— Ну, малые страны, такие, как Азия и Африка, конечно, нет, — уточнила Маги. — Но остальной мир. Вы опубликуете заявление?
Генри Мортимер достал большой белый платок и вытер лоб. О размолвке исполнителей главных ролей в «Розах и поцелуях» газеты писали под крупными заголовками, но он больше печалился о настроении во время спектакля.
— Не волнуйтесь, Генри, — сказал Алекс, как будто прочел мысли Мортимера. — Пьеса будет идти. С этой минуты мы с Маги начнем понимать друг друга лучше, чем прежде.
Генри облегченно засмеялся, но Маги постучала длинным ногтем по до блеска отполированной дорогой столешнице.
— Как тебе пришла в голову такая абсурдная идея, Алекс? — спросила она удивленно и вспомнила, что считает его теперь чужим.
Алекс самонадеянно улыбался.
— Я припомнил, как двумя часами ранее мы любили друг друга — совсем без внутренних отношений. Наше сотрудничество на сцене должно быть ошеломляющим.
Генри Мортимер закашлялся, у него случился настоящий приступ удушья. Маги теперь барабанила по столу пятью пальцами сразу.
— О сотрудничестве на сцене я еще скажу, Генри, но сначала, Алекс, маленькое разъяснение. — Маги играла пресс-папье из горного хрусталя, в котором преломлялись лучи светильников, как в огромном бриллианте. — Мы любили друг друга всеми возможными и прежде всего невозможными способами… — Она бросила взгляд на Генри, который был известен в их кругах как человек щепетильный и чопорный, с ним вполне мог случиться второй приступ удушья. — Алекс, это было как прощальное пожатие руки, — сдержанно объяснила она. — Так принято у цивилизованных людей.
— Что, в гостиной, на диване…
— Алекс! — Маги подпрыгнула и поспешила на помощь задыхающемуся Генри. — Ты не считаешься ни с кем? Даже если ты уничтожил меня на сцене, тебе необязательно губить моего лучшего и верного друга, адвоката, менеджера и продюсера! — Она наклонилась над Генри и похлопала его по спине. — Теперь лучше? — заботливо спросила она.
Генри смотрел на нее полными слез голубыми глазами.
— Более или менее сносно, — прохрипел он и провел платком по лицу. — А что станет с пьесой «Розы и поцелуи»? Как вы сможете убедительно играть любовников, если смертельно ненавидите друг друга?
Алекс удобно откинулся в кресле.
— Я не вижу тут для себя проблемы, Генри. Настоящий артист может сыграть любовную сцену, даже если его партнерша черепаха. Но Маги это вряд ли удастся.
— Могу я попросить воды? — прохрипел Генри.
— Что? У меня не получится? — закричала Маги. — Это наглость, Алекс. Я уже давно, вечер за вечером, играю на сцене так, как будто мы любовники.
— Мы и были любовниками, — напомнил Алекс.
— Ради Бога, стакан воды… — тихо попросил Генри.
— Ты просто хочешь скрыть, что я на сцене лучше тебя, — кричала Маги. — Вот ты и пытался с помощью лука, чеснока и последний раз с помощью маринованного огурца опустить меня до своего уровня.
— Мое горло… — кряхтел Генри. — Стакан воды…
Алекс совсем расслабился.
— Со мной на сцене ты не играла, сахарный кусочек. А как было там, где мы не играли вместе? Ты и тогда вступала в интимную связь с исполнителем главной роли?
Генри снова поперхнулся, сраженный новым приступом, он даже не мог больше просить воды. Соответствующая жестикуляция не привлекла внимания спорящих.
— Ну вот, опять все сначала, — Маги резала правду в глаза и постукивала побледневшего Генри по плечам. — Это вечная проблема с Алексом. Его мужская неполноценность и поэтому ревность ко всем мужчинам, которых я когда-нибудь знала и с которыми могу сравнить его.
— Воды! — стонал Генри.
Маги наклонилась над своим адвокатом и посмотрела в его покрасневшие глаза.
— Будьте внимательны, Генри, и вы все поймете. Алекс потому так ревнив, что любое сравнение с другим говорит не в его пользу.
Алекс потерял завоеванный покой и вскочил. Он с другой стороны наклонился над адвокатом.
— Не случайте эту нимфоманку, Генри, — убедительно заявил он. — Раскрыть вам глаза на вашу клиентку?
— Пожалуйста… — кряхтел Генри.
— Рассказать вам детали, которые не сообщала даже скандальная хроника об этом сахарном кусочке, хотя статьи были достаточно скабрезные? — гипнотически вопрошал Алекс.
— Пожалуйста, я…
— Итак, хорошо, Генри, я поведаю вам об этом. — Алекс отвел руку адвоката, вцепившегося в него. — Да, да, я расскажу вам все, не беспокойтесь.
Маги подняла руку.
— Замолчи же, Алекс. Генри хочет что-то сказать.
— Само собой разумеется, — возразил Алекс. — Он хочет сказать, что его интересуют все детали.
Генри отчаянно тряс головой.
— Он хочет сказать совсем другое, — заверила Маги.
Генри усиленно кивал.
— Ты просто боишься моих разоблачений, — козырял Алекс.
— Ты ничего не можешь разоблачить, так как я ничего не скрываю, — шипела Маги.
— Ах нет? — язвительно спросил Алекс. — А что было до этого в гостиной, на ковре и…
— Проклятие! — Генри оттолкнул от себя обоих и встал с бешено горящими глазами. — Если я не получу стакан воды, я задохнусь! Я поперхнулся и мне не хватает воздуха, я не могу больше говорить… — Он и правда замолчал, увидев два растерянных лица, глубоко вздохнул и снова опустился в кресло. — Получу я наконец стакан воды, пожалуйста, пожалуйста? Мне плохо.
— Это ты виноват, Алекс, — упрекнула Маги. — Принеси Генри воды.
— Я позову Кончиту, — возразил тот ледяным голосом.
— Ах нет. Теперь тебе нужна и Кончита, после того как ты предстал перед ней голым? — съязвила Маги.
Генри снова закашлялся.
— Я не знаю, где здесь вода. Согласно твоим высказываниям, я посторонний в этом доме.
— Там холодильник. — Маги показала на панель в стене. — Стаканы стоят ниже. И поторопись. Я хочу, чтобы Генри умер только после того, как опубликует мое сообщение.
— Воды… — хрипел Генри, наклонившись вперед.
— Да, да! — Маги непроизвольно толкнула его снова в кресло. — Как ноющий ребенок! Ужасно! Эта идиотская жажда воды! Вы полагаете, Генри, что доросли до шоу-бизнеса?
— До шоу-бизнеса дорос, — прошептал Генри и взял с благодарностью желанную влагу. — Но не до артистов.
Маги сочувственно смотрела, как он пьет.
— Тогда вам следует в будущем иметь дело только с простыми беспроблемными артистами, как мы, и вы сохраните свои нервы, Генри. Да, я больше не играю в «Розах и поцелуях».
Генри разом отпил полстакана минеральной воды, но она попала не в то горло. Результат был ужасный. Он вскинул руки, стакан полетел по комнате и ударился о полукруглый матовый плафон настольной лампы, отчего оба разбились на мелкие кусочки. Генри выдохнул, вода фонтаном хлынула наружу, прямо на голубой ковер.
