любуясь красными полосками.
– Ты как кошка, – пробормотал я, заставляя девушку замолчать. Она рассыпала проклятиями, придумывая новый план. Теперь уже побег в полночь. Как Золушка.
– О чем ты?
Я показал на царапины, а она нахмурилась и отвернулась.
– Ты сам виноват.
– Да, виноват. Забыл, как ты умеешь царапаться, – а вот тут ее уши загорелись. Как и щеки, когда она резко повернулась и замахнулась. Я сгруппировался, собираясь перехватить руку, но ее ладонь дрогнула и опустилась вниз.
– Я располосую твою самодовольную рожу, если не перестанешь меня поддевать, – зашипела Женя, приблизившись ко мне.
– Ого, какие мы злые, – рассмеялся в ответ, но не испугался.
Полгода назад она показалась мне милой и заботливой девушкой, с отличным чувством юмора и шикарным телом. Сейчас я видел нахохлившегося котенка, выпускающего коготки, и пытался понять – как она так изменилась.
– Нам, наверное, нужно поговорить, – задумчиво произнес, но Женя не успела ответить.
За спиной хлопнула дверь и в комнату влетела запыхавшаяся Марина.
– Вы все еще тут? – протараторила она, и я кивнул, намереваясь уйти, но следующие слова Марины застали меня врасплох.
– Все уже на улице. Мы ребят одели, на горки отправили во двор. Жень, – она обратилась к сестре, – можно попросить тебя захватить из подвала шампанское? Мы забрали со стола, но, кажется, будет мало, – беззаботно рассмеялась, а я присмотрелся к девушке.
Женя выдохнула.
– Хорошо, – произнесла усталым голосом девушка. – Сколько? Две-три, ящик?
Марина заливисто рассмеялась, посматривая на меня.
– Ящик. Тем более у тебя есть отличная физическая поддержка в лице Евгения. Думаю, он не откажется еще раз помочь. С гирляндой у вас вышло изумительно. Даже лучше, чем было, – ну вот, и она туда же.
Я кивнул, понимая, что отказываться и бросать Женю не имею права. А она заворчала, но послушно пошла вперед, огибая сестру.
– Хорошо. Все принесем.
Марина похлопала сестру по плечу, а мне подмигнула. Я покачал головой, мысленно выругавшись и рассмеявшись. Ее явно отправили загрузить нас совместным делом, чтобы мы провели еще немного времени наедине. Да не просто так, а объединенные одним делом. Ведь так люди начинают больше общаться, узнавать друг друга. И возможно план Аллы и Ирины выгорел, если бы мы не были знакомы ранее.
Я задумчиво присмотрелся к прямой спине Жени. А обратил бы я на нее внимание сейчас? Не будь мы тогда знакомы и, не проведя чудесную неделю на солнечном пляже?
Ответ я знал. Обратил бы! Женя, несмотря на то, что немного похудела, ворчала себе под нос и косо посматривала, оставалась по-прежнему чудесной девушкой. Красивая, высокая и статная. Шикарная копна волос, яркие глаза и пухлые губы. Внутри загудело от воспоминаний. Прикоснуться бы к ней еще раз… Поцеловать. Пусть за это я получу оплеуху или удар ниже пояса, то возможно стоит рискнуть?
– Нам сюда, – пробубнила она, толкая дверь, ведущую на лестницу. Щелкнул выключатель, и пространство вокруг залило светом.
Я тряхнул головой, прогоняя прочь морок. Маленькая колдунья опять меня окрутила. Отругав себя за внезапный порыв нежности, я последовал за ней вниз.
Лестница вела в единственную комнату – большая кладовая, хранившая вещи и запасы. Мы прошли вдоль стеллажей и оказались около винного шкафа.
– Вот этот ящик, – Женя показала длинным пальцем на коробку с шампанским, и я наклонился, чтобы его подхватить, как внезапно погас свет, послышался хлопок и что-то наверху с грохотом закрылось. Дверь.
– Не может быть, – зарычала девушка и полетела как пуля к лестнице, маневрируя между стеллажей. И как ей удавалось не врезаться во что-либо по пути?
Я остался стоять рядом с ящиком, ожидая вердикта. Хотя и так все было ясно – нас закрыли.
– Я им головы оторву, – свирепо кричала Женя, колотя руками в дверь. – Эй, кто-нибудь! Откройте! Марин, если это ты, берегись моего гнева! – громыхала она, а я, привыкнув к полумраку, выдохнул. Тут были узкие окна, через которые в полуподвальное помещение попадал свет. Я отыскал табурет и присел на него, дожидаясь, когда силы покинут взбешенную девушку, и она вернется.
Энергии Жени хватило на пять минут. После она, грохоча каблуками, пришла обратно и, сжимая кулаки, стала сыпать проклятиями.
– Да, ладно, не нервничай так, – попытался усмирить ее, но не вышло.
Она стала ругаться еще громче, ожесточенней и порывалась выломать дверь топором, который где-то тут хранился. Я напрягся, посматривая на фигуру, которая металась по подвалу в поисках оружия. А то, что топор мог сыграть очень плохую роль – не сомневался. Лишь бы не стать случайной жертвой.
– Жень, успокойся, – я перехватил ее, когда девушка пролетала мимо меня.
– Нет, не успокоюсь, – закричала она. – Найду топор и вынесу дверь с петель, вот тогда и успокоюсь, – повторила свою угрозу, но вырывалась из моих рук с трудом. Я сжал ладони крепче, и она сдалась. Остановилась на месте, повесила голову и шмыгнула носом.
– Ты плачешь? – уставился на девушку. Слишком темно, чтобы увидеть ее лицо.
– Нет, – она покачала головой и еще раз шмыгнула. – Пыль попала.
Я кивнул, соглашаясь. Пусть будет так. Если не хотела быть слабой рядом со мной, то и я смогу притвориться и не заметить.
– Садись, – подвел ее к табурету и усадил. Женя плюхнулась на него, теперь уже сжимая мои руки в своих ладонях. Поежилась. – Замерзла?
– Немного, – согласилась она и ахнула, когда на ее плечи опустился мой пиджак. – Не нужно.
– Нужно, – улыбнулся, прикасаясь к ее чудесному носику пальцем. – У тебя руки ледяные и ты трясешься.
– Меня колотит от злости! – парировала она. – А руки ледяные, потому что вся кровь прилила к другому месту.
– К какому месту? – удивленно протянул, а она рассмеялась.
– Догадайся. И нет, пошляк, не туда, – она заметила, как я невольно посмотрел на ее живот и чуть ниже. – Вся кровь в голове! Придумываю план мести.
– Кровожадная ты, – я выдохнул. Если шутит, значит все в порядке. – Наверное, теперь мы можем поговорить, пока нас не отправились искать.
– Искать? Думаешь, они пойдут искать? – Женя покачала головой, да так яростно, отчего по плечам рассыпались локоны. Я машинально поправил их, заводя за ухо, и зацепился за то, как Женя провожала мою руку взглядом и не дышала. Я резко убрал ладонь. Так я делал тогда, когда мы нежились под солнечными лучами или любовались рассветом в постели. Слишком интимные воспоминая, которые оказались не вовремя и не к месту.
– Сомневаюсь, – ответил на ее вопрос. – Если нас закрыл кто-то из старших, то это сговор.
– Думаешь, ребятня? – скептически поинтересовалась Женя. – Сомневаюсь. Или Марина, или маманя. Или обе. Ох, я доберусь до них!
