- Каждый из нас по-своему особенный и для каждого из нас предначертан определенный человек. Как вы говорите? Родственная душа?
- Мы говорим? - Вскинув брови, переспросила Айлин. Сэм сидит возле нее и молча, ковыряется в тарелке, казалось, что вся скука мира легла на плечи этому ребенку.
- Женщины обычно так говорит. - Поспешно начал исправляться я, хотя говоря «вы» я имел в виду не женщин, а все человечество в целом.
- Ааа, но мужчины, же тоже мечтают встретить свою родственную душу? - Как ни в чем не бывало, продолжила она. - Или же я ошибаюсь?
Я лишь пожал плечами, не зная, что именно ответить на этот вопрос. Я не мечтал о встрече с Эмили, судьба сама нас свела. И я уверен, что в мире нет другой такой души, какая была у нее.
Я не осознал, в какой именно момент Сэм выскользнул из-за стола и взял в руки свой футбольный мячик. Я лишь услышал, как с глухим ударом мячик несколько раз ударился об пол, а потом он просто выскользнул из рук мальчика и полетел в сторону.
Я вижу все так, словно это происходит не, в самом деле. По крайней мере, я всячески надеюсь на то, что это мое больное воображение рисует подобную картину. Футбольный мяч Сэма отскакивает от пола, один раз, второй, третий, и на четвертом скачке он врезается в стеклянную рамку с фотографией Эмили, сбивая ее с тумбочки на пол.
Мои уши пронзает звук битого стекла, а глаза различают даже самые крохотные кристаллики стекляшек, которые сейчас рассыпаны по деревянному полу.
Я замер, словно под дулом пистолета.
Айлин рассмеялась, всячески стараясь перевести все случившееся в шутку. Даже находясь в трех метрах от разбитой рамки, я вижу, что фотография Эмили порвана.
Где-то глубоко в подсознании я прекрасно понимаю, что Сэм лишь ребенок, и он совершенно случайно разбил рамку, тем самым испортив последнюю фотографию моей любимой. Только благодаря этой фотографии я все еще не забыл ее лицо, и теперь мое последнее напоминание испорчено.
Меня переполнила всепоглощающая ярость. Она словно липкая волна ползла по моим ногам, забираясь все выше и выше, пока не запеленила глаза, не заполнила уши и все клеточки головного мозга. Именно находясь на такой грани люди и способны на жестокие и необдуманные поступки. И в данную минуту я, как ни когда это осознаю.
Я резко встал, ножки стула громко скрипнули по деревянному полу, заставляя нелепый смех Айлин моментально смолкнуть. Она застыла словно каменная, с выпученными от удивления глазами.
Я же чувствовал, как мои глаза налились кровью, а лицо пылало огнем. Если бы взглядом можно было убить, Айлин и ее сын в эту же секунду были бы мертвы.
Я прекрасно понимал, что нахожусь на грани срыва, и чтобы не сделать ни чего из ряда того, о чем я потом буду жалеть, я выскочил из собственной квартиры так быстро, как только это было возможно.
Я ненавижу людей за их бесцеремонность к чужим вещам и глупую неуклюжесть. Маленький мальчик, одним беззаботным движением разрушил оставшуюся половину моего мира и в ту секунду я был готов на все, чтобы отомстить. Даже на убийство.
20 августа 2014 года
Я ни когда в жизни не страшился одной лишь мысли о том, что скоро наступит рассвет. Как говориться: «Утро вечера мудренее», так вот к данному случаю это выражение ни как не относиться. С наступлением рассвета мне не станет легче. Не уверен, что мне вообще когда-нибудь сможет стать лучше.
Костяшки на моих руках сбиты в кровь, и я просто вне себя от ярости. Я столько всего натворил за последние три часа, что даже родная мама не поверила бы, что я на такое способен.
Одним словом, вместо квартиры у меня теперь одна большая свалка, потому что я разнес все в клочья. Единственное, что уцелело после выплеска моих эмоций - гитара Эмили. Я не посмел к ней прикоснуться.
И вот сейчас, я стою у изножья ее кровати, а мое сердце, разорванное на части валяется у моих ног. Вот она рядом, в нескольких сантиметрах, но еще, ни разу она не была настолько далеко от меня. На расстоянии тысячи планет.
Все вокруг такое холодное и чужое. Чужая квартира, постель, даже сама Эмили теперь чужая.
Первые лучи солнца, прокравшись в ее новую спальню, проскользнули по подушке и с нежностью пушинки прикоснулись к ее прекрасному лицу. Она улыбнулась, лениво приоткрыла глаза, потянулась, словно кошечка и посмотрела на меня. Ее улыбка стала еще шире и радостнее, а мое сердце учащенно забилось, может у них не вышло? Может она меня не забыла?
Но нет, ее глаза прошли сквозь меня и уперлись в ясное, голубое, августовское небо. Чистое небо - вот причина ее улыбки. Я плотно сжал челюсть, борясь с подступившими к горлу слезами.
Откинув белое, словно облако одеяло она выбралась из постели, одернула задравшуюся во время сна пижаму и зашагала в сторону своей ванной. Эмили делает это так, словно на протяжении трех лет она жила именно здесь, делала это каждое утро и совершенно не знала о моем существовании. Из ванной доносятся звуки воды, и тихое пение моей любимой. Я прислонился к ее двери и сполз на пол, запустив свои сбитые в кровь пальцы в волосы, я черт подери, разрыдался, как мальчишка.
Эмили меня не помнит.
С какого хрена я подумал, что так нам будет проще всего? С какого хрена я думал, что мне будет проще быть с ней рядом, даже зная, что у нее отобрали даже малые крупицы воспоминаний обо мне? Я гребанный идиот, если действительно верил в это. Лучше бы ОНИ меня убили.
- Привет! - Слегка растеряно проговорила Айлин вскакивая с моего дивана, как только я показался в дверном проеме гостиной. - Я решила тебя дождаться.
Я кивнул и молча, осмотрел комнату, Айлин убрала со стола, следов Сэма нигде не было, так же как осколков стекла и битой фоторамки.
- Где Сэм? - Ни чего не выражающим голосом спросил я.
- Я уложила его спать. - Нерешительно проговорила девушка. - Он жутко расстроился из-за случившегося, мне так жаль.
- Все в порядке. - Перебил я ее.
- В том-то и дело, Кайл. - Сделав два быстрых шага, Айлин остановилась напротив меня и заглянула в глаза. - Это обычная фотография, я совершенно не понимаю, почему ты так отреагировал на такой пустяк. Если дело в фоторамке, то я куплю тебе новую.
- Дело не в фоторамке. - Резко оборвал ее я, девушка вздрогнула от резкости в моем голосе. - Дело в фотографии.
- Но это обычная фотография, Кайл я...
- Это не обычная фотография, Айлин! - Выкрикнул я, но увидев испуг на ее лице, я постарался, взят себя в руки, а затем продолжил: - Это последняя фотография, что у меня осталась.
Глаза Айлин наполнились сожалением, а рука метнулась к сердцу и накрыла его. Я, молча, наблюдаю за ее реакцией, а она смотрит на меня молчаливым взглядом, зацикливаясь на моих губах и я отчетливо прослеживаю все ее мысли.
