Не успев подумать, разумно ли он поступает, Эван преодолел гостиную, вышел в коридор и направился к входной двери.
Обильно поливая недавно посаженные цветы, Роуэн с наслаждением чувствовала, как весеннее солнце припекает ей спину. Задумавшись, она не обратила внимания на звук открывшейся калитки. В ней росло удовлетворение от того, как много ей удалось сделать в доме и саду в течение недели. У нее улучшился сон, потому что из-за физической усталости она засыпала, как только ее голова касалась подушки.
Когда звонок прервал неторопливое течение ее мыслей, Роуэн в испуге оглянулась, и сердце у нее дрогнуло. Неужели это тот человек, о котором она думает? Эван намеренно старался не попадаться ей на глаза после их расставания в ее коридоре, и она уверила себя, будто рада этому. Какое ей дело до мужчины, для которого невыносимо общество другого человеческого существа, не говоря уже о поддержании ни к чему не обязывающего разговора?
Прежде чем открыть переднюю дверь, Роуэн сделала глубокий вдох и медленно сосчитала до десяти.
– Я подумал, что вам, возможно, понадобится помощь.
Кажется, у него вошло в привычку запросто врываться к ней, несмотря на то что в течение целой недели они даже ни разу не пожелали друг другу доброго утра. Подавив вспыхнувшее в ней раздражение, Роуэн вытерла руки о джинсы и отвела за уши пряди волос.
– Я справляюсь, спасибо.
– Так нужна вам помощь или нет? – Прислонившись к дверному косяку, Эван всем своим видом показывал, что ей не удастся отмахнуться от него.
– Какую помощь вы предлагаете, мистер Кэмерон? – Подумав о работе, которую нужно было проделать в опустошенной гостиной, Роуэн решила не отказываться от его помощи.
– Мне по плечу любая работа. Если леди нужен мужчина в доме, я – подходящая кандидатура, – Эван пожал плечами и безжалостно ухмыльнулся. В его глазах вспыхнул дьявольский огонек, когда он увидел, что Роуэн беспомощно покраснела.
Смущенно кашлянув, она отступила, показывая, что он может войти.
– По правде сказать, вы появились в самый нужный момент. Как насчет того, чтобы отшлифовать полы?
Сидя в маленькой кухоньке Роуэн, Эван поедал невероятно вкусный и сочный пирог с вишнями и, запивая его чаем, размышлял о том, что он не зря забивал свои легкие древесной пылью.
– Кажется, у меня возникло болезненное пристрастие к вашей выпечке, – заметил Эван, слизывая с большого пальца каплю вишневого сока.
Роуэн, завороженная его жестом, медленно перевела дух и замерла на месте.
– Домашняя еда всегда лучше, будь это какое-нибудь изысканное блюдо или обычные сосиски с пюре. Ваша жена... – испугавшись непроизвольно вырвавшихся у нее слов, Роуэн прикрыла рукой рот.
Эван спокойно, как ей показалось, сделал глоток чая, прежде чем ответить.
– Ребекка не утруждала себя стряпней. – Она была слишком занята, используя свои сомнительные таланты в других местах, наподобие постели его лучшего друга, мрачно подумал Эван. Он задумчиво посмотрел на Роуэн. У несчастной женщины такой вид, будто она хочет провалиться сквозь землю. Надо избавить ее от мучительного смущения, ведь она не виновата в том, что у его жены было не больше моральных устоев, чем у бродячей кошки. Не говоря уже о ее острых коготках, которые, надо полагать, навсегда отвратили его от супружеской жизни. – Не думайте о ней. Поверьте, она этого не заслуживает, – поднявшись из-за стола, Эван протянул руку, чтобы открыть дверь, но слова Роуэн его остановили.
– Она... она, наверное, причинила вам сильную боль. Вы кажетесь таким... озлобленным.
Она нахмурила тонкие брови, как будто у нее в голове не укладывалась мысль, что муж или жена могут быть жестоки друг к другу.
– Ребекка была умной женщиной, которая манипулировала мужчинами, чтобы добиться того, чего она хочет. Когда я привык к ее... скажем, не самым восхитительным качествам, она переключилась на моего лучшего друга. Только после того, как она отсудила большую часть моего состояния, я узнал, что до меня она проделала то же самое еще с каким-то несчастным дурачком. – Эван опустил голову, и Роуэн заметила, как напряглись его плечи и спина. Она подавила желание подойти к нему и избавить его от напряжения, помассировав ему плечи. Осознание, что она едва не поддалась этому неуместному порыву, потрясло ее.
– Но как она добилась такого решения суда? – спросила она.
– Во время подачи заявления о разводе она была беременна. Она поклялась, что ребенок от меня.
– А он... он был не от вас?
– Нет, не от меня. И так как адвокату удалось привести аргументы в ее пользу, ей не пришлось подвергнуться тестам для установления отцовства. – Эван бросил на Роуэн мрачный взгляд и, покачав головой, рывком открыл дверь. – Займусь-ка я полами. Еще час, и работа будет закончена.
Роуэн знала, что ей не следует делать этого, но, тем не менее, она последовала за ним в гостиную. Окна были распахнуты, чтобы быстрее рассеялась пыль, и солнце отражалось в каждой надраенной дощечке. Эван хорошо потрудился, и Роуэн была бесконечно благодарна ему. Всего несколько минут назад ей казалось, что его молчание вполне дружелюбно, но теперь он вновь был рассержен и мрачен. Как могла жена обмануть его? – удивлялась она. Ведь большинство женщин, несомненно, видят в Эване Кэмероне воплощение настоящего мужчины.
– Вы хотели иметь детей?
– Что? – Зеленые глаза угрожающе вспыхнули, как бы предупреждая ее не заходить слишком далеко, но Роуэн не отступила. Для того чтобы рана зарубцевалась, ее надо очистить, и не надо быть психотерапевтом, чтобы понять: Эван не позволяет очищать свои эмоциональные раны.
– Я спросила, хотели ли вы иметь детей. Вопрос задел его за живое. Он вспомнил, как обрадовался, когда в тот день Ребекка пришла от врача... как он строил планы о покупке более просторного дома, об оснащении ее машины новыми средствами безопасности... Эван напрягся, как будто в ожидании удара.
– Эта тема не обсуждается, – резко заявил он, направляясь к пескоструйке. Он протянул руку, чтобы взять защитную маску, лежавшую на каминной полке.
Роуэн собралась с духом.
– Мне жаль, что жена так плохо поступила с вами... и что ребенок был не от вас. Но вы молодой привлекательный мужчина, и у вас будут другие привязанности. Надо надеяться, что когда-нибудь вы встретите женщину, которая будет любить вас, а не то, что вы можете дать ей, и у вас родится столько детей, сколько вы захотите. Я поняла одну очень важную вещь – мы не должны допускать, чтобы боль, испытанная в прошлом, мешала нам видеть будущее.
– Вы прямо маленький философ! – Повернувшись к ней, Эван с силой скомкал бумажную маску. – Что вы знаете о предательстве, а? Вы, с вашей, без сомнения, идеальной супружеской жизнью с мистером Совершенство? Поэтому держите свое неуместное сочувствие при себе, Роуэн, и позвольте мне самому разобраться со своей жизнью!
