— Мне кажется, я попала в другую страну.
— Это хорошо?
— Мне здесь нравится.
Она подняла голову и посмотрела ему в глаза. В них горел огонь, который она уже видела в саду.
— Я очень рад, — отозвался он. — Ведь сегодняшний вечер был не слишком приятен для тебя.
— Нет, я ни о чем не жалею. Наконец-то была возможность поговорить со Стефаном. Теперь я могу перевернуть еще одну страницу жизни. И я очень рада, что познакомилась с Литой.
— Только с Литой? Больше ни с кем?
— Ох, Диллон. — Смутившись, Джесси отвела взгляд, чтобы он не мог прочитать правду в ее глазах. Но он взял ее рукой за подбородок и повернул к себе.
— Джесси, я не знаю, как мне себя вести с тобой, — мягко сказал он. Скажи мне, ты хочешь правды или игры? Мне притворяться, что между нами ничего нет? Что я тебя не хочу?
— Я не знаю.
— Джесси! — Он сжал ее руку и посмотрел в глаза. Затем перевел взгляд на руки. — Твои пальцы как лед. Ты замерзла?
Сжав зубы, чтобы они не стучали, Джесси кивнула. Она так нервничала, что ее бил сильный озноб. Она хотела Диллона, конечно, она его хотела. Разве сможет хоть одна женщина устоять перед ним? Но не сейчас, не сегодня и не так.
Диллон шутливо растер ее руки, отчего Джесси задрожала еще сильнее.
— Не помогает, — сказал он.
— Мой пиджак…
Он отодвинулся от стола, чтобы встать и подать ей пиджак.
— Нет, подожди. — Что будет, если он ее коснется? — Давай потанцуем.
Она танцевала со многими мужчинами, для нее в танце не было ничего страшного. Они вышли из-за столика. Она обхватила его за талию, а он прижал ее к себе. Когда Диллон, как кокон, обвился вокруг нее, музыка, как по заказу, стала еще медленнее. Джесси почувствовала тепло его тела и тотчас вспомнила его мускулистый торс. Двигаясь вместе с ней под печальные звуки гитары, Диллон прошептал:
— Джесси.
Она подняла голову.
— Да?
— Скажи мне, что ты его не любишь.
Она поняла, о ком говорит Диллон, но не разозлилась.
— Я его не люблю.
— Посмотри на меня.
Теперь ее губы оказались всего в нескольких дюймах от его губ, и она увидела желание, горящее в его глазах.
— Я давно хочу быть с тобой. С тех пор как Стефан впервые рассказал мне о молоденькой девушке по имени Джесси, к которой он питал страсть, не подобающую джентльмену. Тогда я понял, что отдал бы все на свете за то, чего так испугался он.
— Диллон.
— Ш-ш. — Он коснулся пальцами ее губ, и она замолчала. — Я тебя ни о чем не прошу. Не прошу сегодня и, может быть, не попрошу никогда. Ты заслуживаешь куда большего, чем простые фантазии. Но я не знаю, смогу ли дать то, что тебе нужно.
— Зачем ты мне это говоришь?
— Не знаю. Когда я увидел тебя сегодня утром, то решил, что заставлю тебя сегодня лечь со мной в постель, чего бы это ни стоило. Но теперь я не могу.
Джесси вспомнила истории, которые слышала о Диллоне Руисе. Сейчас она была в его руках и не могла противостоять чувствам, которые он в ней разбудил.
— Ты рассчитываешь меня обольстить таким образом? Я действительно кое-что слышала о тебе.
— Я не ангел, Джесси, и когда был моложе, действительно вел легкомысленную жизнь. Но никогда не обидел ни одну женщину намеренно. И не собираюсь начинать с тебя.
— Большое спасибо. — Она убрала руки и отступила назад. — Ты уже решил доставить мне это удовольствие, или решение мы будем принимать вместе?
— Прости, я не так выразился.
— Если не возражаешь, я хотела бы вернуться в отель.
Сердце Джесси бешено стучало. Она постаралась выбраться из вихря эротических образов, кружащихся у нее в голове и затуманивающих сознание.
— Ты заедешь со мной еще в одно место перед тем, как я отвезу тебя в отель?
— Куда?
Он покачал головой.
— Просто пошли со мной.
— С какой стати я должна тебе доверять, когда все во мне сопротивляется?
— Я никогда не обижу тебя, Джесси. Никогда!
Точно так она однажды поклялась своей сестре Ребекке. Теперь-то она знала, что этого нельзя обещать. Жизнь слишком непредсказуема, а человеку свойственно ошибаться. Но она согласилась и не пожалела об этом.
Диллон остановил машину на проселочной дороге далеко за городом. Вокруг не было ни души. Не говоря ни слова, он взял Джесси за руку и повел к вершине холма, поросшего кустарником. На фоне освещенного луной неба виднелся черный силуэт одиноко стоящего дерева. У подножия холма расстилалась долина, рассеченная серебряной лентой реки.
— Это Рио-Гранде, — тихо сказал Диллон. — Отец переплывал ее в нескольких милях от этого места ночью в проливной дождь.
— Он был…
— Вне закона. Незаконно приехал в США из Мексики, чтобы наняться на работу.
— А твоя мама?
— Ее отец — Харлон Сиддонс.
Это имя было знакомо Джесси. Харлон Сиддонс — один из самых зажиточных людей Техаса. Он когда-то сделал хорошие деньги на торговле скотом. А потом, во время нефтяного бума, охватившего Техас, на участке Сиддонсов была найдена нефть.
— Как же получилось… — Джесси умолкла.
— Как она встретилась с моим отцом? Впервые она увидела его, когда он был временным рабочим на их ранчо. В следующий раз они встретились в Хьюстоне. Он управлял ее кэбом. Она усмотрела в этом знак судьбы, и они стали встречаться.
— Так просто? — Она улыбнулась, стараясь представить Флоренс юной девушкой, настолько романтичной, чтобы отважиться на такой шаг.
— Да, просто. С тех пор они никогда не расставались.
— А как к этому отнесся ее отец?
— Он отрекся от нее.
Джесси была поражена.
— За то, что она влюбилась?
— За то, что забеременела от темнокожего крестьянина, которому была нужна лишь затем, чтобы получить гражданство.
Ей было больно видеть холодный гнев в глазах Диллона и жутко от того, что отец так мог поступить со своей дочерью.
— Бедная твоя мать. Они поженились? — Джесси начинала понимать, почему Диллон так восхищается своей матерью.
— Да.
— И родился ты?
— Нет, тот ребенок умер. Второй тоже. Я был третьим. Следующий тоже не выжил. Лита была пятой.
— Твоей матери было очень тяжело! — Она могла только гадать, каким трудным было детство Диллона, и изумляться, как он мог стать тем, чем был сегодня.
— Намного тяжелее, чем ты думаешь, — спокойно сказал он.
Диллон обвил Джесси руками, прижав спиной к своей груди. Тихий голос звучал у самого уха:
— Я никогда не видел, чтобы два человека любили друг друга сильнее, чем мои родители. В нашем доме было то, чего нельзя купить ни за какие деньги. Но была в нем и печаль. Отец был гордым человеком и не мог забыть, чем пожертвовала мать ради него. Он работал до изнеможения, стараясь вернуть ей хоть часть потерянного. И в конце концов он лишил ее самого дорогого на свете: любимого человека. Он умер молодым.
