Огневица.
– Хоть и так, все одно по-моему будет!
Плюнув на землю так, что зашипело, Кощей указал в сторону дома. Лошадь насмешливо тряхнула густой гривой и весело застучала копытами в указанном направлении. Мужик проводил ее взглядом и шумно выдохнул. И только потом понял, что натворил.
– Я... – начал он.
– Спасибо...
Ясные глаза Мораны глядели на мужа с таким восхищением, что ему стало немного не по себе. А как иначе, если не доверяли злыдню уже многие века? А она... Пнув мухомор, некстати выросший прямо на его пути, мужчина уставился в землю. Дела...
– Велс, – позвала его девушка.
– М-м-м?
– Я очень рада, что стала твоей женой.
Небольшая зеленая поляна была усыпана цветами и окружена густым малинником. Душистые красные ягоды тяжкими каплями пригибали ветви к земле, привлекая не только лакомок, но и многочисленных комаров да мошек. Впрочем, благодаря волошбе, Морану с Кощеем они не трогали.
Злыдень сидел на своем кафтане, наблюдая за своей женой, живо собиравшей малину и уже от души перемазавшейся яркой ягодой. На душе его было спокойно и благостно, что и отражалось на довольном мужском лице. Хотя было еще кое-что, чего он хотел, но... Кощей был согласен подождать немного. До вечера, не дольше.
Сверкая довольной улыбкой, Морана подбежала к мужу и присела возле него на колени. Её тонкие пальцы были покрыты малиновым соком, щедро разбрызганным по белой коже лица и ярким губам. И пахло от нее по-летнему сладко. Спелыми ягодами и радостью.
– Хочешь? – на её ладошке румянились округлые малинки.
– Угу, – пробормотал Кощей, глядя совсем не на протянутое ему угощение.
Её губы. Лукавая улыбка, таинственная, щедро сдобренная малиновым цветом и запахом манила мужчину гораздо сильнее. Он не хотел пугать свою юную жену, но ладонь его самовольно потянулась к её волосам, утонув в блестящем черном шелке. Кожа на щеке Моржаны оказалась нежной и мягкой, с легким пушком.
– Мора, – выдохнул мужчина.
Это было так неожиданно и приятно.
Руки его были по-мужски крупными с длинными сильными пальцами, но… Касания Велса оказались такими теплыми и легкими, будто Морана была стеклянной. Губы мужчины осторожно собирали малиновую сладость с женских уст и щек, оставляя голую горящую кожу, обласканную его прикосновениями.
Это было волшебно.
Он будто знал, куда надавить и где погладить, чтобы вызвать самый сильный трепет в её теле. Как поцеловать, чтобы дыхание сбилось, и мелкой дрожью отозвались колени. И откуда у него эта выдержка, чтобы так долго с тихим шепотком говорить жене какие-то глупые нежности, которые она совсем не понимала, да и не хотела понимать…
Это было так, как рассказывают в сказках, когда оканчивают их фразой «и жили они долго и счастливо».
Это так и было.
Примерно 9 месяцев спустя…
Мерный стук Кощеева лба о стену отдавался буханьем во всем тереме.
– Ну, шо ж ты так убиваесся, хозяин, – пробасил Нафаня. – Ты ж так не убьесся…
Не слушая домового, злыдень продолжил свое черное дело. Ему было плохо. В основном потому, что помочь Моране сейчас он совершенно не мог. По дому снова разнесся протяжный стон. Кощей в мгновение остановился и, побелев, выдохнул.
– Ну что ты, как дитё – снова начала уговоры коротыш, – отмучается баба немного, зато потом все счастливые будете. Зря, чтоль, Яга да Прасковья Никитишна пособляют?
Если Ягу домовой побаивался, то бабку Параську считал почти даром с небес. Появившись в доме этим летом, старуха не только успела установить железный порядок, но и регулярно потчевала Нафаню молоком и ватрушками, за что тот готов был помогать ей почти во всем. Единственная, кого домовой почитал больше – была его хозяйка, Моржана. Ничего не ответив, мужик снова поворотился к стене и стал методично стучать о нее головой…
– Ну, все, Кощей, – голос Яги громко разнесся по горнице. – Иди, давай. Гляди.
Сорвавшись с места со скоростью, достойной самой Огневицы, блондин едва не снес с дороги бабку Параську, нагруженную испачканными простынями. Семенящий за ним Нафаня только подивился ловкости, с которой старушка увернулась от летящего ей навстречу мужика.
– Тьфу ты, ирод, – пробормотала она, – совсем сбрендил от счастья.
Почему-то весь его запал исчез перед входом в светлицу. Велс просто стоял, не в силах отворить дверь и войти. Минуту спустя он все же собрался духом и заглянул внутрь. Моржана была на огромной кровати, а по обеим сторонам от нее лежали два розовых сопящих комочка, укутанных в цветастые одеяльца. Происходящее было так волшебно. Никакая магия не могла сравниться с таинством рождения новой жизни.
– Мора, – прошептал Кощей и шагнул в комнату к своей семье.
***
– Ох, – мечтательно вздохнула Марья. – Такая любовь, поди, только в сказках и бывает.
– Ну почему же, – Боян залихватски откинул со лба темную
