— Я думаю, тебе нужно поучить меня кое-чему в отношении ребенка, — сказал он.
— В самом деле? — спросила Маделин. Выговор или увольнение? — лихорадочно соображала она.
— Да.
— Ты позвонил в агентство насчет няни?
— Нет, и не собираюсь этого делать, пока сам в состоянии позаботиться о Сабрине.
— Ты смеешься надо мной? — Маделин охватил ужас.
— Нет, я просто хочу научиться заботиться о ребенке. — Испуганное выражение лица Маделин явно насмешило Ти, и он улыбнулся.
— Великолепно, — ответила она. Ти что-то задумал, и лучше всего принять его вызов. — Давай начнем с кормления кашей.
Сабрина подпрыгнула на стульчике, будто сообщая о своем согласии.
— Хорошо.
— Может быть, тебе переодеться?
— Я уже испачкал дорогие брюки. Одним костюмом больше, одним меньше.
Его решительность снова озадачила Маделин, но потом она поняла ход мыслей Ти. Он считает, что ребенок — главный козырь в руках Маделин. Чувствуя свою незаменимость, она вынуждает Ти совершать несвойственные ему поступки. Поняв ее стратегию, он решил лишить ее преимуществ.
— Кормить ребенка очень легко, — сказала Маделин, и Сабрина подтвердила ее слова: девочка взвизгнула и ударила кулачком по подносу, чуть не опрокинув тарелку. Ти кивнул.
— Во-первых, мне, вероятно, следует поставить тарелку на стол, — высказался Ти, будто говорил о проблеме бизнеса.
— Ты можешь сделать это, — спокойно согласилась Маделин. — Но это займет время, а Сабрина не любит ждать.
— В самом деле?
— Когда она голодна. Так что оставь тарелку на подносе. Просто наблюдай за тем, чтобы она не перевернулась, — улыбнулась Маделин, будто говоря ему о сущем пустяке, хотя оба знали, как подвижна девочка. — Зачерпни немного каши ложкой и положи ей в рот.
Ти сделал так, как сказала Маделин, и Сабрина с довольным видом открыла рот. Решительное выражение ушло с лица Ти, взгляд смягчился, но не из-за любви к ребенку, а от чувства облегчения. Ему удалось победить Маделин!
— Я рада, что ты не звонил насчет няни, — сказала она, возвращаясь к своей старой стратегии ведения разговора с ним. Общаясь с Ти, нужно озадачивать его, сбивать с толку и выходить победителем. — Потому что я поняла кое-что, пока тебя не было.
— Да? — его взгляд стал настороженным.
— В течение последующих двух месяцев няня, возможно, и согласится спать с ребенком в одной комнате и на одном этаже с работодателем, но потом ей, разумеется, захочется уединения, — девушка огляделась, будто обдумывая, что он может здесь переделать. — Лучше всего, если ты поселишь ее внизу, но там может оказаться тесно. Я думаю, тебе нужно купить новый дом.
— Побольше? — ехидно поинтересовался Ти и, продолжая кормить Сабрину, прибавил: — Раз уж мы заговорили о домах, полагаю, следует кое-что прояснить. Я не желаю видеть Моряка и Морячку, которые скитаются по моему дому. Я имею в виду твоих родителей. Если ты не заметила, то напомню: я люблю уединение и не намерен терпеть посторонних, роющихся в моих вещах.
— Мои родители никогда не трогали твои вещи!
— Откуда ты знаешь? Нас здесь не было, когда они принесли продукты.
— Ты смеешься надо мной?
— Это мой дом, — он поднялся на ноги и направился к двери. Маделин стояла, опершись о дверной косяк. — И я имею право на уединение.
— А я имею право поесть! — она выпрямилась.
— Так иди в магазин сама!
Маделин глубоко вздохнула. Ах, вот что! Ти решил идти в последний смертный бой! Что ж, она проучит его либо уйдет из этого дома.
— Когда мне ходить по магазинам? Ведь я даже перестала спать!
Ти подошел к ней почти вплотную.
— Тебе следовало подумать об этом до заключения сделки.
Маделин стояла, вздернув подбородок, всем своим видом показывая, что решительности ей не занимать.
— А тебе следовало пересмотреть свое расписание, прежде чем соглашаться делать то, что я скажу, для ребенка и изменения твоей репутации в глазах людей!
— Я неукоснительно выполнял все условия сделки, — возразил Ти и приблизился к Маделин вплотную.
— Едва ли, — ее глаза горели. — Всякий раз, когда я прошу тебя сделать что-нибудь, ты находишь повод отказаться.
— У меня на это имеются законные причины.
— Наша сделка их не подразумевает. Именно ты подводишь меня. — Помедлив, она прибавила: — Вернее, ты подводишь ребенка.
Маделин и Ти, тяжело дыша, пристально смотрели друг на друга.
Внезапно Маделин заметила, насколько он мужественен, когда выходит из себя. Но ей не хотелось увлекаться им. Ти слишком искушен для нее и совсем не соответствует ее идеалу мужчины. Но нельзя было отрицать, что этот человек излучает невиданную силу.
Когда Ти отвел от нее взгляд, Маделин немного успокоилась, однако он принялся разглядывать ее тело. Девушка поняла, что привлекает его, отчего ей стало жарко.
Решив не замечать сексуального притяжения, возникшего между ними, она отступила назад и поняла, что выиграла эту схватку. Ти больше не спорил с ней — просто не мог.
Пытаясь не замечать полных губ Маделин, Ти сосредоточился на ее словах. Маделин права. Он не только опекун Сабрины, но теперь и ее отец и должен уделять малышке больше внимания.
Внезапно он обрадовался тому, что Маделин дерзка и может противостоять ему. Она сражалась с ним на равных. Ти привык смотреть на женщин как на компетентных работников, друзей, объекты завоевания, уступчивых сексуальных партнерш. Но никогда он не считал женщин равными себе.
Вот отчего разница в возрасте не могла остановить его влечения к ней. Маделин оказалась равной ему по интеллекту!
Вдруг Сабрина пронзительно крикнула, ударила ложкой о стульчик, схватила тарелку с кашей и бросила ее на середину комнаты. Каша забрызгала все вокруг, включая спину Ти.
Маделин смеялась до слез, а Ти просто смотрел на нее. Она оказалась настолько непохожей на всех когда-либо встреченных им женщин, что он не знал, как себя вести.
— Я думаю, мне нужно сменить рубашку, — сказал он, отступая назад.
— Да, — произнесла Маделин, хихикая. — Я займусь ребенком.
— Потом нам нужно поговорить.
— Угу.
Ти вышел из комнаты, так и не зная, как построит разговор с Маделин. Но он был уверен: что-то должно измениться.
Маделин повернулась от кухонного стола и увидела Ти. На нем были джинсы и футболка. Он выглядел спокойным и невероятно привлекательным.
— Я все отмыла от каши, — сказала она.
— Я вижу, — произнес он, потом взглянул на Сабрину. — Как ее вынуть из этого стульчика?
— Там есть рычаги с обеих сторон.
