— Возможно, — сказала Шери, стараясь держать себя в руках, — ему следует подождать, пока она сделает первый шаг.
Парис рассмеялся.
— Но жизнь коротка, а я так нетерпелив!
— Тогда не буду отвлекать вас от покупок, — заявила Шери, дергая тележку на себя, но железные колесики сцепились намертво.
Парис безучастно наблюдал за ее попытками, скрестив руки на груди.
— Может, тележки пытаются нам что-то сказать? — заметил он через некоторое время.
— Очень смешно, — ледяным тоном произнесла Шери. — Почему бы вам не сделать что-нибудь наконец?
Брови его насмешливо поднялись.
— И что, по-вашему? Окатить эту парочку холодной водой?
Губы Шери против воли разошлись в улыбке. Она находила происходящее возмутительным и смешным одновременно.
Парис шагнул к тележкам и быстрым движением разъединил их.
— Ну вот, вы свободны! — возвестил он и покатил свою тележку по проходу.
Шери стояла неподвижно, глядя ему вслед.
Кажется, она своего добилась. Наконец-то Парис Вилье оставил ее в покое. Ей бы чувствовать себя удовлетворенной, однако в душе воцарились разочарование и пустота.
Она медленно пошла к кассе. Но внезапно, повинуясь странному импульсу, повернулась и крикнула вслед уходящему мужчине:
— Мистер Вилье!
Он обернулся, изогнув бровь:
— Да, мисс Макдугал?
Шери перевела дыхание.
— Как вы узнали мое имя?
— Мне сказал его один человек. Вы таким же образом узнали мое имя, разве нет?
Шери закусила губу. Солгать она почему-то не могла.
— Да, — призналась она неохотно.
— Ну вот, теперь мы оба развеяли покровы тайн. Что-нибудь еще?
— Вы были очень добры ко мне, когда я упала, — через силу произнесла Шери. — А я, должно быть, показалась вам неблагодарной.
— Надеюсь, я не должен убеждать вас, что это не так? — улыбнулся Парис.
— Да нет… С чего бы?
— Хорошо же. — Он казался расшалившимся подростком. — Тогда давайте договоримся о компенсации морального ущерба.
— Что вы имеете в виду?
— Поужинаем завтра вместе, а?
— Я… я не могу.
— Почему?
— Потому что я вас совсем не знаю. — В голосе Шери зазвенели панические нотки.
— Ну, надо же с чего-то начать. Ваши родители, я полагаю, тоже когда-то не были знакомы. А для начала мы знаем друг о друге довольно. Я Парис, вы Шери. Но выбор в любом случае за вами.
И рискую тоже я, подумала она, а вслух произнесла, с трудом узнавая собственный голос:
— Где?
— Вы любите французскую кухню?.. Прекрасно. Тогда в ресторане «Елисейские поля», в восемь.
Шери увидела улыбку на его губах и сама не удержалась от улыбки.
— Хорошо… Я согласна.
— Очень рад. Буду ожидать с нетерпением. — Парис приблизился к ней так быстро, что она не успела отшатнуться. — И без этой штуки куда лучше.
Легким движением он стащил резинку, стягивавшую ее волосы, и светлые локоны рассыпались по плечам.
— Да, гораздо красивее, — подтвердил Парис.
И она вдруг снова оказалась одна, с пылающим лицом, посреди пустого супермаркета.
Ты не должна этого делать! — взывало благоразумие. — Тебе не следует туда идти!
Было семь часов пятнадцать минут. Шери сидела за туалетным столиком и все никак не могла поверить, что так легко сдалась. Согласилась встретиться с этим человеком, несмотря на инстинктивный страх. Несмотря на свой строгий кодекс чести! Статья номер один этого кодекса гласила, что Шери Макдугал не встречается с мужчинами, о семье и происхождении которых не знает достаточно много.
А этот Парис Вилье мог оказаться кем угодно!
Он же уходил, думала Шери. И нужно было дать ему уйти. Это было бы правильно. А теперь… во что я ввязалась? Что сказал бы дедушка?
Парис узнал ее имя. Но ни адрес, ни телефон ему неизвестны!
Хотя это мелочи для такого целеустремленного человека, как он. Если бы захотел, он выяснил бы все.
Что же теперь делать? Переехать на окраину, залечь там на дно и ждать, когда Парис Вилье уберется из Эдинбурга восвояси? Заблокировать телефон? А зачем?
Так размышляла Шери, машинально вдевая в уши любимые серьги — крупные золотые кольца с янтарем.
Впрочем, чего я боюсь, одернула она себя. Это же просто случайное знакомство. Парис Вилье не собирается надолго здесь оставаться. Он человек, ищущий мимолетных развлечений.
Но в то же время Шери знала, что не принадлежит к тем девушкам, которых мужчины выбирают для мимолетных развлечений. Одинокий заезжий красавец мог легко найти себе подружку в ночном клубе. Почему же он выбрал именно ее?
На миг Шери пожалела, что не похожа на Дженни. Уж та бы не растерялась в подобной ситуации! Она бы извлекла из этой истории все мыслимые удовольствия и чувствовала бы себя прекрасно, не терзаясь угрызениями совести. А по окончании романа мило распрощалась бы с Парисом Вилье, и оба остались бы довольны.
«Живем только раз, — почти услышала девушка ее веселый голосок. — Значит, не теряйся! Лови момент, моя дорогая!»
Но у Дженни никогда не было таких историй, как у Шери с Уиллом. Она не знала, что такое — настоящее предательство. Предательство со стороны мужчины. Значит, ей просто неведомо, чего нужно бояться.
Хотя, как говорит та же Дженни, Уилл — это всего лишь часть прошлого, и не следует позволять прошлому портить настоящее.
Шери мечтала встретить кого-нибудь доброго, заботливого и неэгоистичного, кто любил бы ее такой, как она есть, с кем можно было бы прожить тихую жизнь. Навсегда забыть об одиночестве в большом уютном дом, в очаге которого горит огонь, а в комнатах слышен смех детей.
А пока можно позволить себе быть менее сдержанной в общении. Приобрести, так сказать, некий опыт, чтобы приготовиться встретить мужчину своей мечты.
Этот Парис Вилье мог стать прекрасным материалом для обучения. Короткая романтическая история, помогающая вспомнить, как это болтать, кокетничать, смеяться. Легкий, безопасный флирт — это как раз то, что ей нужно.
Шери последний раз окинула себя в зеркале критическим взглядом. Вроде бы все хорошо. Она себе даже понравилась — в белой блузке с кружевным жабо, компенсирующим отсутствие пышного бюста, и в длинной, почти до пола, кремовой юбке с разрезами, делающей ее зрительно выше ростом. Светлые волосы красивыми локонами падают на плечи.
До «Елисейских полей» было двадцать минут пешком, и Шери решила не брать такси, а насладиться теплым осенним вечером. Тем более что приходить в ресторан раньше кавалера казалось неприличным: будто бы ей эта встреча нужна больше, чем ему. Даже если и так, об этом никто не должен знать. Ждать его там, сидя за столиком, — да лучше уж сразу вытатуировать на лбу: «Парис, ты мне нужен!» Или еще откровенней: «Требуется ухажер!»
