– Что, черт возьми, ты тут делаешь?
Кейт взвизгнула и резко обернулась. Когда она увидела, что это был Нид, который стоял перед ней в одних джинсах, она схватилась за горло своими руками, все еще облаченными в перчатки, и сдавленно застонала.
– Из-за тебя у меня чуть не остановилось сердце. Могу я тебя попросить не подкрадываться так ко мне в следующий раз?
– Извини, но мне все-таки чертовски интересно, что ты здесь делаешь?
Она подняла вверх губку.
– Мою машину.
Он сердито посмотрел на нее своим здоровым глазом.
– Моешь машину? Почему же ты, черт возьми, выбрала для этого ночь?
Она пожала плечами.
– Какая разница. Чем ночью хуже?
– А шляпа, полагаю, чтобы укрыть лицо от лунного загара.
Она подняла руку и дотронулась до широких полей шляпы, про которую совсем забыла.
– Нет, это для того, чтобы волосы не лезли в глаза.
Она не осмелилась сознаться в том, что шляпа составляла часть ее маскировки.
– Ты ведь не против, что я взяла ее, не так ли?
– Нет, конечно. Но если бы ты мне сказала, я бы отыскал тебе что-нибудь поновее. Слушай, почему бы тебе не пойти спать, а я домою машину за тебя завтра днем.
– Я предпочла бы сделать это сейчас, – сказала она самым рассерженным тоном, на который была способна.
Он раздраженно вздохнул.
– Ну хорошо. Если ты такая решительная и целеустремленная, то сделаем это сейчас. Дай мне губку. Я помогу.
– Нет, спасибо. Пожалуйста, иди спать. Жаль, что я потревожила тебя.
Она начала яростно тереть машину. Когда она взглянула через плечо на него, Нид все еще стоял совершенно неподвижно, скрестив руки и наблюдая за ней. Что же теперь ей делать? Она стала тереть еще энергичнее и быстрее.
Он не двигался.
Когда она протерла каждый дюйм поверхности, Кейт бросила губку в ведро и, повернувшись к Ниду, задорно улыбнулась.
– Готово!
– А водой промыть ты не собираешься?
– Промыть водой? О да, конечно.
– Прямо за углом есть шланг. Принести мне его?
– Пожалуйста.
Он быстро вернулся, волоча за собой резиновый шланг.
– Хочешь, я сделаю это?
Она подумала немного.
– Хорошо бы.
То, как развивались события, всерьез грозило сорвать ее план. Еще несколько часов – и наступит рассвет.
Нид тщательно промыл машину водой из шланга.
– О'кей?
Она вздохнула.
– Замечательно. Пошли в дом.
– Ты не будешь ее вытирать?
– Нет, – ответила она, одаривая его самоуверенной улыбкой. – Вода просто стечет. В этом и заключается преимущество мытья машины ночью. Можно не волноваться о подтеках.
Он издал какой-то сдавленный звук. Подхватив ведро и другие вещи, она прошествовала снова в дом, захлопнула дверь и плюхнулась в кровать. Ее великолепный план лопнул. Что теперь?
Вскоре она услышала, как Нид зашел в свою комнату и закрыл дверь. Она сидела на кровати, подпирая голову руками, и старалась придумать что-нибудь. Ей нельзя было возвращать машину днем, так как кто-нибудь мог засечь ее. С другой стороны, чем скорее она избавится от проклятой машины, тем легче ей будет дышать. Оставалось только отложить исполнение ее плана до завтрашней ночи.
ПОДОЖДИ-КА.
Что это за звук?
Она подкралась к своей двери и тихо открыла ее. Нид храпел достаточно громко на этот раз. У нее появился шанс.
На ней все еще была эта поношенная шляпа, а на руках – резиновые перчатки. Она осторожно кралась к задней двери. Оказавшись снаружи, она выудила ключ из своего кармана и уже собиралась открыть дверцу машины, как вдруг вспомнила о чем-то. Обежав машину, она зачерпнула грязи из маленькой лужицы и стала мазать задний номер.
Теперь ее перчатка была грязной. Черт возьми!
Она обмыла ее в лужице, а затем вытерла о свои брюки. В тот самый момент, когда она протянула руку к дверце, большая рука опустилась ей на плечо. Ее сердце упало.
– Куда-то собираешься? – своим грудным голосом спросил Нид.
– Если это тебя очень волнует, я хочу проехаться.
Она сбросила его руку и потянулась к ручке на дверце. Он протянул руку, отгораживая ее от машины.
– Никуда не поедешь, пока не скажешь, что происходит.
– О, посмотри, что ты наделал.
Она потянула его за руку и стала быстро вытирать нижним краем своей рубашки то место на дверце, на которое он только что опирался.
– Что я сделал?
– Оставил отпечатки… Ничего. Извини меня, пожалуйста.
Он не пошевелился.
– Кейт, это уже продолжается очень долго. Скажешь ли ты мне наконец, в чем дело? Я не могу тебе помочь, пока не узнаю, в чем дело.
Она повернулась и стала внимательно смотреть ему в лицо, это красивое и честное лицо, на котором сейчас так заметно проявлялась тревога. Может она довериться ему? Какой-то глубинный инстинкт подсказывал ей, что может. Но она уже ошибалась прежде. Кейт глубоко вздохнула. Она скажет ему часть правды.
– Ну, э-э, тогда, когда он… Когда я… Когда я удрала, я просто вскочила в машину и помчалась. Но потом я подумала, что будет, если, э-э, он сообщит, что у него украли машину. Если он уже это сделал, то у меня могут быть серьезные неприятности. Мне надо вернуть машину. И чем скорее, тем лучше.
– Понятно. Но ты ведь не собираешься вернуться к нему, а?
– Вернуться к… Боже мой, нет! Я только хочу оставить там машину.
– А как ты планировала вернуться сюда?
– На автобусе. Я заметила, что здесь проходят несколько маршрутов. А чаевых мне должно хватить на билет.
– Я верну машину.
– Нет, – сказала Кейт резко. – Машину верну я. Я не хочу втягивать тебя в это дело. Это МОИ проблемы. Вопрос закрыт.
Он продолжал стоять, по-прежнему держа руки в карманах.
– Если ты так вознамерилась сделать все сама, позволь мне хоть бы ехать за тобой на грузовике и привезти тебя назад.
Она помедлила с ответом, обдумывая все «за» и «против».
Пожалуй, его предложение имело смысл. Если он подберет ее на обратном пути, то будет меньше опасности, что ее заметят.
– О'кей.
Он улыбнулся.
– Подожди, я схожу за рубашкой.
К тому времени, когда Кейт достигла пригородов Сан-Антонио, она превратилась в истеричную развалину. Из-за резиновых перчаток, которые она не снимала, чтобы не оставлять отпечатки пальцев, руки постоянно потели. Она боялась, что ее могут задержать в любую минуту за езду на украденной машине. С другой стороны, она не могла позволить себе ехать быстро: у нее не было прав, и если бы ее остановили за превышение скорости, это бы означало катастрофу.
Было бы лучше въехать в город по каким-нибудь второстепенным дорогам или окружным путем, но она прожила здесь совсем недолго, плохо знала местность и боялась потеряться.
