с простого. Губы, зубы, язык, слюни. Что еще нужно?
— Разрешаешь? — ехидно спросил волк.
«Он точно сведет меня с ума. Где инициатива? Где напор? Где доминирование и подчинение? Он — грубый варвар. Он — дикарь. Он — животное. Он — волк».
— Разрешаю, — из вредности я скопировала ехидный тон Дария, чтобы еще раз продемонстрировать свой поганый характер. Да он через пару часов на коленях за мной будет ползать и умолять дать ему развод.
Медленно он приблизился и наконец поцеловал меня. Аккуратно и ласково.
— Не страшно? — прошептал мне в губы. — Не пугаю? Не противно?
— Нет, — я сама потянулась за новой порцией нежности. — Приятно, — тревоги и сомнения исчезали с каждой секундой. Я ощущала, что ко мне возвращается огромный кусок отнятой когда-то давно счастливой жизни. Той, в которой я не только марионетка отца, но и обычная девушка.
— Ты никогда не целовалась? — Дарий впервые по-доброму посмотрел мне в глаза. Красивый, зараза. Почему я раньше этого не замечала?
— Нет, — хрипло прошептала, не узнав свой голос. — Никогда, — я однозначно была бездарной любовницей.
— Будем исправлять, — рука Дария скользнула по моему бедру, задирая подол платья, а я чуть не задохнулась от накатившего жара. Зря я наговаривала на свой срок годности. Он точно не истек. Я в жизни не испытывала ничего подобного. Так вот что такое возбуждение. — Хочу тебя! — прорычал оборотень. — Больше не могу сдерживаться. Дурею. Прости.
И тут началось такое веселье… За секунду мое полупрозрачное одеяние превратилось в разорванную тряпочку, а дальше было какое-то сумасшествие. Оборотень не на шутку разошелся и, кажется, окончательно ополоумел. Бесстыжими, неправильными ласками он довел меня до такого состояния, что я позорно заскулила, как побитая собака.
— Дарий, прошу… — понятия не имела, что я просила, но он точно знал, что мне было нужно, и не давал, гад. Издевался. Мучил. Доводил до края и в последний момент отступал. — Я хочу тебя.
Вот это были правильные слова. Дарий мигом завершил затянувшеюся прелюдию и задал совершенно неуместный вопрос:
— Зеленка, выйдешь за меня?
Он еще спрашивает? Да после того, что он вытворял с моим телом, Дарий просто обязан на мне жениться. Оборотень меня совратил, опорочил, осквернил, обесчестил, правда, орально, но это тоже считается.
— Да!
— Вот и славно.
Магическая печать, поставленная Терамисом, разрушалась, и я проваливалась в транс, подчиняясь воле нового господина. Я, как персональный подарок Дария, неосознанно предугадывала все его желания. Я двигалась так, как он хотел, доводя его и себя до высшей точки наслаждения. Это был не просто экстаз, это было освобождение от прошлой жизни. Завершение сделки. Конец моего персонального кошмара.
— Зеленка, ты как? Жива? — послышался тревожный голос Дария. — Не больно? Не покалечил? Не обидел?
Но вместо ответов я промолчала, чувствуя, как по моим вискам катятся горячие слезы. Может, я и дура, но сейчас я была самой счастливой дурой на свете.
«Очуметь! Я только что вышла замуж за оборотня… и я буду жить!»
***
— Красавица, не желаете отведать спелое яблочко? — спросил двуликий, а я застыла, не зная, что сказать. Его внешний вид сбивал с толку. Без рубахи, одетый в домашние штаны, оборотень выглядел как божество. Неужели можно так быстро влюбиться и потерять голову?
— Желаю, — я взяла сладкий фрукт и откусила маленький кусочек. Дарий лукаво улыбнулся и продолжил готовить завтрак. Оборотень был каким-то неправильным господином. Он был заботливым и ласковым.
— Ты прожжешь во мне дыру. Я лопатками чувствую твой взгляд, — весело хохотнул Дарий и ловко перевернул румяный блинчик. — Что тебя интересует? Спрашивай.
— Как ты до этого докатился… — я не знала, как правильно сформулировать вопрос, чтобы не обидеть оборотня. — До животного? Лапы и хвост. Клыки и усы. Вонь на всю округу. Что за чудеса?
— Спасибо злой душе, — Дарий поставил на стол тарелки и налил в чашки ароматный чай. — Ее необычное мировоззрение помогло мне выжить. А еще я умею ощущать пространство затылком. Тревожность — мое второе имя.
— Но ты был высокородным эльфом. Почти богом на земле. Как родная мать могла так с тобой поступить? Твоя кровь?
Мое стереотипное мышление не давало мне покоя. Ладно я — расходный материал, и никто не заметит моего исчезновения, но надругательство над наследником самого Валериона — это уже из ряда вон выходящее преступление.
— Аркана, да какая к черту кровь? — Дарий посмотрел на меня, как на неразумное дитя. — Я мучился от боли и медленно умирал. Последствия от потери магии причиняли мне нестерпимые страдания, — оборотень аккуратно стянул меня со стула и посадил к себе на колени. Он подвинул тарелку с блинчиками и вручил мне вилку. — Злой душе было плевать на правила и законы. Если быть до конца откровенным, то ей и на меня было плевать. Она отдала меня Крону на воспитание и разрешила обратить в волка. Для мира эльфов я давно мертв, а для мира оборотней очень полезен.
— Почему злая душа? Прозвище, конечно, идеальное, но…
— Алира — не совсем моя мама.
— В смысле не совсем твоя мама? — кусок еды чуть не застрял у меня в горле. Что-то я запуталась в этой истории.
— Моя настоящая мать умерла в тот день, когда Валерион вышвырнул нас на улицу, а опустевшее тело Алиры быстренько заняла душа из другого мира, — Дарий почему-то нервно хохотнул и погладил свой затылок. — Очень злая душа.
— Какие же вы все странные, — я вспомнила первый совместный завтрак в этом доме. Беспрерывно улыбающийся Крон, отрешенная от всего мирского Алира, Дарий с перекошенной от злобы физиономией и любопытная Яся.
— Это ты с моим дедом еще не знакома. Зар — редкостный гад, но ради Алиры он готов горы свернуть.
— Почему?
— Она подарила ему внучку, о которой он даже мечтать не смел. Алира, несмотря на наши с отцом протесты, разрешила Зару видеться с Ясенией. Сестра втихаря лечит любимого дедушку, чтобы тот как можно дольше носил ее на ручках, а мы все делаем вид, что ничего не замечаем.
— Она же совсем маленькая, — и тут меня осенило. Рядом с Ясей мне было… не знаю, как правильно описать это чувство… комфортно и спокойно. Ребенок обладал даром умиротворять окружающих.
— Возраст — не помеха, когда у тебя есть четкая цель. Моя сестра — прирожденная эгоистка, и она не позволит любимому дедуле отправиться к праотцам. Это сильно ее расстроит, а Яся не привыкла грустить. Ее комфорт всегда должен быть на первом месте. Она вся в мать.
— Вопрос: что Яся так упорно хотела сказать?
— Она хотела раскрыть страшную тайну, — Дарий провел носом
