинет. Есть место, где можно поесть и выпить, есть где помузицировать в удовольствие. Но спать гости уходят домой. Поэтому лишних кроватей нет.
- Боже правый, - сказал он смущенно. Оглядел богато украшенную комнату, явно отметив херувимов на потолке. Ухмыльнулся. - Так это собственный будуар маэстро? - В голосе звучали неприлично веселые нотки. - Наверное, я должен извиниться перед тобой.
- Наверное, - согласилась она.
Он снова посмотрел ей в лицо. Что-то в этом прищуренном взгляде заставило Алексис почувствовать себя неловко.
- Считай, что я принес свои извинения, - протянул он наконец.
Алексис выпрямилась.
- Благодарю вас, - учтиво ответила она и отодвинулась. - Если я попытаюсь встать, ты меня отпустишь? - спросила она подозрительно.
- Конечно. Особенно если это гарантирует завтрак.
Алексис издала некий звук, имитирующий кастрюлю-скороварку, и сползла с кровати, не удостоив его ответом. Уходя, она сделала вид, что не слышит смеха.
Когда она варила кофе, ругаясь про себя, зазвонил телефон. Это был Дон.
- Доброе утро, мисс Брук. - Голос звучал несколько смущенно. - Перед домом полно фотографов.
- Да? - сказала Алексис, понимая, что это звучит фальшиво. Она была смущена - и злилась на себя за это. Постаралась спросить как можно безмятежнее: - На заднем дворе тоже?
- Парочка сидит на мусорных баках, - с удовольствием подтвердил Дон, - со своими дурацкими камерами на изготовку. Я подумал, что вам лучше иметь это в виду. Вам же придется грузить все эти штуки в «ренджровер», - добавил он в тяжеловесной попытке проявить такт.
- Гм-да, - машинально согласилась Алексис. И помчалась в спальню.
Майкл все еще сидел, опираясь на подушки. Он листал одну из прикроватных книг Фреда - ужастик в яркой обложке.
- Завтрак? - поинтересовался он, подняв глаза.
- Нет. - Алексис была слишком встревожена, чтобы отреагировать.
Он нахмурился.
- Что случилось?
- Только что позвонил Дон. Сказал, что журналисты осадили здание. Рыскают с объективами наготове, - выпалила Алексис. - Что мы будем делать?
Он поднял брови.
- Видать, этим парням позарез нужен материал.
- Перестань смеяться, - сердито потребовала она. Майкл опустил ноги на пол. На них были все те же темные джинсы. Он поискал глазами туфли.
- Под столом, - рассеянно подсказала Алексис. Она баюкала больную руку.
- Вижу. Спасибо. - Он надел туфли. - Что нам теперь нужно, так это немножко сообразительности.
Алексис показалось, что в голосе прозвучали снисходительные нотки. От этого к ней вернулась злость, а заодно и самообладание.
- Хочешь закидать их мокрыми полотенцами и сбежать? - елейно поинтересовалась она.
Майкл глянул.
- Да нет, я не хочу превращать этот способ в товарный знак. На этот раз, пожалуй, просто тихо испарюсь. - Он сделал несколько быстрых пассов в воздухе. Пальцы у него были длинные и выразительные. - Уйду в край, ведомый лишь теням, - сказал он пронзительным голосом.
- По мусоропроводу? - едко спросила Алексис. Ей очень не понравилась собственная реакция на эти красивые руки. Он даже и смотрел-то в сторону, а ощущение такое, будто прикоснулся к ней.
- Нет.
Он застегивал рубашку. Живо вспомнив, как была расстегнута эта рубашка, Алексис торопливо отошла к окну и старательно делала вид, что выглядывает вниз.
- Что-нибудь видишь? - спросил он, вставляя в манжеты маленькие серебряные запонки.
Он подошел и стал за спиной.
- Н-нет. - Слишком он близко. Она отодвинулась. - Отсюда их можно заметить, только если они вылезут на дорогу.
Он смотрел очень загадочно.
- Да, именно так.
Она почему-то покраснела.
- Что ты собираешься делать? - поспешила спросить Алексис.
Он улыбнулся. Но глаза оставались жесткими.
